Тодди Глак: На прибытие Джо и Ребекки никто особого внимания не обратил. Кевин нас слишком загрузил делом. Он устроил собрание своей команды, и я решила тоже послушать его. Я не числилась в съемочной группе, так что официально не была приглашена, но я чертовски серьезно отношусь к своей работе, к тому же понимала, что это будет поучительно. Я уже собиралась идти, но тут меня сцапал низенький американец, который представился как Мортон Ньюмен, менеджер Джо.
— Есть пара спорных вопросиков, Тодди. Кто-то изо всех сил ставит Джо мелкие подножки на дистанции.
— Конечно, Мортон, выкладывай, в чем дело, — вздохнула я — и подумала: с такой важной персоной лучше оставаться в хороших отношениях.
— Пожалуйста, не думай, что Джо расстроен, но он считает, что рекламное агентство проявило некоторую небрежность.
— Пастилки! — догадалась я. — Они что, оказались без индивидуальной упаковки?
— С пастилками все в порядке, Тодди. Нет, дело в парикмахере.
— Каком еще парикмахере? — Я смешалась.
— Такое, значит, дело, — заявил он, — Джо считает, что ему должен быть предоставлен парикмахер.
— Серьезно?! — Я просто не знала, что еще сказать. Вот чем мне никогда не пришло бы в голову озаботиться, так это прической Джо. Я открыла свой ежедневник и на чистой странице записала «ПАРИКМАХЕР». — У Джо уже есть кто-нибудь на примете? — уточнила я. — А то в Лондоне найдутся отличные стилисты.
Я тут же подумала о своей классной портнихе, Фузии из «Ники Кларк». Я уже собралась заговорить о ней, но тут Мортон сказал:
— Джо для уверенности предпочитает кого-нибудь из Лос-Анджелеса. — Он протянул мне листок бумаги с тремя или четырьмя именами. Пока я смотрела на них, Мортон добавил: — И еще Джо очень хотел бы иметь кровать.
— Прошу прощения?..
— Кровать. В гримерной.
Тим Лелайвельдт: В гримерной Джо царила паника. Единственным, кто не нарезал бешеных кругов, будто курица с отрубленной головой, был сам Джо. Он выглядел так, словно репетировал главную роль в фильме «Кома». Стресс и расстройство из-за леттермановской выходки, переход на другое время и его бессонный режим в сумме привели к тому, что за своими темными очками он уже не мог держать глаза открытыми. Он буквально рухнул на кушетку. Никто не знал, сможет ли он оправиться настолько, чтобы работать, и когда это случится. Тут Грета внесла идею с кроватью.
Тодди Глак: «У него же стрижка под ноль. На кой ему парикмахер?» — фыркнул Гpeг, когда я сообщила ему требования Джо.
— Все еще хуже, чем ты думаешь. Ему нужен парикмахер из Лос-Анджелеса.
— Господи, еще ни кадра не сняли, а уже началось! Знаешь, сделай как он просит. Кто будет оплачивать расходы, разберемся попозже.
— Это еще не все. Он требует кровать.
Грег заржал.
— Ничего смешного. Его менеджер утверждает, что это новый писк в Лос-Анджелесе. Почти у всех звезд есть кровать в гримерной. Называется «кармическая терапия дневным сном». Понять не могу, как мы это просмотрели. Я обычно слежу за такими вещами.
— Ну так в чем дело-то? Ты продюсер — вот и спродуцируй кровать.
— Ладно, ладно, я все сделаю, но хочу тебе сказать, что у меня и так все утро пошло кувырком. Я пропущу совещание у Кевина. А я очень хотела на него попасть.
— Так иди на совещание, Тодди. Кроватью займусь я.
— Ты просто прелесть. И спасибо, что заглянул вчера, когда возвращался от Макса, — добавила я шепотом. — Дважды за один уикенд. Что бы мне такое сделать, чтобы быть достойной тебя?
Ясмин Фиш: Я не смогла удержаться — позвонила Тайлеру со своего мобильного и сообщила, что видела самых настоящих Джо и Ребекку. Он еще не вставал и разговаривал так, будто ему плевать было на это, но я-то знала, что он ревнует. Я не стала говорить, что Грета Бастендорфф тоже приехала. Она ему очень нравилась. Она действительно хорошенькая, к тому же ей семнадцать — столько же, сколько мне.
Я читала «Хит» и знала все о Джо, Ребекке и Грете. Ребекку мне было жаль. Я помнила, каково было мне, когда мы с Тайлером расстались на несколько недель, потому что он хотел «остудить голову», а сам обнаружился на дискотеке благотворительного общества с этой липучей стервой, Бриджет Фармер.
Мне выдали переносную рацию, и я чувствовала себя, как Сигурни Уивер в «Чужом». Я не была уверена, зачем эта штука нужна. Павильон не был настолько огромным. Неужели нельзя просто крикнуть? Я пыталась разобраться, как эта штука работает, и тут Кевин позвал всех на собрание.
Тодди Глак: Кевин бывает груб и резок, но когда он взобрался на трибуну, он был само вдохновение. Он начал с того, что доступно объяснил всем и каждому, куда они попали.
— Некоторые из вас раньше со мной не работали, так что я вам сообщу кое-что о себе. Славный парень Ричи может думать, что он молодец, но высший класс — это я. Я рос в Попларе как раз в те дни, когда мудаки из городского совета превратили его в засранный кабак. Школа была отстойная, все, что я вынес оттуда — аттестат. Но там я усвоил бесценный урок: дерьмо — это не ко мне. Это работает на школьном дворе, когда здоровенный козел пытается вытрясти из тебя деньги на обед, и точно так же это работает на съемочной площадке. Снимаю я стомиллионный полнометражный фильм или рекламу пива — для меня ни хрена нет разницы. Я отморозок в обоих случаях. Я работаю в жестком режиме, чертовски жестком.
Музыка в ушах продюсера.
Ясмин Фиш: Я стояла рядом с парочкой электриков. Наверное, это были настоящие электрики — в основном они возились со светом. Тот, что поменьше, шепнул приятелю: «Я работал с ним на проекте „Эсти Лаудер“ в Португалии. Жесткий режим, тоже мне — он там не мог свои яйца от детской погремушки отличить».
Тодди Глак: Потом он перешел к раскрытию того, как он видел будущий ролик: «Если кому-то из вас вдруг интересно, мы снимаем не рекламу шин…»
Ясмин Фиш: «Вот это новость! — прошептал мелкий электрик. — А что ж это у меня в списке рабочей группы совершенно ясно написано — „Блэксток Тайрс“?»
Тодди Глак: «…мы делаем искусство. Нравится вам это или нет, но я, блин, художник своего дела. Вот здесь, — он постучал себя по виску, — у меня есть образ, и я намерен ближайшие четыре дня потратить на то, чтобы сделать из этого образа фильм. Любой, блин, кто попытается мне помешать хоть в чем-то, получит билет в один конец до Аида… Вопросы есть?»
На миг все оцепенели, воцарилась благоговейная тишина, но всегда найдется хоть один придурок.
Ясмин Фиш: Я подтолкнула локтем электрика помельче и спросила:
— Это он про что?
— Трудно объяснить, детка, — шепнул он в ответ. — Спроси лучше у него сама.
