нахождение рядом с ним выбивало меня из колеи так же сильно, как и это. Это должно было выбить его из колеи. Почему же, черт возьми, нет? Как, черт возьми, я позволила себе увлечься вожделением к… медведю?
‒ Ведьма, ‒ произнес он. Затем он развел руками, показывая мне свои ладони. ‒ Талия. Слушай, мне тоже немного тяжело. Я никогда не думал, что окажусь в таком положении, чтобы просить помощи у ведьмы, но именно это я и делаю.
‒ Но почему?
Лицо Рафа вытянулось. Он что-то скрывал от меня. Хотя я знала его всего пару дней, в душе я верила в это. Дело в том, что я хотела ему доверять. Как бы сильно я ни хотела убедить себя в этом, часть меня знала, что это не просто какое-то короткое замыкание, неуместная похоть. Было что-то еще, что притягивало меня к нему. Я знала, что разумнее всего бежать отсюда как можно дальше. И все же чувство вины связывало меня с ним так же сильно, как любая невидимая магия, действующая здесь.
‒ Я пытаюсь найти способ доверять тебе, ‒ самое честное, что мы сказали друг другу. ‒ Проблема в том, что у меня действительно нет другого выбора. Итак, я собираюсь рассказать тебе кое-что, и мне нужно, чтобы ты слушала максимально непредвзято и внимательно.
Мои пальцы задрожали, когда я взялась за дверную ручку. Воздух в комнате, казалось, изменился. Он стал заряжен словами, которые произнес Раф. В глубине души я знала, что с этого момента смогу отмечать свою жизнь как до, так и после. Оставайся или уходи. Эта сторона двери таила в себе темноту, тайну и невероятное притяжение, которое я чувствовала к этому медведю. По ту сторону двери был мой мир и все, во что меня когда-либо учили верить. Самым простым решением было открыть ее и бежать обратно через лес, который я знала с детства. Мой отец был по другую сторону этой двери. Мой народ. Но эта сторона двери обладала знакомой магией, которую я не могла отрицать.
Не помню, чтобы я сделала сознательный выбор, но, прежде чем я осознала, я отпустила дверную ручку. И нерешительно шагнула вперед, подобрала платье и медленно села. Темные глаза Рафа расширились. Он возвышался надо мной, скрестив руки на груди, твердые мышцы его бицепсов вздрагивали, когда он пытался подобрать слова. Наконец, он медленно опустился на койку и сложил руки перед собой, глядя на меня.
‒ Знаешь, я думал, что ты сбежишь, ‒ сказал он. ‒ Я готовил эту речь заранее, но теперь, когда ты слушаешь, не знаю, с чего начать.
Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом поняла, что у меня точно такая же проблема. Я сомкнула губы. Сделав глубокий вдох, попыталась снова.
‒ Начни с того, что там произошло. Ты поцеловал меня.
Раф откинул голову назад и улыбнулся.
‒ Ведьма, ты поцеловала меня.
Гнев вспыхнул у меня в груди. Я моргнула, потом поняла, что он прав. Я поцеловала его.
‒ Ну, ты уж точно не сделал ничего, чтобы остановить меня.
‒ Магия, ‒ ответил Раф. ‒ У тебя внутри совсем другой тип, чем ты думаешь.
Я потерла ладонями верхнюю часть бедер. Страх пробежал у меня по спине. Я не хотела этого слышать. Я ненавидела его сжатые челюсти. Он казался таким уверенным в себе. Так уверен, что он знает обо мне что-то, чего не знаю я.
‒ Не читай мне лекций о моей магии. Ты не можешь знать об этом больше, чем я.
Он улыбнулся, и это пронзило меня, заставляя знакомое тепло перегружать мои чувства. Я должна стряхнуть его и думать разумом, а не эмоциями.
‒ Ты когда-нибудь слышала термин «Анам Кара»? ‒ спросил он.
Я покосилась на него. Я прокрутила это слово в голове.
‒ Кельтский язык. Душа… друг? Не знаю. Я лучше разбираюсь в латыни.
Улыбка Рафа растопила меня. Она была полна нежности, которой я не ожидала. Он потянулся ко мне. Мое тело напряглось, когда он положил мои руки себе на колени и держал их там.
‒ Полагаю, что ты перевела достаточно близко, если говорить буквально. Но это не так. Анам Кара ‒ это нечто важное для моего народа. Только для медведей-оборотней. Это что-то вроде родственной души. Но, точнее говоря, пара медведя. Предназначенная судьбой. Но это человеческая магия. Я никогда не слышал о ведьме, которая владела ей. Анам Кара ‒ это тот, кому суждено спариться с медведем. Конкретным медведем. Благодаря их союзу рождаются новые медведи-оборотни.
‒ Ты хочешь сказать, что я одна из них?
Я отпрянула, но твердое выражение лица Рафа и легкая хватка на моих руках удержали меня на месте.
‒ Да, ‒ ответил Раф так просто и с такой определенностью, что одно единственное слово, казалось, обрело физическую форму и ударило меня прямо в грудь.
‒ Ты думаешь, я пара медведя?
Я попыталась встать, но Раф не отпускал меня.
‒ Знаю, что это так. И ты тоже это знаешь. Ты знаешь это с той самой секунды, как прикоснулась ко мне.
‒ Ты сошел с ума. Это просто трюк. Заклинание. Это делает кто-то другой.
Раф не сводил с меня глаз. Позже, возможно, я смогу оценить серьезный взгляд, которым он меня наградил. Боль промелькнула на его лице, и, если бы я была в состоянии лучше контролировать эмоции, переполняющие меня, я могла бы быть чувствительной к ней. А так мне казалось, что земля разверзлась и поглотила меня. Ответ буквально смотрел мне в лицо. Анам Кара. Пара медведя. Боже, даже когда мой разум протестовал против этого, мое тело… моя душа… казалось, взывала к нему. Да! Да!
‒ Нет!
Я наконец вырвала свои руки из его и встала. Я резко отвернулась от него и направилась к двери. И снова мои пальцы задрожали, когда я потянулась к ней. Опять же, я знала, что пространство, разделяющее две половины моей жизни, было шириной этого порога.
‒ Талия, посмотри на меня.
Я закрыла глаза, когда мои пальцы зависли над дверной ручкой. Я тяжело дышала, выпрямила спину, и повернулась, чтобы снова встретиться с ним.
‒ Ты хоть понимаешь, что натворил? Потому что, я ‒ да. Может быть, они не учили тебя тому, что оборотни делали с ведьмами. Вы уничтожили нас.
‒ Ты все еще здесь, ‒ выпалил он. ‒ И я тоже. И ты считаешь, что ведьмы ни в
