волов, трехполье с паром, внесение навоза на пастбищах и зеленых удобрений в почву вместе с мергелем — все это легко поднимет урожаи той же пшеницы или ячменя с сам-полтора, сам-два до сам-пять или даже сам-шесть.
Еще можно изобрести новый тип железного топора, более удобного для рубки деревьев. Все тоже самое касается тяпок, мотыг, лопат и молотков, в общем всего железного инструмента.
— Лошади здесь уже почти все подкованы, хорошо, что хоть с этой задачей местная цивилизация справилась без моего участия. А то ведь на все моего гения не хватит.
Но это на самом деле крутое прогрессорство, которое очень серьезно двинет уровень обработки полей во всей Империи и баронствах. Такое дело привлечет серьезное внимание со стороны местной церкви и значит, самой Твари.
Привлекать внимание к самому себе мне строго не желательно, но тут прикрыться кем-то из будущих компаньонов не получится. Потому что на все заданные вопросы Слуги Всеединого Бога получат самые полные и искренние ответы, под ментальным прессом деваться вопрошаемым и без пыток некуда.
Сама Тварь может оказаться совсем не заинтересована в развитии технологий и науки на подвластной ей территории, чтобы никто подольше не мешал ей наслаждаться жизнью со своим личным религиозным культом.
Поэтому насчет таких серьезных изменений я не стану спешить особенно, пусть это процесс не на один десяток лет.
Заезжаю в Ликвор через другие ворота на всякий случай, пусть даже ничего мне не грозит по закону за выполнение своих обязанностей. Мог бы и мимо постоялого двора следом за освобожденными арестантами проехать, но пока все-таки остерегусь.
Ведь законы, что дышло, как повернешь, так и вышло. Про это тоже не стоит забывать, да и лишнее внимание, которое мне может через знакомых стражников обеспечить хозяин постоялого двора, тоже не требуется.
Ни к чему местной страже знать, что это именно я уже с хорошей прибылью выполнил свои полицейские обязанности и заработал какие-то серьезные деньги на этом. Конечно, нет здесь никакой полиции, поэтому просто приехал откуда-то, спровоцировал местного жителя на нарушение закона, интерпретировал довольно непонятное дело в свою пользу, жестко арестовал других местных жителей. Потом за то, чтобы их отпустить с миром, снял денег с этого жителя.
Нигде я особо ничего не нарушил, на свои действия имею полное право, но местной страже точно не понравится, что такими вещами занимается еще кто-то, кроме них самих. Могут попроси поделиться на том основании, что это их человек и он им же платит, чтобы спокойно работать. Все может быть, поэтому светиться в селе, где стоит постоялый двор Кромила, я не собираюсь.
Пусть вообще ничего не знает, куда мы с Ветрилом уехали, в Ликворе мы или где-то в другом месте тратим его деньги.
Спокойнее спать будет, и меньше поводов местную власть привлекать у него окажется.
На воротах, размещенных просто в стене, даже без привратной башни, что намекает на совсем мирную тут жизнь, оказываюсь даже без очереди, никого не видно на въезд в город с подводами. Простой народ пешком проходит свободно, только с большой поклажей стража останавливает и просит показать, что там в мешке или тюке. Оно и понятно, сейчас все только выезжают после торговли из города или еще каких хлопот.
Стражники сразу обратили на незнакомого отставника при оружии особое внимание, тем более, что у меня еще пострадавший парень лежит на повозке, а к нему есть диковинное животное рыжего цвета, выбравшееся погреться под лучи светила и лениво посматривающее по сторонам.
— Откуда приехал к нам, служивый? — спрашивает срочно прибежавший начальник наряда, как положено, самый толстый и солидный дядька с большой бляхой на груди.
— Из далекого Датума добрался я наконец до вашего прекрасного города! Много мне рассказывали про него знакомые воины и очень хвалили, как самый лучший город для жизни во всей нашей великой Империи! — отпускаю я сходу такую шутку, сразу веселящую всех стражников, хорошо знающих, что никакими такими достоинствами Кворум не обладает точно.
Обычное захолустье на окраине огромной Империи, только коррупция здесь явно выше среднего, вот и все его главные достижения.
Сам я не собираюсь рассказывать служимым про бунтовщиков-стражников, Кворум и Баронства, постараюсь оставить менее заметный след в инфополе имперского города.
Назвать осажденную еще недавно крепость в качестве места моей службы все же придется, вот это плохо, но для меня неизбежно. Тем более, что она записана в моих бумагах, которые мне придется обязательно показать страже, а так лучше заехать по тише и разместиться вообще без лишних свидетелей.
Чтобы возможно разыскивающие меня с целью страшно отомстить стража и воры из Кворума, потерявший сына норр Вельтерил, тот же хозяин Баронства, чьих стражников я частью перебил, а частью принес в жертву Падшему Богу, не нашли меня так просто.
Потому что они должны интересоваться моей заметной персоной у других ворот, где я пока не стану появляться со своими документами.
Не то, чтобы я особенно опасаюсь такого розыска, даровая предсмертная энергия мне всегда требуется по случаю, так что даже не буду особо против тесно пообщаться с некоторыми из них. Только помогать этим бедолагам, чтобы меня разыскать, не стану, сделаю все, что могу для правильной маскировки.
Конечно, вопросов у обступивших меня и мое транспортное средство стражников нашлось опять много, все про осаду и орду нелюдей. Все они знают про суровую многомесячную битву под станами Датума с редкими вылазками в тыл врага.
Арбалеты спрятаны в сене, да еще на них лежит Ветрил, про которого я говорю, что подобрал избитого до полусмерти парня на дороге и особо про него ничего не знаю.
Не должны такого заслуженного воина сильно обыскивать и точно, никто не ворошит сено, не пытается слишком присмотреться к моим плотно набитым мешкам. Все-таки я, типа, свой заслуженный ветеран из армии Империи.
— Откуда сам, парень? — интересуется стражник у Ветрила, наглядно видя красные зрачки и большие синяки на лице сильно пострадавшего на голову молодого мужчины.
Ветрил называет свою деревню, говорит, что он из свободных жителей, что в общем, не чей-то беглый холоп. Здесь, на краю Империи, таких половина на половину с уже закабаленными, так что в этом ничего необычного нет, вот дальше к центру страны почти все крестьяне уже в кабале у дворян, церковников или государства в лице Империи.
И здесь, на далеком краю Империи это тоже случится рано или поздно, но еще не сейчас.
— Шел с поля домой, ударили по голове
