— Тупик, — подтвердил он.
— Посвети на землю, — посоветовала Кейт, поеживаясь. — Давай, Тодд, свети!
Мальчик неохотно направил луч фонарика в темный угол.
— Вот он! — воскликнула Кейт, заставив своего спутника вздрогнуть.
Они уставились на то, чего больше всего боялись, — купол черепа, пустые глазницы, страшный оскал зубов. В слабом свете фонарика груда костей выглядела грязно-желтой. Многие из них рассыпались в пыль. Рядом кусок кожи с пряжкой, подошва туфли…
Тодд ахнул, задрожал и отвернулся. Кейт представила себе последние часы жизни этого человека — замурованного, истекающего кровью, задыхающегося от недостатка воздуха. Она как будто увидела, как Оливер Мейсон кладет последний кирпич в кладку, а Джеймс лежит на полу и стонет: «О брат мой, я ранен, тяжело ранен!» В последние минуты он, наверное, колотил кулаками по стене, обливая кровью этот страшный каменный мешок. «Не закрывай меня в этой могиле!» Затем темнота. Смерть. Переполненная жалостью, Кейт наклонилась к скелету. Тодд стоял, прислонившись к стене, стараясь не закричать от ужаса. Девочка без страха взяла в руки хрупкий, маленький череп. Тодд подался к ней, чтобы его рассмотреть.
— Пойдем, — прошептала она, — мы нашли то, что искали.
Не обращая внимания на то, что фонарь погас, Кейт уверенно двинулась назад, держа череп обеими руками. Почуяв свежий воздух, она подняла голову и увидела лица ребят.
— Все это правда, — сказала девочка. — Легенда подтвердилась. Оливер Мейсон убил своего несчастного брата и похоронил его заживо в этом склепе.
И вдруг подул страшный ветер, причем он исходил из склепа. А его сила была такова, что череп вылетел из рук Кейт, упал на пол, разломился на маленькие кусочки. По всему дому захлопали двери, заскрипели оконные рамы. Но ветер все нарастал. Тодд, который начал вылезать через узкое отверстие вслед за Кейт, почувствовал, что порывы холодного воздуха отрывают его от пола и швыряют на стену. Кейт поймала его руку, ребята ухватились за нее, и совместными усилиями они вытащили Тодда наружу.
А ветер не утихал. Все кругом скрипело, шаталось, из окон вылетали стекла. Казалось, порывы ветра хотят вырваться наружу.
И тут ребята услышали голос, поднявшийся до крика: «Месть! Месть!» Голос звучал в каждом темном углу, над развалинами лестницы, в открытых дверях. «Да пребудет кровь на твоих руках, и голос мой да преследует тебя веки вечные!» Стены дома задрожали, как будто под ним прошла волна землетрясения. «Да, и твоих детей! И детей твоих детей!»
Ребята, с трудом удерживаясь на ногах, выбежали в потемневший сад — у них было полное впечатление, что их вытолкнул туда и отбросил подальше от стен ветер.
— Ой, подождите! — остановилась Люси. Повернувшись вокруг своей оси, она глянула на дом и спрятала лицо в ладонях. Ее вновь охватил ужас.
На втором этаже, в шатающемся оконном проеме, вцепившись руками в раму, стоял Джим Мейсон и явно что-то кричал. Лунный свет хорошо освещал его фигуру, сгибающуюся под порывами ветра.
— Останови! Останови ветер! — взмолился Ник, обращаясь к Кейт. — Ты ведь знаешь, как его остановить!
— Не знаю! — замотала головой Кейт. — Я вообще не понимаю, что происходит!
— Слушайте! Он же что-то говорит, — потребовал внимания Ник.
Ребята напрягли слух, стараясь разобрать, что выкрикивал Джим Мейсон в приступе безумия. Наклонившись вперед, он находится на краю гибели. Но до них долетело лишь одно его слово: «Месть!»
