— Скорее всего один из них не знал, исполнитель, — предположил Виктор. — Второй, думаю, знал, поэтому и ушел под шумок из кафе…
— Возможно. Но в любом случае террористы на шаг впереди. Они продолжают заметать следы, а мы топчемся на месте. Понимаешь, Логинов?
— Я не топчусь на месте. Если вы забыли, я только возвратился из Канн, а сейчас сижу на крыше четырехэтажки… — не сдержался Виктор.
— Я фигурально, Логинов…
— А я сижу на крыше фактически… ладно, пойду вниз, есть тут у меня одна мысль.
— Что за мысль?
— Пригорова сама обратилась к Карине насчет груди… Ямпольская успела мне об этом рассказать перед выездом…
— Ну и что?
— Попробую выяснить, кто надоумил Пригорову это сделать…
— Не уверен, что это выведет на террористов.
— Я тоже! Но проверить нужно! Пока что других реальных ниточек к террористам нет.
— Ладно! Докладывай!
Затушив окурок, Логинов спустился вниз. Велев операм организовать оцепление и обход квартир с опросом возможных свидетелей, он пешком вернулся к кафе. Там уже торчали три или четыре полицейских автомобиля. Карину Ямпольскую раненый опер усадил в оперативную машину и курил возле нее, прижимая руку к корпусу.
— Почему не перевязал? — спросил Виктор.
— Да кровотечение несильное. Сейчас «скорая» перевяжет…
— Трупы еще есть?
— Только два, — доложил опер. — В подсобках никого не нашли.
Виктор нырнул в машину к Карине.
— Как вы?
— Не очень… Трясет что-то! — ответила та.
Она сидела с поднятыми плечами и зажатыми под мышками руками.
— Голова не болит?
— Нет!
— Не тошнит?
— Нет!
— Ну тогда это просто стресс…
— Может, мне выпить? — спросила Карина.
— Здравая мысль! — согласился Логинов.
Он вдруг вспомнил, что видел в кафе под барной стойкой коньяк. Что он делал в безалкогольном заведении, было не совсем понятно, но ФСБ это не касалось. И Виктор вылез из машины.
Минуту спустя он вернулся и, снова усевшись рядом с Ямпольской, сказал:
— Хорошие новости! Купил по дешевке у барменши чекушку! Не «Камю», но в лечебных целях пойдет…
Вынув из кармана плоскую бутылку, он отвинтил пробку и протянул коньяк Карине.
— Пейте! Что-то у меня это входит в систему…
— Что входит в систему?
— Спаивание женщин… Не обращайте внимания! — махнул рукой Виктор.
Карина сделала небольшой глоток, потом еще один.
— Будете?
— Можно! — кивнул Виктор. Приложившись к бутылке, он вернул ее Ямпольской и сказал: — Кстати, у меня для вас есть еще одна хорошая новость…
— Какая?
— Вам лично опасность, скорее всего, не угрожает. Похоже, вас использовали просто как выставочный экземпляр для привлечения в клинику звездных клиентов…
— И что тут хорошего? То, что меня использовали, или то, что я не звезда?
— В данном случае для вас хорошо и то, и другое… Пригорова была звездой, и ее уже нет… Базарова использовали для других целей, и его тоже нет… А с вами все в порядке. Разве это плохо?
Карина посмотрела на Виктора и ответила:
— Наверное, вы правы…
— Я точно прав! Пейте, мне надо с вами кое о чем поговорить…
Ямпольская сделала еще один глоток:
— Я слушаю…
— Мы с вами закончили на том, что Пригорова сама обратилась на церемонии «Телетриумфа» к вам насчет операции…
— Ну вообще-то на фуршете после церемонии… Но это, наверное, не важно.
— Да! Я веду к тому, что ей кто-то посоветовал с вами поговорить. Она об этом не говорила?
— Нет…
— А вы не спрашивали?
— Нет…
— Отлично. А у кого можно выяснить это, у вас мысли есть?
— Ну я не так хорошо знала Пригорову, хотя…
— Что?
— Когда я заметила, что она смотрит на мою грудь, Пригорова стояла с Соловьевой. А потом что-то ей сказала и направилась ко мне…
— А Соловьева это кто?
— Шутите?.. Актриса, народная артистка…
— А! Такая с тонким носом?
— Да!
— А у вас есть ее телефон?
— Нет. Я так высоко не летаю…
В этот момент к кафе с мигалками подлетели несколько машин из гаража ФСБ.
— Так… — сказал Виктор. — Я пошел…
— Я могу быть свободна?
— Ну вообще-то, боюсь, у вас захочет взять показания следователь. А это займет прорву времени… Но оно и к лучшему. Пока вы под охраной, вам точно ничто не угрожает. А там видно будет. Развлекайтесь. Я пошел работать…
Вынырнув из машины, Логинов подозвал Астахова и быстро сказал:
— Есть такая актриса Соловьева, народная артистка. Знаешь ее?
— А кто ж ее не знает?
— Тогда тебе задача номер один — срочно узнать номер ее телефона. Задача номер два — договориться о немедленной встрече…
— В смысле — прямо сейчас?
— Астахов, у нас террористы начали взрывать живых людей. Нет времени ждать до предусмотренных процессуальным кодексом семи часов утра!
— Понял!
17
На столе зазвонил служебный телефон. Виктор взял трубку и сказал:
— Логинов, слушаю!
— Привет! Это Синцов, что ты хотел?
— Привет… В общем, у меня есть несколько глупых вопросов, но мне нужно услышать на них умные ответы.
Синцов был начальником экспертно-криминалистического центра ФСБ.
— Ну так в этом как раз и заключается суть работы экспертов, так что внимательно слушаю, — сказал он.
— Ты же в курсе, что сегодня ночью на моих глазах сделали инъекцию в грудной имплант артисту Базарову, после чего он взорвался?
— Логинов, об этом все в курсе. Все в ФСБ об этом говорят. Даже бабы в моей приемной, которые обычно болтают совсем о другом…
— В его импланте был пентаэритритетранитрат. Я об этом просто знаю. Но если бы не знал, вы бы это установили, правильно?
— Да! Идеальных взрывов не бывает. Поэтому часть взрывчатого вещества остается…
— Значит, я не такой уж профан… А вы можете установить, какое вещество ему укололи в имплант?
— Шприц остался в груди, правильно?
