Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
— А знаешь, что у них женщины воюют наравне с мужчинами? Стоят в запасе, а когда противник начинает отступать, бросаются вперед и устраивают резню почище своих мужчин. А пленных они распиливают пилами и веревками.
Этого Дарник не знал, но теперь стало ясно, почему именно его наняли хазары против кутигуров — кто еще с таким зверьем захочет воевать.
— Я думаю, эти слухи распускают сами кутигуры, — подумав, сказал гостю князь. — Нет таких людей, которые все время пребывают в ярости и злобе. Когда я попаду к ним в плен, уверен, они обязательно станут угощать и веселить меня.
Переночевав у стен Казгара, войско двинулась вдоль Итиля к Черному Яру. Бравый вид булгарской сотни липовчан сделал свое дело: до полусотни казгарских булгар влились в ополченскую хоругвь, частично восполнив потерю сотни бойников, оставленных строить дорожные сторожевые дворища.
Дальние разъезды меченского полка встретили своего князя за двадцать верст от Черного Яра, вскоре прискакал и Меченый. Его хоругви уже сутки как прибыли в хазарскую крепость, и теперь он мог дать обо всем исчерпывающие сведения.
— Кроме нас, собралось всего пять тысяч войск. А обещали десять или двенадцать. Бродники вообще не пришли. Тебя за опоздание костерят почем свет. Уже и главного воеводу себе выбрали — Завилу, того самого, что за нами раньше гонялся. Помнишь? Ты же под его знамя не пойдешь? Народ собрался самый отчаянный, и это не маленькие ватаги по двадцать бойников, а целые полки по тысяче головорезов. Нас пока не цепляют, тебя боятся, но просто так там порядок не наведешь.
Подтвердил воевода и слухи о кутигурах:
— Большая орда стоит на левом берегу, двадцать или тридцать тысяч, строят плоты для переправы. Сырое мясо под седлом держат, когда пропотеет, его и едят. А для питья у коня жилу вскрывают и пьют.
— Ты хоть думай, когда глупость болтаешь, — осадил его Дарник. — Какой дурак своего коня ослаблять захочет.
— А сюда прибежали от великого мора в восточных землях.
— Не от мора они бегут, а от других степняков, — снова поправил князь. — А раз бегут, значит, не такие они и сильные.
— Не знаю, только скота и обоза у них точно нет. Одни кони. Ни пленных, ни убитых даже за выкуп не отдают, после боя всех их на мелкие куски рубят и воронью оставляют — обычай у них такой.
Рыбья Кровь уже почти не слушал. Вольница наемных полков беспокоила его больше, чем количество кутигуров и их свирепость.
— Сколько лодий готово?
— Тридцать. И еще штук двадцать у купцов задержаны.
— Можешь пригнать две больших лодии и одну дубицу навстречу нам?
— Могу. А что сказать, если спросят зачем?
Дарник сердито глянул на спрашивающего пустое старшего хорунжего.
— Понял, — виновато сказал Меченый и со своими гридями во весь опор помчался назад, в город.
Велев Буртыму вести войско на соединение с основными силами, Дарник с сотней оптиматов и шестью разборными камнеметами на вьючных лошадях свернул с дороги к реке. Спустившись с крутого обрыва к воде, они двинулись к Черному Яру вдоль кромки берега. Часа через три впереди показались идущие против течения лодии. Заинтригованный непонятным ему предприятием, Меченый со своими телохранителями тоже был здесь.
Погрузив на суда четыре ватаги, а пятой поручив сопровождать их коней в город, Дарник дал команду отплывать. На широкой водной глади были только стаи уток и чаек. Когда выправились на середину реки, кормчий-хазарин спросил Дарника, куда они направляются. Князь указал на левый берег.
— Нет-нет, мы туда не пойдем! — решительно запротестовал кормщик.
Гребцы залопотали по-хазарски, выражая согласие со своим начальником. Дарник кивнул арсу, и кормщик полетел в воду. Оптиматы обнажили мечи, и гребцы покорно взялись за весла. Кормщику бросили веревку и подняли на судно, но больше к кормовому веслу не допускали.
Левый берег, заросший камышами и кустами, встретил лодии безмятежно перелетающими птицами — верный признак того, что людей поблизости нет. Найдя песчаную отмель, Дарник с Меченым и несколькими гридями спрыгнули на берег. В густых камышах виднелись лишь тропы, проделанные кабанами, и, судя по макушкам деревьев, дальше было не болото, а твердая земля.
— Есть охотники до утра остаться здесь дозорными? — спросил князь воинов.
Те молчали, потупив глаза.
— Всем дозорным будет по медной фалере, — добавил Дарник.
Вперед выступили двое гридей, за ними еще двое. Оставив с дозорными дубицу и теплые плащи, липовцы поплыли в обратный путь.
— Что, прямо здесь и будем переправляться? — с сомнением поинтересовался Меченый у князя. — Ведь коней тоже придется везти, вплавь не доплывут.
В Черный Яр они прибыли уже в сумерках. На причале их ждал посланец от хазарского наместника:
— Князя Дарника воеводы просят пожаловать на совет.
— Передай, что я переношу совет на утро, — ответил Рыбья Кровь и вместе с воинами отправился в липовский стан.
— Не успел прибыть, а уже такую обиду им нанес! — то ли восхищался, то ли осуждал Меченый, идущий рядом.
— Вторая обида будет, когда узнают, что я место переправы выбрал, — усмехнулся князь.
По сравнению с Казгаром Черный Яр выглядел гораздо беднее, что объяснялось просто: торговые пошлины хазары брали в других городах ниже по течению Итиля. Глинобитные одноярусные постройки с камышовыми крышами лепились друг к другу, оставляя между собой лишь узкие извилистые проходы. Миновав посад, липовцы вышли за городские ворота и скоро были в своем стане.
День выдался трудным, поэтому Дарник велел всем отдыхать и на вечернюю трапезу в свой шатер пригласил одних хорунжих.
— Все ли готово к переправе на тот берег? — был главный вопрос князя.
Последовало продолжительное молчание.
— Ну так воеводы вроде решили на тот берег не идти, — на правах старшего по возрасту осмелел заметить хорунжий Лисич. — Хотят плавать вдоль берега и не давать кутигурам переправиться сюда.
— Все ли готово к переправе? — словно не слыша, повторил свой вопрос Рыбья Кровь.
— А колесницы и повозки тоже будем переправлять? — уточнил Лисич, всегда отвечающий за все военные припасы.
— В последнюю очередь.
— Тогда все готово. — Лисич горделиво выпрямился на своем чурбачке.
— Вот и хорошо. — Князь по-доброму всем улыбнулся.
7
Едва солнце встало, Дарник был уже на ногах. Помимо телохранителей и знаменосца в крепость, что возвышалась над городом, его сопровождали два трубача, которые безостановочно трубили, вызывая ответный лай городских собак и переполох в посаде и соседних войсковых станах.
У крепостных ворот кавалькаду липовцев окликнули стражники со стены:
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