И тут над домом появилась огромная тень — гигантское черное пятно. Оно повисло над каменными трубами, хорошо различимое в лунном свете, потом накрыло крышу и достигло окна, в котором стоял Джим Мейсон.
— Он сейчас упадет! — завопил Ник.
— Нам до него не добраться! — пролепетала Люси. — Мы не можем его спасти!
Кейт почувствовала в груди острую боль, как будто у нее разрывалось сердце. Что же они наделали? Хотели снять проклятие с Миддлтон-Холла, а стало еще хуже. Мстительный дух Джеймса Мейсона, почувствовав свободу, похоже, собирался разрушить все на свете. Нет, им не спасти Джима. В этой ситуации они совершенно беспомощны. Со слезами на глазах она повернулась к Нику.
Мальчик стоял, охватив голову руками. Кейт дотронулась до его плеча.
— Они здесь! Ты слышишь их? Они будут преследовать нас вечно! — Ник в ужасе уставился на Кейт. — Спаси нас от них! — взмолился он.
Глава 9
— Боже, что я наделала? — всхлипнула Кейт и побежала искать Тодда, чувствуя полную беспомощность.
Люси и Тез стояли как вкопанные, не спуская глаз с того места, где еще недавно видели в окне качающуюся мужскую фигуру. Люси говорить не могла, по ее щекам текли слезы. Осунувшийся, бледный Тез поддерживал ее за плечи. Оба дрожали. Тень над домом производила ужасное, гнетущее впечатление. Только Тодд стоял, отвернувшись в сторону, глядя на деревья миддлтонского леса. Ему совершенно не хотелось видеть, как упадет Джим Мейсон. Кейт подошла к нему и испугалась, обратив внимание на его как бы отсутствующий вид.
— Тодд, что происходит? Что я наделала? — тихо спросила она.
Очнувшись от своей дремы, он глянул на ее искаженное от ужаса лицо.
— Ты тут ни при чем. Ничего такого ты не сделала, — ответил он. — Наоборот, ты очень старалась.
— Но стало еще хуже! Мы все окончательно испортили! Теперь, когда мы выпустили призрак на волю, проклятие будет преследовать всех! Джима, Ника — всех!
Тодд подскочил как ошпаренный.
— Ника?
— Да! Теперь он тоже слышит голоса и не может от них избавиться.
И протянув руку, Кейт показала туда, где Ник теперь катался по траве, держась за голову. Он явно был не в силах вынести этот ужасный шум.
— А ты их слышишь? — поинтересовался Тодд, уже шагая к Нику.
— Нет, теперь не слышу! — Кейт едва поспевала за ним. — Но это жутко!
Ветер как будто вздохнул, потом издал протяжный стон.
Тодд схватил Ника, резко вздернул, поставил на ноги.
— Ник, послушай! — Ему хотелось его трясти, может быть, даже ударить, но только избавить от этого проклятия.
Ник глянул на него потемневшими, пустыми глазами. Потом ноги его подкосились, и он снова упал на землю. Сейчас Ник вел себя совершенно как его отец, пребывая в каком-то в ином мире, преследуемый видениями убийств и бесконечной мести.
Тодд поднес ладони Ника к своему лицу. Его руки были похожи на когтистые лапы, а в глазах мальчика появился белый блеск.
— Послушай, голоса сейчас исчезнут, ты только держись! Слышишь меня? — хрипло проговорил Тодд.
Ник по-прежнему смотрел в пустоту и вдруг застонал:
— Нет! Нет! Нет!
— Он тебя не слышит! — подсказала Кейт. Она подняла глаза туда, где, теряя равновесие, недавно стоял его отец, но из-за черной тени его все еще не было видно. И вдруг ветер начал заметно затихать. Двери в доме перестали раскачиваться и скрипеть петлями. Немного пошатавшись, они замерли в полуоткрытом состоянии. Черная тень замерцала и чуть-чуть переместилась.
