Девушкам пришлось немало повозиться, чтобы дотащить обмякшее тело Гарри до спальни и взвалить на кровать. Они вложили ему в руку пистолет и сняли на видеокамеру обычный сюжет с распластанным на постели мужчиной, сопроводив запись подробным рассказом о том, как мистер Карпентер собирался накачать их наркотиками и зверски изнасиловать.
Хлоя переложила в свою сумочку деньги из бумажника Гарри — полторы тысячи евро — и массивное золотое кольцо, которое нашла в верхнем ящике тумбочки.
— Обручальное кольцо. — Хлоя аккуратно застегнула сумочку. — Я же говорила: он женат.
Им так и не удалось отыскать пузырек с таблетками или какие-либо иные доказательства преступных намерений мистера Карпентера. В чемодане Гарри тоже не нашлось ничего ценного, чем можно было бы поживиться. Но одна вещь заинтересовала девушек: в стенном шкафу, в коробке из-под обуви, они обнаружили золотую статуэтку: небольшая фигурка около фута высотой — какой-то индийский бог с головой слона.
— Думаешь, она представляет ценность? — спросила Хлоя.
— Понятия не имею. — Блэки повертела статуэтку в руках. — Но она мне нравится. Забавная.
— Ну, тогда возьми ее себе.
Блэки запихала статуэтку в бумажный пакет, где лежали джинсы и скомканная футболка. Подруги осторожно выскользнули из номера. Когда они подходили к лифту, им навстречу попались двое мужчин: один маленький и смуглый, второй высокий и толстый, с копной черных кудрявых волос. Оба выглядели ужасно озабоченными. Они мельком взглянули на Хлою и Блэки и быстро пошли по коридору, вероятно, мужчины спешили по каким-то очень важным делам и у них не было времени флиртовать с хорошенькими девушками.
Хлоя и Блэки праздновали победу: всю ночь они играли в казино и пили шампанское, а под утро, с трудом добравшись до своего отеля, тут же завалились спать. Так что анонимный телефонный звонок, в котором сообщалось, что в отеле «Бланка», в номере 1211 лежит бездыханное тело сексуального маньяка, поступил в отделение полиции только на следующий день. Затем подруги позавтракали, упаковали вещи и поспешили на вокзал. Путешественницы решили посетить Ниццу, где, как утверждал один из интернетовских сайтов, полно ломбардов, охотно принимающих ювелирные украшения.
Глава 7
Чтобы разыскать Доу, Санджаю и Чанки потребовались всего сутки. Они просто пришли в казино «Монте-Карло» и задали кое-кому из обслуживающего персонала несколько наводящих вопросов.
Определенно, преследователям сопутствовала удача: им даже не пришлось применять силу. Когда они вломились в комнату под номером 1211, Доу уже лежал без сознания, зажав в кулаке собственный пистолет. Чанки остался охранять спящего, а Санджай принялся методично обыскивать комнату.
— Черт, — он сердито захлопнул дверцу стенного шкафа, — нигде нет.
— Ты ищешь статуэтку?
— Нет, Тадж-Махал! Конечно, статуэтку. Наверное, он ее уже продал.
— И что же нам теперь делать? Я имею в виду, когда он проснется?
— Не знаю. — Санджай опустился на край кровати. — Дай-ка сюда его мобильник, — сказал он после недолгих раздумий.
За последние три дня Доу дважды звонил по одному и тому же номеру. Санджай нажал кнопку автонабора. На дисплее появилось имя абонента: «Экстремальные наслаждения». На другом конце провода трубку сняла женщина. Вероятно, она хорошо знала номер телефона Доу, потому что даже не стала дожидаться, пока Санджай заговорит.
— Я ведь, кажется, ясно сказала, чтобы ты не смел сюда звонить! — гаркнула женщина. — Позвонишь еще раз, и я вызову полицию. — Дальше последовало витиеватое французское ругательство, и собеседница Санджая отключилась.
Им оставалось лишь ждать, пока Доу придет в себя. Чтобы скоротать время, Чанки решил обследовать бар.
— Эй, что там есть? Тащи сюда! — крикнул Санджай.
Чанки вкатил в спальню сервировочный столик.
— Обожаю «Тоблерон»[7], — сказал Санджай, устраиваясь в кресле перед телевизором.
Друзья в очередной раз посмотрели «Джильи» — любимую комедию о жизни американской мафии, умяли коробку шоколадных сердечек, закусили солеными орешками, чипсами и сырными бисквитами. За окном уже стемнело, когда Доу начал подавать признаки жизни.
Пострадавший медленно приходил в себя. Чанки решил ускорить процесс и выплеснул на него ведро холодной воды.
— О-о-о, — застонал Доу.
— Где статуэтка? — рявкнул Чанки.
Доу с трудом разлепил глаза.
— О не-ет, — голос Доу напоминал сиплое карканье дряхлого старика. Он провел языком по сухим губам и снова закрыл глаза.
— Где статуэтка? — повторил Чанки, приложив к виску Доу его собственный пистолет.
— В шка… в шкафу.
— Ее там нет, — прорычал Чанки.
— А-а… де… девицы…
— Какие еще девицы? — спросил Санджай.
— Грэйс и… Одри. Блондинка и брюнетка…
— И где они сейчас?
— Не знаю. О боже. Папа…
— Да, Папа очень сердится. — Чанки поднес пистолет к глазам Доу. — Быстро говори: куда ты дел статуэтку?
— Честное слово, я больше ничего не знаю. Пожалуйста, не надо… мы же родственники…
— Одну минутку. — Санджай переключил телевизор на музыкальный канал и врубил звук на полную мощность — необходимая мера предосторожности, поскольку распространенное среди обывателей мнение, что пистолет с глушителем стреляет совершенно беззвучно, не соответствует истине.
Чанки вложил пистолет в руку Доу и направил ствол ему в рот. Дождавшись, когда рок-композиция достигнет своей кульминации и к душераздирающим воплям исполнителя присоединятся ударные, он нажал на курок.
Уборка комнаты заняла много времени. Санджай тщательно протер мебель и даже прошелся тряпкой по мертвому телу Доу, чтобы удалить возможные отпечатки пальцев, нитки от одежды и прочие микроскопические частицы, которые могли бы навести полицию на их след. Он не стал вытирать стену и спинку кровати возле головы Доу, забрызганные кровью и заляпанные ошметками мозга. Затем он пропылесосил ковер и разбросал по комнате волосы, которые они с Чанки насобирали с подголовников кресел, пока летели в самолете, и с обивки мебели в холле своего отеля. Лежавшую на столе видеокассету Санджай запихнул в карман.
Уходя, они повесили с наружной стороны двери табличку: «Не беспокоить».
С утра у Папы было отвратительное настроение. За завтраком, листая журнал «Муви Маджик», он наткнулся на статью:
Слава, успех, богатство ничуть не изменили нашу Виану Ната, она по-прежнему остается простой скромной девушкой, которая когда-то продавала цветы на ступенях храма Сидхивинаиак.
