Стройная, красивая женщина с голубоватыми седыми волосами вплыла в комнату, держа перед собой большой бумажный мешок.
– Я принесла пунш.
Люсиль Клуни достала из мешка молочные бидончики. Из них она налила в бутыль светло-розовый пунш.
– «Виноградный сюрприз», – с улыбкой обратилась Люсиль к Бетти. – Я делаю его только раз в году, но очень горжусь его известностью. Я уверена, вы уже слышали о моем «Виноградном сюрпризе».
Бетти колебалась. Но потом решив, что это невинная ложь, которая принесет старушке радость, кивнула.
– Мне говорили, что этот пунш бесподобен.
Люсиль хихикнула и сунула пустой бидон под стол. Через несколько секунд комната начала наполняться людьми. Впереди всех шла Норма. За ней шагал Макс, держа под руки двух пожилых высоких леди.
Он сразу взглянул на Бетти. Волны желания вспыхнули в ее теле, когда его взгляд коснулся ее и восхищенно оглядел с головы до ног. Ведя дам к стульям, он заботливо сократил шаг, подстраиваясь под их темп, но доведя своих спутниц до места, круто повернулся и пошел сквозь толпу к сервировочному столу Бетти.
Она обнаружила, что с силой сжимает длинную ложку, чтобы не тряслись руки. Черные ботинки Макса издавали на деревянном полу тяжелые решительные звуки, его широкоплечее тело под франтоватым костюмом двигалось с очаровательной грацией. Бетти вдруг пришло в голову, что он больше похож на элегантного разбойника со старого Запада, чем на сельского судью.
Макс остановился прямо перед столом и, наконец, отвел глаза от Бетти, взглянув на длинные ряды подносов.
– Тебе удалось успеть, – признал он. – Извини, что сомневался в этом.
Его восхищение согрело ей душу. Она расслабилась до угрожающей степени. Она хотела его, как солнце хочет светить, но она не могла, не должна позволить, чтобы это чувство завладело ею. Однако она могла бы улыбаться ему и получать удовольствие от его комплиментов.
– Поешь чего-нибудь, – предложила Бетти. – Сэндвичи с ребрышками и отбивной курятиной, а еще рагу по-ганноверски, кофе, охлажденный чай.
– Я свое возьму позже.
– Это угощение за счет фирмы.
Он слегка качнул головой, смеясь зелеными глазами, так притягивавшими ее. Но за этим весельем скрывалось что-то другое – отчаянная попытка разделить с ней тайну его необузданной страсти, которая будет принадлежать ей, если только она согласится.
Их напряженное молчаливое общение было нарушено внезапным появлением еще около дюжины гостей, которые не присутствовали на бракосочетании. Ирма и Лоренс позировали в углу другу-фотографу. Они пожали руки вновь прибывшим и пригласили их пройти.
Макс медленно повернулся и с тревогой взглянул на вошедших. Бетти прикрыла рукой улыбку.
– Твои планы провалились. Мы должны принять тридцать человек. Хорошо, что я всегда привожу лишнюю еду.
Она наклонилась и стала проверять готовые подносы, заполненные салатом из шинкованной капусты и печеными бобами.
– Они меня сейчас обчистят.
Люди выстроились у края стола, и первый уже наполнял пластиковую тарелку нарезанными на кусочки пикулями.
Некоторые старики выглядели болезненно; не было здесь богатых, о чем говорила чистая, но довольно поношенная одежда. Но, похоже, все предвкушали чудесную вечеринку, и у всех блестели глаза, когда они смотрели на закуски.
Макс почти неслышно что-то пробурчал, но потом перегнулся через стол и прошептал Бетти на ухо:
– Я хочу, чтобы эта компания хорошо пообедала и повеселилась. – Он выглядел разочарованным, но настроенным решительно. – Так что используй всю еду, что у тебя есть. Не оставляй ничего для нас. Ты избежала перестрелки, во всяком случае, сегодня вечером. Так что расслабься и веселись.
Бетти от удивления разинула рот. Ее мучительное состояние дополнилось разочарованием. И она поняла, что с нетерпением ждала этого обеда, хотя и противилась.
– Я… ну что ж… как тебе бифштекс? – ляпнула она.
Он все понял и изумился. Потом приподнял бровь.
– Язык проглотишь!
– Ты кое-что понимаешь. В холодильнике в автобусе есть еще две-три кости.
– Я лучше съем жареной картошки, она не так далеко.
– Я запасусь мясом, а ты картошкой.
Как тебе мой план?
– Фантастика.
Он посмотрел на нее с таким довольным выражением, что Бетти села и глупо улыбнулась ему.
Однако Макс был озадачен.
– Ты изменила отношение ко мне. Почему?
Она быстро убрала улыбку и сделала безразличное лицо. Потом, пожав плечами, сказала:
– Ты настоящий мужчина. Я не хочу, чтобы ты остался голодным.
Он немного помолчал, потом ответил:
– Ты милая леди. Я не хочу, чтобы рядом со мной ты чувствовала себя неуютно. Я действительно хотел бы стать твоим другом.
Он говорил без малейшего намека на издевку. Бетти была так тронута, что чувства нахлынули на нее, как весенний ливень. «Я искала тебя всю жизнь», – сказала она ему молча.
Она опустила глаза в кастрюлю с бисквитами, стоявшую под столом, и сделала вид, что пристально рассматривает их.
– Это меня устроит.
– Хорошо.
Люди начали ходить вдоль стола, самостоятельно себя обслуживая. Они уже мурлыкали об аромате деликатесов и, попробовав несколько кусочков, бурно выражали восхищение.
Бетти встала.
– Теперь мне пора работать, тихо сказала она Максу, хотя ей ужасно не хотелось заканчивать беседу.
– Ты работай. А я буду смотреть на тебя. Он потянулся за куском, но морщинистая улыбающаяся леди прервала его, шлепнув по мощному плечу.
– Ты не против потанцевать, мальчик? Кто-то сделал звук магнитофона громче.
Матрона подмигнула Бетти:
– Можно мне его у вас украсть?
– Я вам разрешаю, – сказала та приятным голосом.
Женщина взглянула на Макса.
– А ты можешь шевелить ногами под эту старую музыку?
Макс поднялся и с насмешливым вызовом взглянул на даму.
– Я сын Бертрама Темплтона. Я могу затанцевать вас до дыр в подметках.
Она захихикала и ткнула в него костлявым пальцем.
– Ты так же хорош, как и твой отец. Но теперь давай танцевать. Я стара для всего другого. Пошли.
Макс рассмеялся и подал ей руку. Бетти повернулась к цепочке людей и занялась накладыванием еды. «Он сын своего отца. Не забывай этого», – напомнила она себе.
С едой было покончено уже через час, и только птичий аппетит нескольких гостей позволил Бетти растянуть свои запасы на всех. И теперь она слушала восхищенные комплименты этих людей, но к тому времени, когда они закончили есть, она была совершенно изнурена.
