– Чего вы хотите? Что вы здесь делаете?
Он насмешливо улыбнулся, обнажив ослепительно белые зубы, но не ответил прямо на ее вопрос, сказав:
– Если вы действительно миссис Траверн, то должны быть вдовой моего младшего единокровного брата. Мне сле-довачо бы догадаться об этом еще в первую нашу встречу, но в то время мои мысли были заняты другим. Прошу вас принять мои соболезнования ввиду вашей утраты. Джулиан Чейз к вашим услугам.
Он отвесил ей картинный поклон, прижав руку к сердцу. У Анны возникло ощущение, что с ней играют, как играет кот с мышью, прежде чем броситься на нее. Его появление слишком выбило ее из колеи.
– Чего вы хотите? – спросила она снова.
Даже для ее собственных ушей голос ее прозвучал неискренне и натянуто.
Его улыбка хоть и была очаровательной, но не могла скрыть жесткого блеска глаз.
– Думаю, мы оба знаем ответ. Я пришел за моими изумрудами.
– Не знаю, о чем вы толкуете... Его губы презрительно изогнулись.
– Зеленоглазая леди, этот номер не пройдет! Вы же не станете думать, что весь этот путь из Англии я проделал, всего лишь надеясь на везение? Будто предполагал, что у вас могут оказаться мои камни? Нет, я знаю совершенно точно, что они у вас, и хочу получить их. Можно сказать, что я на этом даже настаиваю.
Он шагнул к Анне с той грацией, которая ей так хорошо запомнилась.
Не успела Анна и глазом моргнуть, как оказалась в его крепких руках, которыми он сжимал ее за плечи. Анна издала боязливый писк, когда нежданный гость заставил ее подняться на цыпочки, угрожающе возвышаясь над ней.
– Не играйте со мной в такие игры! – строго предупредил он, и она смогла разглядеть тонкие морщинки, веером расходившиеся от углов его глаз. – Мне вовсе не понравилось, что меня бросили в Ньюгейтскую тюрьму и чуть было не повесили за преступление, которого я не совершал. Мне вовсе не понравилось путешествие чуть ли не на край света, чтобы получить то, что и так принадлежит мне по закону. И я ненавижу женщин, которые лгут. Любого из этих обстоятельств достаточно, чтобы вывести меня из себя. А все вместе... Ну, одним словом, я сейчас не в лучшем расположении духа. Я хочу получить свои изумруды. Если в вас есть хоть частица здравого смысла, который я, возможно, ошибочно приписывал вам, то вы их сейчас же мне отдадите! А иначе...
Он не закончил фразы, но сжал ее плечи с еще большей силой и обнажил зубы в подобии улыбки, скорее походившей на оскал.
Анна, практически висевшая на его руках, смотрела в эти пронзительные глаза и понимала, что лгать бесполезно. Но горькая правда приведет его в еще большую ярость.
– Пожалуйста, отпустите меня, – тихо попросила Анна.
Показное спокойствие было тем, к чему она всегда стремилась, но сомневалась, что сейчас ей удалось его изобразить. Его тяжелые руки буквально прожигали ее плоть сквозь тонкие рукава траурного платья. Стояла страшная жара, и ей приходилось носить очень тонкое платье на одной нижней юбке. Сквозь ткань она почувствовала мощные мускулы на его бедрах. Они касались ее тела, и от этих прикосновений она содрогалась. Он держал ее крепко и близко к себе. Слишком близко. Так близко, что ей пришлось отклонить голову назад, чтобы видеть его глаза. И хоть его рот теперь презрительно кривился, это был тот самый рот, что столько раз ее целовал в грезах и снах. Эта незабываемая ночь в Гордон-Холле повторялась в ее снах постоянно.
– Отпущу, когда вы согласитесь вернуть мои изумруды.
– У меня нет изумрудов. – Анна покраснела и скромно опустила глаза.
Он легонько встряхнул ее.
– Не лгите мне!
– Это правда, у меня их нет, я их продала. – Она отважилась посмотреть на него. Лицо его было суровым и угрожающим.
– Да, я знаю, что вы продали браслет, но не остальное. Эта ложь вам не сойдет с рук.
– Я продала их, в самом деле продала! Мне были нужны деньги для Сринагара.
– Вы маленькая лгунья. – Его глаза угрожающе сузились. – Если бы вы продали все остальное, я бы об этом узнал, ведь я расспрашивал о камнях во всех уголках Лондона.
Он вцепился в ее плечи так, что Анне даже пришлось приподняться на цыпочки. Ее голова едва доходила до его подбородка, и она могла разглядеть тень будущей щетины на его лице. В таком положении шея ее начала болеть, но это было еще не самое страшное. Внезапно Анна осознала, что, если он захочет с ней что-нибудь сделать, она будет беспомощной, ведь плечистый и сильный Джулиан Чейз был чуть ли не вдвое выше ее. Он едва сдерживался от гнева, буравя ее черно-синими глазами, сверкающими отнюдь не безобидно. В таком состоянии он, вероятно, был способен совершить любое насилие. И романтизированный образ любовника, столь бесстыдно преследовавший ее в ночных грезах, был разбит вдребезги. Этот человек выглядел суровым, холодным и опасным.
– Я продала их в Коломбо.
Это отчаянное признание вызвало именно ту реакцию, которую она ожидала и которой опасалась. Похоже, он поверил в то, что она говорит правду.
– Что? – замер он, продолжая буравить ее глазами.
– Клянусь, это правда. Я продала их на рынке. Мне... были нужны деньги.
– Вы продали изумруды?
– Д-да.
– Вы маленькая сучка! – сказал он и отбросил ее от себя. Анна едва удержалась на ногах, ухватившись за спинку стула.
Тайком бросая взгляды на полуоткрытую дверь, она потирала затекшие руки. Конечно, сейчас кто-нибудь появится, придет ей на помощь. Или она сможет убежать...
Было похоже, что он о чем-то размышлял, с ненавистью глядя на нее.
– Вы говорите, что продали их? Сколько вы за них выручили?
– Гм...
– Сколько?
Анна назвала сумму, и его брови сошлись над переносицей.
– Кто их купил?
– Это был просто прилавок на рынке. Этот человек... он торгует камнями. Может быть, я смогла бы его найти, если он все еще там.
– Молите Бога, чтобы он там был.
Он сделал к ней шаг, остановился, засунув руки в карманы.
– Собирайтесь! Мы едем в Коломбо.
– Что? – Глаза Анны округлились.
– Вы меня слышали. Пошевеливайтесь!
– Но я... я не могу уехать. Здесь Челси.
– Кто, черт возьми, эта Челси?
– Моя дочь, ей всего пять лет. И...
– Если вы не можете ее оставить, берите с собой.
– Нет!
Его глаза пронзали ее.
– Не говорите «нет» снова. Возможно, это ускользнуло от вашего внимания, но вы не в таком положении, чтобы диктовать мне условия. Вы воровка, моя дорогая, а в Англии воров вешают. Когда в последний раз я видел своего мстительного братца Грэма, он был в ярости из-за потери изумрудов. Можете быть уверены, ему будет очень интересно узнать, кто на самом деле их украл.
