Священник снова повернулся к своим спутникам и, послав сильный ментальный импульс, разбудил их. Медведь чихнул, втянул носом влажный ночной воздух и сообщил: — «Ты сражался. Я чувствую. Это есть в воздухе. Но нет крови, и мы (никто из нас) не ранены. Был враг, который сражался мысленно?»
В очередной раз удивленный чуткостью медведя, Иеро кратко рассказал ему о нападении Живущего в Тумане и о победе, которую он одержал.
— «Хорошо, — последовал ответ медведя, — это очень хорошо. Но ты утомлен, очень! Утомлен и встревожен (как) враг нашел нас. Пойдем. Пойдем немедленно. Мы можем поесть позднее!»
Большой лорс обнюхал Иеро и с отвращением сморщил губы, как будто обнаружил какой-то неприятный запах, исходивший от покрытой болотной грязью кожи своего хозяина. Иеро оседлал его, попутно оторвав несколько огромных пиявок, присосавшихся к ногам животного. Прошло не более десяти минут, и они снова тронулись в путь под ярко сиявшей луной.
Ночное путешествие протекало спокойно. Единственным событием явилась неожиданная встреча с довольно крупной водяной змеей, покусавшей Клоца.
На рассвете, как обычно выбрав скрытное место в зарослях, путники разбили лагерь. Здесь уже рос не тростник, а густой высокий кустарник с темно-зелеными листьями, похожими на листья лавра. Иеро решил, что появление такой растительности, а также более твердая почва, по которой они двигались последние два-три часа, означают, что их странствие по болоту близится к концу. Нарубив тонких ветвей, он приготовил себе ложе и устало опустился на него. Он слышал, как лорс мерно пережевывает ветви, как тихо сопит во сне Горм и далекий смутный гул множества птичьих голосов. Затем он уснул.
Вечером, когда путешественники поели, Иеро занялся проблемой, о которой он размышлял всю прошлую ночь, покачиваясь в высоком седле.
Каким образом Живущий в Тумане обнаружил их? Жидкая грязь, лужи и дождь мгновенно скрывали любой след. Если бы их искали на слух, они наверняка бы почувствовали приближение погони. Был ли способен летчик, находившийся высоко в ночном небе, наблюдать за их продвижением? Или враг, о котором ученым Аббатств было известно так мало, обладал умением далеко видеть в темноте? Но после длительного обдумывания Иеро отбросил эту мысль. Образы, которые он смог извлечь из сознания погибающего монстра, достаточно определенно указывали, что Живущий в Тумане сам обнаружил их, причем, по какому-то следу, который они оставляли. Что это был за след? Священник продолжал размышлять об этом, седлая Клоца и собирая свой нехитрый багаж. Он вскочил в седло и двинулся в путь под яркими звездами, неотступно думая о том, где и какую совершил ошибку. Стая хищников, похожих на огромных норок, бежала за ними по ручью, ориентируясь, вероятно, с помощью своего превосходного обоняния. Или же они имели еще какой-то указатель? Может ли быть так, что и хищники, и пилот летательной машины, и подкравшийся в тумане монстр имели некий указатель, который, если и не позволял точно определить местонахождение, то по крайней мере обнаруживал их присутствие в некотором районе? «Проклятье! — с досадой пробормотал Иеро. — Они как будто что-то привязали ко мне. Что-то такое, вроде неисчезающего сильного запаха, по которому они могут легко меня найти».
Его мысли переместились к Нечистому и к его предполагаемым возможностям. Вдруг Иеро снова выругался, на этот раз — возмущенный собственной глупостью, и приказал немедленно остановиться. В этот момент они пересекали отмель, и Иеро, не тратя времени даром, спрыгнул на плотный песок. Открыв одну из седельных сумок, он сунул в нее руку и вытащил под свет яркой луны то, что искал.
