Книга Мемнох-дьявол - Энн Райс

Пройдя всего несколько шагов, я увидел враща–ющуюся дверь, аза ней – холл какого-то заведения. Наверное, ресторан, подумал я и уже черезмгнове–ние обнаружил себя сидящим в баре. Как раз то, что надо: почти пустойзал, темный и теплый, полукруг–лая стойка, за которой поблескивают бутылки…Из-за двери в основной зал, распахнутой настежь, доносил–ся приглушенный гулголосов.

Я зацепился каблуками за подножку табурета и оперся локтямина стойку, прислушиваясь к разгово–рам смертных, пустой болтовне ни о чем. Те,кто был в баре, несли какую-то не стоящую внимания чепуху. Меня все еще тряслоот холода. Черт! Я потерял свои очки с фиолетовыми стеклами! Хорошо, что впоме–щении так темно. Тем не менее я на всякий случай опустил голову.Интересно, куда я все же попал? В ка–кой-то клуб? А какая разница? Главное, чтоздесь так уютно и спокойно.

– Хотите что-нибудь выпить, сэр? – раздался воз–ле менялениво-высокомерный голос бармена.

Я заказал минеральную воду. Как только бармен поставилпередо мной стакан, я сполоснул в нем паль–цы. Он уже отошел и потому ничего незаметил, хотя ему вообще было на все наплевать, и даже если бы я сейчас сталкрестить этой водой младенцев, он и тог–да, наверное, никак бы не отреагировал.Остальные посетители сидели за столиками, растворившись во мраке. В одном издальних углов плакала женщина. Довольно резкий мужской голос уговаривал еезамол–чать и не привлекать к себе внимание. Впрочем, она и не привлекала, ибоникому не было никакого дела до того, что происходит вокруг.

Намочив в стакане салфетку, я как следует вытер губы.

– Еще воды, – бросил я, отодвигая от себя гряз–ныйстакан.

Бармен, молодой человек, явно лишенный каких-либо амбиций,все так же апатично, но вежливо при–нял заказ и отошел в сторону.

Совсем рядом со мной раздался тихий смех… Че–рез два табуретасправа от меня сидел не старый еще мужчина – по-моему, он уже был в баре, когдая во–шел… Никакого запаха от него я не почувствовал. Со–вершенно никакого. Иэто показалось мне странным.

Я обернулся в ту сторону и посмотрел на него в упор.

– Собираешься снова сбежать? – спросил он. Моя жертва!На табурете возле стойки бара сидел Роджер!

Он был, что называется, в целости и сохранности: ничего несломано, никаких следов насилия, руки и голова тоже на месте. Но ведь на самомделе его там не было. Это только казалось, что он как ни в чем не бывало сидитвозле стоики бара и улыбается, доволь–ный произведенным ужасом.

– В чем дело, Лестат? – спросил он. Этот голос я слышалв течение шести месяцев, пока следил за его обладателем, и уже успелполюбить. – Неужели за все прошедшие столетия к тебе не возвращалисьпризра–ки твоих жертв?

Я промолчал. Его нет. Его просто нет. Он материа–лен, но этаматерия в корне отличается от реальной. «Иная материя», как назвал ее Дэвид. Яоцепенел. Нет, пожалуй, это слишком мягкое и неточное определе–ние. Я буквальноокаменел от ярости и неверия в ве–роятность происходящего.

Он пересел на ближайший ко мне табурет. С каж–дой секундойего облик становился все более отчетли–вым и обретал все новые детали. Теперь ямог уловить даже нечто похожее на исходящий от него живой звук, однако передомной было отнюдь не человече–ское существо, и дыхания его я не слышал.

– Еще несколько минут – и я буду в достаточной силе, чтобыпопросить сигарету или даже бокал вина, – сказал он.

Он сунул руку в карман пальто – не того, в ко–тором онпришел в квартиру в ночь убийства, своего любимого, сшитого на заказ вПариже, – и вытащил сверкающую маленькую золотую зажигалку. Вспых–нувшийогонек был ярко-голубым.

Он смотрел прямо на меня. Красавец Роджер! Тем–ные вьющиесяволосы тщательно расчесаны, глаза блестят. А голос… Такой же чудесный, как ипри жиз–ни. В его манере говорить – быстрой и четкой – не было ни британскойутонченности, ни медлительной растянутости, свойственной выходцам с американ–скогоЮга, хотя родился он в Новом Орлеане; ее мож–но было назвать интернациональной,чему в немалой степени способствовали его бесконечные странствия по всему миру.

– Я спрашиваю вполне серьезно, – опять заговорилон. – Неужели за все прошедшие годы ни одна твоя жертва не вернулась ктебе в облике призрака?

– Нет, – ответил я.

– Ты меня удивляешь. Значит, тебе нестерпима даже мысль отом, что кто-то хоть на короткое время может нагнать на тебя страха?

– Нет.

Теперь он выглядел как вполне обычный человек из плоти икрови. Интересно, подумалось мне, видит ли его еще кто-то кроме меня? Вполневозможно, что да. Ибо внешне он ничем не отличался от окружаю–щих. Я отчетливоразличал пуговицы на белых манже–тах рубашки и проблески полускрытого мягкимиза–витками волос белоснежного воротничка на затылке. Я видел его невероятнодлинные ресницы.

Бармен поставил передо мной стакан с чистой во–дой, но приэтом даже не покосился в сторону Родже–ра Что ж, это еще ни о чем не говорило.Парень был слишком высокомерен и неучтив, чтобы его поведе–ние могло доказыватьчто-то, кроме того, что это Нью-Йорк.

– Как тебе удается проделывать все это? – спро–сил я.

– Точно так; же, как и любому другому призра–ку, –ответил Роджер. – Я покойник. Я мертв уже бо–лее полутора часов. Но мненеобходимо поговорить с тобой. Не знаю, сколько времени я смогу пробыть здесь,прежде чем начну… Черт его знает, что именно я начну… Но не в этом дело. Тыдолжен меня выслушать.

– С чего это вдруг?