— Но у тебя же ничего не было с Салли. По крайней мере, ты мне так сказал.
— Я-то знаю, что не было. В этом все дело. Если бы я сделал то, чего хотела эта нимфоманиакальная сучка, не было бы никакого шума.
— Генри, я не понимаю. Если бы ты сделал то, чего она хотела, вот тогда у Евы был бы повод жаловаться. Но почему она бесится, если ты ничего не делал?
— Салли ей наврала, сказав, что это я заставлял ее, — произнес Уилт, твердо решив умолчать об инциденте с куклой в ванной.
— Ты что, о минете?
— Сам не знаю, о чем. Кстати, а что такое минет?
На лице Брейнтри отразилось недоумение.
— Не могу сказать точно, — произнес он, — но, судя по всему, это что-то такое, чего жены не ожидают от своих мужей. Если я скажу Бетти, что сделал минет, она подумает, что я ограбил банк.
— Я и не собирался его делать, — сказал Уилт. — Она хотела сделать его мне.
— Наверное, это французский способ, — заявил Брейнтри, ставя чайник на плиту. — Мне так кажется.
— Ну, а мне так не кажется, — сказал Уилт, вздрогнув. — Ты бы видел выражение ее лица.
Он с унылым видом уселся за кухонный стол.
Брейнтри с интересом его разглядывал.
— Такое впечатление, что ты побывал в переделке, — заметил он.
Уилт посмотрел на свои брюки. Они были в грязи, а на коленях налипли круглые глиняные лепешки.
— Да… ну… у меня по дороге колесо спустило, — не слишком убедительно произнес он. — Пришлось менять шину, вставать на колени. Я был здорово под газом.
Питер Брейнтри взглянул на него с сомнением. Объяснение Уилта не показалось ему убедительным. Бедный старина Генри был явно не в себе.
— Ты можешь умыться, — сказал он.
Со второго этажа спустилась Бетти Брейнтри.
— Я невольно слышала, что ты тут говорил о Еве, — сказала она. — Мне очень жаль. Генри. Я бы на твоем месте не волновалась. Она обязательно вернется.
— Рад бы разделить твою уверенность, — мрачно сказал Генри, — но вообще я не знаю, хочу ли заполучить ее назад.
— Да Ева в порядке, — заметила Бетти. — У нее бывают эти неожиданные увлечения и восторги, но ведь все быстро проходит. Просто она так устроена. У Евы ведь как — легко приходит, легко уходит.
— Полагаю, именно это и беспокоит Генри. — вмешался Питер. — Особенно, что касается «легко приходит».
— Ты не прав. Ева совсем не такая.
Уилт сидел за кухонным столом и пил кофе.
— Я все допускаю, если иметь в виду ее сегодняшнюю компанию, — пробормотал он мрачно. — Помните, что было, когда она помешалась на этой макробиотической диете? Доктор Мэнникс мне тогда сказал, что таких близких к цинге случаев ему не приходилось наблюдать со времен, когда он работал на строительстве железной дороги в Бирме. А этот случай с батутом? Она записалась в физкультурный класс при Балхэмском колледже и купила себе этот дурацкий батут. Вы ведь знаете, что из-за этой идиотской штуки миссис Портвей попала в больницу.
— Я помню, что был какой-то несчастный случай, но Ева никогда не вдавалась в подробности, — сказала Бетти.
— Еще бы. Просто чудо, что нас по судам не затаскали, сказал Уилт. — С этого батута миссис Портвей вылетела прямо через крышу парника. Вся лужайка была в битом стекле, причем миссис Портвей никогда не отличалась хорошим здоровьем.
— Это у нее ревматоидный артрит?
Уилт уныло кивнул.
— И шрамы на лице, как после дуэли, — сказал он. — Все из-за нашего парника.
— Должен заметить, что есть места, более подходящие для батута, чем парник, — сказал Питер. — Парник был не слишком велик, верно?
— Слава богу, и батут был не слишком велик, — сказал Уилт. — Иначе миссис Портвей вылетела бы на орбиту.
— Это говорит только об одном, — сказала Бетти, пытаясь найти во всем светлую сторону. — Ева способна на дикие поступки, но это у нее быстро проходит.
— Чего нельзя сказать о миссис Портвей, — заметил Уилт. — Она провалялась в больнице полтора месяца, пересаженная кожа долго не приживлялась. После этого случая она близко к нашему дому не подходит.
— Ты увидишь, эти Прингшеймы надоедят Еве через неделю-другую. Это просто ее очередная причуда.
— Если хотите знать, у этой причуды масса преимуществ. Деньги, статус и сексуальная неразборчивость. Все то, что я ей дать не могу, да к тому же щедро приправленное интеллектуальной трепотней насчет женской эмансипации, насилия, неприятия терпимости, революции полов и насчет того, что, если ты не бисексуален, значит, недозрел. От всего этого блевать хочется. Именно на такой бред Ева и покупается. Я хочу сказать, что она способна купить даже протухшую селедку, если какой-нибудь клоун из верхов общества скажет ей, что сейчас это самое модное блюдо. Вот уж доверчивость так доверчивость.
— Все дело в том, что у Евы слишком много энергии, — сказала Бетти. — Тебе надо попытаться уговорить ее пойти работать.
— Работать? — переспросил Уилт. — Да у нее больше работ, чем у меня обедов. Я ведь еще не все говорю. Мне достается только холодный ужин и записка, в которой она сообщает, что ушла на занятия керамикой, трансцедентальной медитацией или какой-нибудь такой же ерундой. Помните «Поттерс», машиностроительную фирму, которая разорилась после забастовки два года назад? Так вот, если хотите знать, в этом виновата Ева. Она нашла себе работу в фирме, дающей консультации по вопросам рабочего времени и повышения по службе. Ее направили на этот завод. И не успели оглянуться, пожалуйста, забастовка…
Они проговорили около часа, супруги предложили Генри остаться ночевать, но он отказался.
— У меня завтра много дел, — сказал он.
— Например?
— Во-первых, покормить собаку.
— Можно съездить и покормить. За один день Клем не умрет.
Они не смогли уговорить Уилта, который буквально упивался жалостью к себе. К тому же ему не давала покоя мысль о кукле. Может, еще раз попытаться вытащить ее из ямы? Он поехал домой и лег в постель, представлявшую собой кучу одеял и простыней. Утром он ее так и не прибрал.
— Бедный старина Генри, — сказала Бетти, когда они с Питером поднялись наверх. — Он в самом деле ужасно выглядит.
— Он сказал, что ему пришлось менять колесо.
— Да я не об одежде говорю. Меня беспокоит выражение его лица. Тебе не кажется, что он на грани срыва?
Питер Брейнтри покачал головой.
— Хотел бы я посмотреть, какой у тебя был бы вид, если заставить тебя в течение десяти лет каждый день заниматься с газовщиками и штукатурами, да к тому же если у тебя сбежала жена, — сказал он.
— Почему ему не поручат более интересную работу?
