Зара устроилась в кресле поудобнее, закинув ногу на ногу. Под ее каблуком захрустели осколки стекла.
— Вы так много знаете о культе Саккары… — протянула она. — Может быть, вы знаете и о том, каковы их планы?
— Ничего конкретного, но, насколько я знаю Турлака, он не удовлетворится ни властью в Штернентале, ни захватом королевского трона. Ему нужна власть над всем миром. Есть несколько волшебников, которые, так же как и я, не желают подчиниться Турлаку. Но нас слишком мало, и мы напуганы кровавыми казнями наших братьев и сестер. Секте ничего не стоит нас уничтожить, если она того захочет. Одни мы ничего не можем сделать. И это лишь вопрос времени — когда Турлак добьется своего. И тогда никому не будет пощады: ни людям, ни оркам, ни эльфам. И каждое впустую потраченное мгновение приближает это. Поэтому я и обращаюсь к вам. Если я не ошибся в вас, вы сможете остановить Турлака. Он никогда не заподозрит… Скажем так, мне хотелось бы надеяться…
— О чем это вы? — спросила Зара.
— Я предполагаю, что члены секты готовят ритуал, который должен бесконечно усилить их магические способности. Конечно, они предпримут меры безопасности, но вполне возможно, не заметят угрозу прямо у себя под носом.
— Вы знаете, где прячутся заговорщики? — спросила Джэйл.
— Я знаю, где они встречаются, — ответил Виглаф. — На старом кладбище неподалеку от Штерненталя они каждую мочь проводят черную мессу. С башен города можно увидеть огни их факелов и услышать обрывки заклинаний, от которых кровь стынет в жилах. Никто точно не знает, что они там делают, потому что никто не решается приблизиться к ним.
— И как далеко это кладбище от города? — перебила его Джэйл. Ей не терпелось узнать все о культе Саккары из первых рук.
— Недалеко. — Виглаф указал рукой на запад. — Если угодно, я провожу вас. По крайней мере, мне будет приятно думать, что я не сидел сложа руки, что я сделал хотя бы то, на что у меня хватило мужества. — Он испытующе взглянул на серафиму. — Вы действительно готовы сразиться с культом Саккары?
— Для этого мы и приехали сюда, — просто ответила Джэйл. — Если не мы, то кто же?
Глава 6
Кладбище находилось в получасе езды верхом от башни Илиама Цака, на окраине густого леса. Здесь было темно и мрачно.
По обе стороны кладбищенских ворог высились колонны из красного гранита, вершины их украшали уродливые горгульи, безмолвные каменные стражи, равнодушно взиравшие на пришельцев. На арке ворот было высечено:
Доколе Вечность Смерть не победит,
Никто не мертв из тех, кто здесь лежит.
Сейчас могильные холмики были припорошены снегом, и края грубо отесанных каменных плит выступали из-под снежного покрова. На плитах были выбиты имена и даты, а в небольших углублениях стояли стеклянные сосуды с вечным огнем, сквозь тонкую дымку тумана, окутывавшую кладбище, можно было различить алые язычки пламени. Там, где покоились последователи религии Единого Бога, над могилами возвышались деревянные кресты. Впрочем, крестов на кладбище было совсем немного — не больше двух дюжин. Постепенно туман сгущался, становился молочно-белым, лишь возле массивных усыпальниц мелькали какие-то тени. У Зары возникло неприятное чувство. Она не боялась кладбищ, но кладбище, где лежат волшебники, наводило на мрачные размышления. Да и предстоящую черную мессу она вовсе не жаждала видеть.
Они ждали у ограды кладбища в кромешной тьме, готовые ко всему. Но пока было тихо. Кладбище было полно тумана и теней, но пока что там не было ни одного живого человека.
Напряжение росло. Раз за разом Зара внимательно осматривала ряды надгробий, но не замечала ничего подозрительного.
Джэйл перехватила ее взгляд и повернулась к Виглафу, стоящему в тени ворот.
— Здесь нет ни одной живой души. Может быть, мы пришли раньше, чем нужно, или опоздали?
Виглаф покачал головой:
— Нет-нет, уверяю вас. Мы пришли вовремя. Точнее, — он слабо улыбнулся, — это вы пришли сюда как раз вовремя. Для того чтобы отправиться в свое последнее путешествие.
Внезапно улыбка на его лице превратилась в зловещую усмешку. Волшебник вскинул руку и нараспев произнес:
— Пх нглуй мгл нафх Саккара Ан кария вгах нагл фхтагн! Пх нглуй мгл нафх Саккара Ан кария вгах нагл фхтагн!
И вновь повторил эти слова, теперь низким звучным голосом, так что казалось, их произносит кто-то другой, невидимый и могучий, стоящий позади тщедушного волшебника:
— Пх нглуй мгл нафх Саккара Ан кария вгах нагл фхтагн! Пх нглуй мгл нафх Саккара Ан кария вгах нагл фхтагн!
Едва последние звуки слетели с губ Виглафа, небо расколола огромная молния, похожая на столетнее дерево, вырванное из земли и перевернутое корнями вверх, на мгновение кладбище озарилось ослепительно-белым светом. Затем последовал оглушительный громовой удар, и вновь наступила темнота.
Потом в кромешной тьме возникло зеленое сияние — это засветился туман над надгробными плитами. Сосуды вечного огня казались в этом зеленом мареве каплями крови.
Зара первой оправилась от изумления. Волшебник так и стоял у ворот, его левая рука медленно опустилась на навершие посоха.
— Так, значит, у вас нет ни силы, ни жажды власти? — бросила ему вампирша язвительно.
— Я же предупредил, что никому в Штернентале нельзя доверять, — парировал Виглаф.
Зара почувствовала, как в ней закипает гнев. Виглаф стоял в десяти шагах от нее, она могла сразить его одним ударом. Достаточно сделать четыре, нет, даже три шага…
И вдруг вампирша вскрикнула, почувствовав острую боль в лодыжке. Тонкие костлявые пальцы обхватили ее ногу. Вслед за рукой из земли показался череп, зыркая по сторонам черными провалами глазниц. Лохмотья сухой, похожей на пергамент кожи и редкие пряди выцветших волос свисали с костяного темени. Беззубый рот издал странный писк, словно отвечая на призыв Виглафа.
— Боги милостивые! — беззвучно, одними губами прошептал Фальк.
Зара ударила костлявую руку каблуком, но мертвец не ослабил хватки и, используя ее ногу как опору, постепенно выбирался из земли. Его черные глазницы смотрели прямо в лицо Заре, он жадно лязгал челюстями.
Зара ударила снова, но скелет вцепился крепко, и лишь после третьего удара его пальцы разжались. Вампирша взглянула на серафиму, ожидая, что та отдаст приказ, но Джэйл тоже выглядела растерянной, словно за всю свою долгую жизнь не видела ничего подобного.
Тем временем скелет выбрался из могилы, встряхнулся, как мокрая собака, и с него посыпались комья земли и черви. Затем он снова двинулся к Заре — его тянуло к вампирше как магнитом. Он издавал странные звуки — то ли скрип, то ли шипение, и раскачивался на ходу, словно пьяный матрос, — кости свободно болтались в суставах, и бедняга хромал при каждом шаге. Его лишенные мяса пальцы тянулись к лицу Зары.