Иеро ощущал настолько сильное раздражение, что его руки дрожали. Он мрачно усмехнулся при мысли, что имущество мертвого С’нерга, навело мстителей на след его убийцы. Бусинка света по-прежнему горела на циферблате похожего на компас прибора, слегка покачиваясь на линии, очерчивающей черный круг. Священник более не нуждался в доказательствах — он знал. Чем бы ни являлся этот удивительный прибор, а у него, возможно, имелось несколько назначений, он был своего рода указателем, сообщающим положение своего обладателя его друзьям. Взбешенный собственной глупостью, Иеро бросил прибор на землю и раздавил его каблуком. Он не опасался взятого у С’нерга стержня, так как изучил его возможности. Что касается ножа колдуна, то он был только ножом и ничем иным. С легким сердцем священник снова вскочил в седло и дал своим спутникам команду продолжать движение на юг.
Далеко от Иеро, в месте, недоступном свету солнца и звезд, высокая фигура в остроконечном капюшоне повернулась к панели, густо усеянной разноцветными светящимися лампочками. Заметив, что одна из них погасла, он пожал плечами: больше ему нечего здесь было делать.
4. ЛУЧАР
Когда перед восходом солнца путники сделали очередной привал, стало ясно, что огромное болото кончается. Ночью им все чаще встречались полосы песчаного грунта, перемежавшиеся топкой почвой болота. Огромные бревна, явно занесенные весенним половодьем, показывали, что эта местность иногда затопляется водой. Высокие участки сухого грунта, попадавшиеся навстречу, были способны поддерживать рост крупных деревьев, постепенно внедрявшихся в заросли тростника. Остроконечные скалы и крупные камни, торчавшие из заводей и каналов, образовывали в воде целые острова. Задержавшись на одном из этих утесов, Иеро бросил взгляд вперед и в предрассветном сумраке увидел несколько больших черных движущихся куполообразных предметов. Их активность поразила его, но, внимательно присмотревшись, Иеро понял, что наткнулся на группу снаперов, откладывающих яйца в прогретый солнцем песок. Он спешился и ждал около часа, пока последняя из чудовищных черепах не скользнула обратно в воду; до следующего сезона их задача воспроизводства была закончена.
Осторожно озираясь по сторонам, человек и медведь спустились вниз и разрыли рыхлый песок. В неглубокой яме лежало несколько огромных золотистого цвета яиц, превосходивших в диаметре длину ладони взрослого мужчины. Горм жадно проглотил содержимое трех яиц, остальные Иеро сложил в одну из седельных сумок. Путники двинулись дальше. Горм, желудок которого был переполнен сытным обедом, едва поспевал за длинноногим лорсом.
Поднявшись на небольшую возвышенность, Иеро придержал своего скакуна. Перед ним возвышалась гряда темных холмов или невысоких гор, закрывавшая горизонт. Эти загадочные горы, неожиданно появившиеся впереди, удивили его: их присутствие в равнинном краю болот и воды казалось необъяснимым. Священник решил разбить здесь лагерь, выбрав для этого удобную расщелину в большой скале, которая была недоступна для наблюдения сверху.
Взошло солнце, и Иеро, с нетерпением дожидавшийся рассвета, рассмеялся одновременно с радостью и облегчением, заставив медведя недоуменно оглянуться на него. «Горы», возникшие перед ним в ночном сумраке, оказались гребнями высоких песчаных дюн, расположенных всего в миле от его убежища. Они прошли великое болото!
За этими дюнами лежало Внутреннее море — огромное, причудливо изрезанное водное пространство — легендарные Великие озера древней Америки. Дорога, по которой начал свой путь Иеро, вела из республики Метс к шумному портовому городу Намкуш, находившемуся, очевидно, на востоке, в сотнях миль от места их привала. Что касается ближайших окрестностей, то никому, кроме нескольких неразговорчивых и осторожных торговцев, забредавших иногда в Канду, не было ведомо, что за города и селения лежат на этих берегах. Люди купеческого сословия были, в основном, язычниками, неприязненно относившимися к Аббатствам и к любой твердой государственной власти, кроме их собственного союза свободных торговцев. Эти люди очень неохотно делились информацией, и, возможно, каждый второй из них являлся шпионом или прямым слугой Нечистого. Однако Аббатства были вынуждены вести с ними дела; кроме того, некоторые из торговцев, отважные и честные люди, служили разведчиками и тайными посланниками Аббатств, нередко принимая за это страшную смерть.
