Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
– Тупая боль одиночества, – усмехнулась в трубку Лара. – Думаю, его все же лучше пережить одной, чем измерять чужими поцелуями.
– Я, наверное, тебя отвлекаю?
– От одиночества? – засмеялась Лара.
– Ага. От уборки?
– Да нет, я уже закончила.
– Может, и мне порядок наведешь? А то мне не собраться. Я шучу, – уже курила на кухне у окна София, глядя как за пределами стен весна вытравляет остатки зимы.
– Некоторые дни созданы для безделья.
– Просыпаешься в субботу и не знаешь, чем сегодня заняться: можно было бы заняться делом, так выходной, приятно было бы любовью, так не с кем.
– Где ты? Я не пойму. У кого? – прошла Лара в ванную, чтобы вымыть руки.
– А, ты про этого? Чем дальше, тем больше кажется, что это не любовь. Просто секс, ничего личного.
– Тогда откуда столько разочарования? – спрашивала Лара уже из кухни, открывая нагретую духовку.
– Ты же сама знаешь, откуда берутся разочарования. От сожительства. Это одна из форм существования влюбленных, которая всегда впору мужчинам, но абсолютно не сидит на женщинах. Последний разговор был такой:
– Я тебя так сильно люблю, может, нам стоит попробовать пожить вместе, снять квартиру?
– Я не понимаю, дорогой, к чему ты клонишь: к любви или к сожительству. Ты хочешь со мной жить?
– Яне знаю.
– Что ты такой мнительный?
– Яне мнительный, просто во мне всегда борются два человека. Один «За», другой «Против». Как их разнять?
– Купи им шашки, пусть играют, только без меня.
– И что он тебе ответил? – прижала к уху плечом Лара свой телефон, чтобы свободными руками сунуть противень с пирогами в духовку.
– У тебя нет никаких прав, чтобы вот так запросто взять от меня и уйти.
– Да. Будь у меня права, я бы уехала.
– Ты до сих пор не сдала экзамен по вождению?
– Теперь уже есть. Заплатила, как полагается, и получила. Надеюсь, у тебя в семье все в порядке, по крайней мере, когда возвращается муж?
– Ну как тебе сказать…
– Честно. Иначе я не пойму.
– Наша некогда страстная кровь свернулась, как прокисшее молоко, каким бы крепким и ароматным ни был напиток любви.
– Надеюсь, ты шутишь. Мне показалось, что ты все еще не теряешь надежды получить звание заслуженной жены или ветерана быта? – затушила окурок София, бросила весну и вышла в зал, где включила телевизор.
– Потерянной надежды не жалко, жалко времени, которое ушло на быт, на детей, на мужа. Слишком мало сделано для себя, – налила себе холодного чаю Лара и села за стол.
– Не надо так много делать для кого-то, особенно если не просят, могут и на пенсию отправить. Мне кажется, на детей не стоит жалеть.
– Я тоже так думала, пока они росли. Старшая выросла и улетела.
– Куда?
* * *
– Помнишь Оскара? Он как-то был на моем дне рождения.
– Да, конечно. Приятный мужчина, с харизмой. Ну и что с ним?
– Ты не поверишь, теперь живет с моей Фортуной.
– Охренеть. Так она ушла из дома?
– Они целых полгода встречались до этого. Я и не предполагала. По субботам вместо лекций чертовка ходила к нему на свидания.
– Дважды охренеть. Я бы убила.
– Я тоже так думала, когда узнала. А сейчас уже ничего, смирилась, – перекладывала Лара из вазочки с вишневым вареньем ягоды себе в рот, так что на блюдце уже образовалась небольшая кучка косточек.
– Ты молодец, конечно. Так спокойно об этом говоришь.
– Это сейчас спокойно, а тогда я была похожа на цунами.
– Откуда узнала?
– Получила анонимное письмо, – засмущалась Лара своей нечестной игре.
– В наше время подруги были более преданными.
– Откуда ты знаешь?
– Не забывай, что я в школе работаю. Дети у меня как на ладони. А что Антонио?
– Разве ты не знаешь его, он только на работе может командовать, дома же мягкий, как хлебный мякиш, бери его в руки, так, как он сам себя не способен, и лепи из него что хочешь. Сначала пытался из себя что-то корчить, потом сник, успокоился. Они же вместе с Оскаром с парашютом прыгают. Лучшие друзья.
– До сих пор? А ты?
– А что я? Нравится? Пусть оба прыгают с ним, кто в койке, кто в воздухе.
– Я вижу, ты ревнуешь? – пыталась разрядить обстановку София.
– Как ты догадалась? – засмеялась Лара.
– Я же говорю – Дон Жуан. Перестань, может она его действительно любит, – пыталась смотреть без звука какое-то кино София.
– Да я давно перестала. Они даже в гости к нам уже приезжали. Скованно, правда, как-то себя чувствовала. Антонио молчаливый и равнодушный, как потухший вулкан. Один съел целую бутылку White Horse.
– Еще бы. Подковали так подковали. Но стоит ли тебе так убиваться из-за его равнодушия, когда есть с кем разжиться новыми чувствами? Открой глаза, открой сердце, окно, в конце концов. Пусть свежий воздух ворвется в твою затравленную душу. Проветривание, вот что тебе сейчас необходимо.
– Мое проветривание сейчас спит в коляске, – открыла духовку Лара и достала румяный пирожок на пробу.
– Да, смелая ты, уже третий.
– Мальчика давно хотела. Думаю, они более преданные, – разломила Лара пирог, который выдохнул паром и клубникой.
– Опыт подсказывает, что нет.
– Ты про своего юношу? Может, он просто не созрел еще для большой любви? – Видно было, что пироги готовы, и Лара выключила духовку.
– Да. Иногда чтобы узнать человека лучше, достаточно его разлюбить. Тут еще Марко объявился под руку. Будто знал, что никогда не бывает так одиноко, как в воскресенье. Воскресенье – это такой день, когда обязательно воскреснет кто-нибудь из бывших. Либо в памяти, либо в телефоне.
– Почему бы тебе не переехать к нему, ты же его любишь?
– Любовник – это не тот человек, которого женщина готова любить всем сердцем.
– Почему?
– Потому что мешает тот, что сидит в печенках, – уставилась София в экран, на котором женщина тоже общалась по телефону. София прибавила звук, и ей стало слышно, что та говорила с мужчиной:
– Почему ты мне не звонила?
– Зачем мне звонить прошлому, у которого нет будущего?
– Представляешь, я сегодня встал в пять утра, в шесть нашел тапочки, в восемь жену… по телефону. Целый день думал, зачем мне такие хоромы, жил бы себе в однушке, где все под рукой: что жена, что чайник, что кот. Кстати, кота я сегодня так и не нашел.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
