Книга Крейсер туманного неба - Денис Куприянов

Боги, небеса или загадочный Крылан явно благоволили им. Иначе как было объяснить тот факт, что за двадцать минут до вылета разведка сумела перехватить переговоры конфедератов. Очередной приказ сверху срочно отзывал большую часть ганботов сопровождения в сторону Шлосс Адлера. Похоже, что в результате поисков им удалось обнаружить что-то непонятное, ибо сложно было понять причину, по которой флотилия лишалась большей части своего прикрытия.

Это значительно облегчало изначальный план, внося в него новые коррективы. Поэтому, сидя в такой привычной кабине, Витгефт лишь недоуменно вздыхал. Он не любил, когда судьба вдруг начинала так явно благоволить ему. Это означало, что рано или поздно наступит расплата за все хорошее. А уж исходя из его опыта цена могла оказаться довольно высокой.

– Две минуты до цели, – спокойно произнес Максим. – Пора начинать представление?

Ганбот моментально окутался клубами дыма, создавая плотный шлейф за хвостом. Причем в данном случае дым выполнял сразу три роли. В первую очередь он должен был создавать иллюзию сильных повреждений. Кроме того, он скрывал подвешенную под брюхом тяжелую бомбу. Несмотря на то что техники неплохо потрудились, маскируя ее, тем не менее, внимательный взгляд мог подметить, что в данном случае это вовсе не дополнительный бак с горючим. Ну и напоследок дым скрывал символику войск альянса. Несмотря на свои пиратские замашки, Роджер довольно отрицательно отнесся к мысли перекрашивания машин в цвета конфедерации.

Ну и поскольку данных мер было недостаточно для поддержания иллюзии, специально для конфедератов пилоты подготовили неплохое воздушное шоу. Четверка ганботов, следующая за Витгефтом, периодически пускала в его сторону короткие пулеметные очереди, создавая для майора некое неудобство. Несмотря на то что за штурвалами сидели настоящие мастера, он опасался, что случайный воздушный вихрь может вытолкнуть машину прямо на линию огня.

Как он и предполагал, полутонная фугаска изрядно ухудшила аэродинамические характеристики. Машина с трудом слушалась управления, заставляя держать штурвал изо всех сил. Выпущенное шасси также весьма мешало, создавая помехи, но иначе было нельзя. Техники поработали достаточно, чтобы придать сходство «Десмода» со «Змеем», но все равно до полного совпадения было далеко. Шасси давало еще один элемент, который мог позволить принять штурмовик за обычный курьер, ненароком угодивший в засаду.

В то время как майор сражался с управлением, стремясь не угодить под дружеский огонь, его стрелок откровенно развлекался. Перед вылетом Роджер, как большой знаток диалектов конфедерации, наговорил на диктофон целую прочувствованную речь. Со стороны она, правда, больше напоминала набор экспрессивных слов и выражений, перемешанных с призывами о помощи, но запущенная по радио могла создать неплохую иллюзию терпящего бедствие экипажа. Чтобы усилить эффект, Максим периодически обеспечивал обрывы связи, заставляя конфедератов как можно быстрее принимать меры, не давая им времени на размышления.

Строй кораблей приближался, постепенно увеличиваясь в размерах. Там явно заметили творящееся мельтешение. Пятерка патрульных ганботов моментально ринулась на перехват, стремясь отразить угрозу. Витгефт лишь устало вздохнул. Даже с такого расстояния было видно, что пилоты явно новички в своем деле. Похоже, что всех опытных забрали исследовать окрестности Шлосс Адлера, оставив для патрулирования вчерашних курсантов. Подобное еще больше облегчало задачу.

Пара ганботов преследования резво оторвалась от строя, устремившись к перехватчикам. Учитывая разницу в квалификации, подобное тянуло на хладнокровное убийство. Возможно, после войны немало газетных борзописцев опишет этот эпизод как ничем не прикрытое, циничное злодеяние, но в данном случае для майора подобный факт являлся лишь дополнительным условием для выполнения задания.

