— Драгоценные камни — прекрасная идея. Маленькие, легко перевозить, сохраняются в любом климате куда лучше, чем перец и корица. Тебе всегда в голову приходят умные идеи. А как насчет игры в карты?
— О чем ты?
Пиндар взял в руки сияющий круглый предмет, похожий на часы. Провел пальцем по золоченой латунной крышке компендиума, касаясь гравировки: два тесно переплетенных существа, напоминающие миног.
— Парвишу известно о твоей пагубной страсти? — строго спросил Амброз. — Что? Язык проглотил? Нет, думаю, вряд ли. Ты болен, дружище. Стал заядлым игроком.
— Болен? Не понимаю…
Пол с отсутствующим видом щелкал крышкой компендиума.
— А я думаю, понимаешь. Ты не справишься сам. Не сможешь остановиться.
— Неправда.
— А зачем так нервно щелкать крышкой? Ты с детства был пронырой. Парвиш говорил, что ему всегда удавалось разгадать твои уловки. Дай-ка взглянуть. — Коллекционер оценивающе оглядел компендиум. — Чертовски никудышная работа. Удивительно. Хамифри Коул, наверно, в гробу перевернулся. А где старый?
— Другу отдал, — бесстрастно ответил торговец.
— Другу? Если не ошибаюсь, это миноги.
Амброз открыл крышку и разглядел гравировку, потом вернул Полу компендиум и с тяжелым вздохом опустился на стул. Снял тюрбан и со злостью швырнул его в пыльный угол.
— Послушай, — почесал он лысину, — я знаю о твоей потере.
— Надо быть полным дураком, чтобы верить россказням Керью, — раздраженно ответил купец.
Но у него мгновенно вспотели ладони.
— Надо быть полным дураком, чтобы решить, что я поверю слуге, а не фактам, — парировал охотник за диковинками. — Дело всей жизни: коллекционирую рога единорогов, русалок, сведения. Поэтому я и здесь.
— Вынюхиваешь подробности обо мне? — рассмеялся Пол.
Снова заболели ребра:
— Это Парвиш тебя послал? — спросил он, осторожно потирая грудь. — Не мели чепухи.
Пиндар глянул на Джонса, понял, что тот говорит серьезно, и решил блефануть:
— Что ж, желаю удачи в нелегком деле. И кто же твои информаторы?
— Сказал ведь, что не выдаю источники. Завязывай с картами. Если ты не болен, то легко сдержишь обещание. Даешь слово?
Приземистый и тучный Амброз, казалось, заполнил собой всю комнату.
Пол помедлил, а затем коротко кивнул.
— То есть обещаешь?
— Даю слово.
Занавеска отдернулась, и в комнату вошел взволнованный Просперо.
— Простите за вторжение, джентльмены, но к вам посетитель, — начал он. — Крайне назойливый юноша, который не понимает слова «нет»…
Не успел еврей договорить, как в комнату протиснулся Керью.
— Так вот вы где. Констанца оказалась права. Я вас повсюду ищу… — Он заметил Амброза и осекся.
Некоторое время мужчины молча смотрели друг на друга.
— Так-так, — сверкнул глазами повар, — очень мило.
— Все в порядке, Просперо, мы как раз заканчиваем, — успокоил ювелира Пол.
— Иди, Пиндар. Мне надо еще кое-что обсудить с хозяином.
Амброз с надменным лицом отошел в угол комнаты и поднял тюрбан.
— К тебе есть еще пара вопросов, но это может подождать, — задумчиво сказал он торговцу.
Они вышли из комнаты. Просперо отдал Пиндару рубин.
— Ваш камень. Хороший экземпляр, поздравляю, но много я за него предложить не могу. — Он назвал цену в дукатах.
— И это все?
— Прошу прощения, англичанин. Сейчас на рынке много драгоценных камней. За рубин никто не даст больше.
— Почему же?
— Говорят, камни продавала дама, живущая в одном из конвентов.
— Монахиня?
— Возможно, — пожал плечами Мендоза. — Я мало знаю о ваших монастырях. Хотя маловероятно: откуда у религиозного человека драгоценности?
— Вдовье наследство или приданое новенькой послушницы.
Пол задумался над происхождением камня.
— А вдруг именно она продала алмаз, о котором столько разговоров, Голубой Султан. Слышал о нем?
— Голубой Султан? Конечно, слышал! Принесешь его, англичанин, будет совершенно другой разговор. Готов хорошо заплатить просто за возможность подержать его в руках. Около ста каратов. Представь, какого он размера! — Сверкая глазами, Просперо сжал кисть. — Почти с мой кулак. А цвет! Настоящий бело-голубой, то есть идеально белый с легким голубоватым блеском.
— Подумай, англичанин, какая красота: алмаз из лунного света! — шумно вздохнув, воскликнул Мендоза. — Но торговцы интересуются камнем совсем не из-за этого. Уже год по лагуне ходят слухи, что у него почти в два раза больше граней, чем у любого известного бриллианта! Какая игра света! Что за гений создал его?
— Так откуда взялся этот алмаз?
— Сам камень? Наверняка из Индии, из знаменитых копей султаната Голкоида. Говорят, когда-то он был вставлен в глаз идола в древнем храме, но кто его знает, — всплеснул руками Просперо. — Алмазы появляются и исчезают, меняют имена. Никто не может сказать наверняка.
— Бабушкины сказки.
— О нет, англичанин, — еврей понизил голос, хотя рядом никого не было, — не сказки. У алмазов множество мистических свойств, это давно известно. А Голубой Султан — самый таинственный.
Ювелир перешел на шепот.
— Слышал, алмаз, отданный добровольно, защищает нового владельца, хорошим людям делает добро, а злым приносит несчастья. Говорят, на нем выгравировано заклинание на языке моголов.
Просперо взглянул на Пола, увидел скептическую ухмылку и, замахав руками, воскликнул:
— Ты никогда не слушаешь меня, англичанин! Зачем я тебе все это рассказываю?
— Так ты готов предложить хорошую цену, Просперо, если этот камень попадет ко мне в руки?
— Нет, англичанин, мне не нужен Голубой Султан. Ни за что! — резко ответил еврей. — Мало кто из ювелиров согласится прикоснуться к нему.
— И почему же?
Мендоза нервно поежился.
— Этот камень сам выбирает путь, — ответил он, не глядя Полу в глаза.
— Что?!
— Я сказал, он сам выбирает путь! — Старик нетерпеливо перекинул бороду через плечо и повысил голос: — Что, не слышал ни слова?! Думаешь, волшебный камень можно запросто купить или продать? Нет. И горе тому, кто попробует заполучить его!
Мендоза собирался уйти обратно в мастерскую, но остановился в дверях.
— Если тебе действительно интересно, я слышал, что драгоценность продавал мужчина, не женщина. Говорят, он из Константинополя.