Строй кораблей все приближался, и с этого момента работа Дмитрия становилась подобна ювелирной. Требовалось так рассчитать курс, чтобы пролет над целью выглядел случайным. В противном случае возникал риск, что их замысел будет раскрыт. А оказаться под огнем пары дюжин автоматов, бьющих в упор, не хотелось ни ему, ни группе сопровождения. Кроме того, желательно было пройти мимо прочих кораблей. Их огонь мог изрядно подпортить коварные замыслы Роджера.

К счастью, Куроки, также посвященный в план, моментально ухватил идею. Пара очередей, прошедших в опасной близости от командирской машины, оказалась достаточным предлогом, чтобы он уклонился от встречи с идущей на перехват «Молнией». С последней последовало несколько выстрелов, но больше пугающих. С такого расстояния канониры рисковали задеть и преследуемую машину.

Еще несколько финтов и маневров уклонения привели к тому, что перед носом Витгефта возникла громада дредноута. Расстояние сокращалось со страшной скоростью, и Дмитрию казалось, что он может различить даже отдельных людей, снующих по батарейной и пехотной палубам. Так оно было или нет, сказать он не мог, полностью сосредоточившись на своей цели.

Залп зенитных автоматов с «Адмирала Лайтера» заставил притормозить преследователей. Подбитый ганбот тут же ринулся под защиту «старшего брата». Со стороны это должно было выглядеть так, словно раненый курьер пытается приземлиться на палубу дредноута, дабы иметь возможность спастись, и Витгефт усиленно поддерживал эту иллюзию.

То, что их раскрыли, майор понял каким-то шестым чувством. А возможно, он успел краем глаза уловить тот момент, когда спаренные и счетверенные зенитные установки вдруг начали дружно поворачивать стволы в его сторону. Возможно, что дымовая завеса слетела раньше времени, обнажив смертоносный груз, или кто-то из экипажа оказался чересчур глазастым, в любом случае это уже не имело никакого значения. Противник уже прозевал момент, когда еще можно было что-то решить, поскольку бомбардировщик находился прямо над целью.

В очередной раз он сам не успел осознать момента сброса бомб. Тело сделало все само, на автомате, и вернувший свою прыть ганбот тут же рванул вниз. В данном случае это имело смысл не только потому, что прятало его от огня орудий, прикрываясь бортом дредноута, но позволяло уйти и от взрывной волны, которая в данном случае обещала быть впечатляющей.

На этот раз стрелку не пришлось издавать победный клич. Витгефт и сам почувствовал удар, заставивший машину на мгновение потерять управление. А короткий взгляд назад подтвердил его расчеты. Носовая часть дредноута была окутана дымом и пламенем. Воспользовавшись моментом, свой вклад в общее дело внесли и машины сопровождения. Поскольку зенитчикам временно было явно не до них, они на полном ходу пролетели сквозь разрастающееся облако, сбрасывая свой смертоносный груз. Четыре стокилограммовые бомбы усилили разрастающийся хаос, снижая шансы корабля на спасение до минимума.

Витгефт вновь рванул наверх, чувствуя, как ускорение вдавливает его в кресло. Но в данном случае высота решала многое, а кроме того, она давала возможность изучить проделанную работу, выставляя ее во всей красе. И одного короткого взгляда хватило, чтобы понять: дредноут был обречен. Тяжелый корабль все больше и больше кренился на нос, заставляя тем самым уцелевшие генераторы работать с удвоенной силой. Возможно, будь среди судов сопровождения хоть одно, обладавшее серьезным боевым опытом, корабль еще можно было бы спасти. Достаточно отстрелить торпедами носовую часть, чтобы уменьшить нагрузку на кормовые генераторы. В этом случае был немалый шанс на то, что «Адмирал Лайтер» сможет вернуться в родной ремонтный док. Пусть и изрядно поврежденным, но все-таки имевшим шанс на восстановление.