каменное здание, а с третьей стояли практически заброшенные пристройки.
Из деревянного ветхого сооружения, которое раньше, вероятно, служило гаражом, вышла женщина в джинсах и свитере. Она толкала перед собой тележку с поленьями, но, увидев его, остановилась и отпустила ручки. Она, не двигаясь, наблюдала, как он выбирается из машины и подходит к ней. Ему было некомфортно, потому что он не знал, кто она. Она живет здесь или только работает? Ему было спокойнее, когда он мог четко идентифицировать собеседника.
– Чем могу помочь? – интонация никак не выдавала ее статуса. Акцент был невыразительный, а тон слегка враждебный. Как минимум настороженный. Джо тоже посмотрел ей в лицо, пытаясь понять, видел ли он ее раньше: может, она была в вагоне в день убийства? Мгновенного узнавания не последовало. Но он тогда видел слишком много людей, и то мельком, так что неудивительно.
Он уже собирался спросить, кто тут главный, но тут дверь дома открылась, из нее выскочил золотистый лабрадор, а вслед за ним вышла женщина средних лет. Низенькая, кругленькая, в вельветовой юбке и ярком кардигане ручной вязки, из-за которого она выглядела еще толще. На ногах резиновые сапоги. Она окликнула собаку, которая уже неслась навстречу Джо.
– Сэнди, ко мне! – У нее был шотландский акцент и будто смеющийся голос.
Затем она повторила слова, которые ранее произнесла женщина моложе:
– Чем могу помочь? – Они звучали дружелюбно, но довольно настойчиво.
Джо не двигался с места. Он с опаской относился ко всем большим собакам с тех пор, как одна напрыгнула на него и опрокинула на спину в первый день в школе. Еще один повод для поддразниваний Веры Стенхоуп. Он представился.
Шотландка спокойно улыбнулась.
– Полагаю, у вас есть удостоверение? Мы в «Хейвене» всегда немного настороженно относимся к незнакомцам. Да, Лори?
Женщина фыркнула:
– Да не надо. Он коп. Я их за километр чую. – Она снова схватилась за ручки тележки и повезла ее за угол дома.
Джо помахал своим удостоверением перед женщиной постарше.
– Заходите, а то холодно, – сказала она. – Мы поставим чайник. И у нас скоро обед, если захотите присоединиться.
В доме было не сильно теплее, чем на улице. Пол внутри тоже был выложен каменной плиткой, и ему пришлось перешагивать через горы обуви, а затем протискиваться между детским трехколесным велосипедом и большой старомодной коляской. Холл оказался просторным, с высокими потолками, а в углу стояла гигантская елка, украшенная самодельными бумажными гирляндами и звездами из фольги. Женщина провела его дальше, в кабинет со старым столом, диваном, продавленным настолько, что он почти касался пола, и парой кухонных стульев.
– Нужно бы представиться. Меня зовут Джейн Камерон. Я управляю этим местом, за грехи свои.
А потом она исчезла, оставив его одного. Он услышал, как она кричит кому-то быть душкой и принести кофе. Потом она вернулась и как будто наполнила комнату сердечным теплом. Он подумал, что никогда раньше не встречал подобных людей.
– Итак, сержант Эшворт, может, теперь расскажете мне, в чем дело? – Она присела на край стола, а он опустился на диван, так что она смотрела на него сверху вниз. Он почувствовал, что ее внимание теперь полностью приковано к нему.
– У вас работала волонтером женщина по имени Маргарет Краковски?
– Да, – нахмурилась она. – Что случилось?
– Вы не видели вчера местные новости? Отец Граскин не позвонил и не рассказал вам?
– Я не общалась с Питером уже несколько дней, и вчера мы телевизор не смотрели. Между шестью и двенадцатью отключилось электричество. Мы расставили свечи и разожгли огонь в камине. Было очень эффектно. Все ворчали, но, уверена, на самом деле были в восторге от этого приключения. К тому времени, как свет включили, мы уже были в постелях.
– Маргарет Краковски убили, – произнес Джо. – Мы беседуем со всеми, кто ее знал.
Джейн Камерон уставилась на него. Она как будто сразу постарела, побледнела.
– Я не верю. Кто мог желать смерти Маргарет?
– Поэтому я и здесь, – сказал Джо. – Я подумал, вы сможете помочь мне с этим.
В дверь постучались, и внутрь вошла женщина, которую он видел на улице. В руках у нее был поднос с кофейником, пластиковой бутылкой молока и двумя кружками. На блюдце лежали печенья, похожие на те, что он уже пробовал в гостевом доме на Харбор-стрит. Значит, Маргарет стряпала и здесь. Лори поставила поднос на стол. Она взглянула на Джейн и заметила, как она изменилась в лице.
– Все нормально?
– Да. – Тут Джейн поняла, что женщина обеспокоена. – Правда, все в порядке. Мы выйдем и все расскажем. Дай нам несколько минут.
Лори злобно посмотрела на Джо Эшворта, как будто это он расстроил Джейн, а потом вышла из кабинета.
Джейн налила кофе и рассеянно предложила Джо молока и сахара.
– Извините, – наконец произнесла она. – У меня это просто в голове не укладывается. Маргарет казалась несокрушимой. В ней было больше энергии, чем во всех, кого я знала. Все мы будем страшно по ней скучать. Она действительно была членом семьи. Иногда она даже приводила с собой детей Кейт. Она и сейчас это делала по особым случаям. Пару недель назад мы проводили праздничную ярмарку, чтобы немного подзаработать, и Кейт с детьми пришли посмотреть, – она вымученно улыбнулась. – У нас тут всегда напряженка с деньгами. Нас постоянно угрожают закрыть, а эти мероприятия никогда не приносят столько, сколько хотелось бы.
– Расскажите мне про «Хейвен».
– Мы существуем уже двадцать лет. Я была здесь с самого начала, и Маргарет стала помогать вскоре после моего появления. Это место для женщин, которым необходимо временное безопасное жилье. Не просто приют для жертв домашнего насилия, но также для женщин с зависимостями или нуждающихся в помощи после долгого лечения, заключения в психиатрическое учреждение или тюрьму. Мы принимаем и постоялиц с детьми, правда, в данный момент у нас таких нет. – Она вздернула подбородок и улыбнулась. – Я занимала высокую должность в городской социальной службе, но потом взяла шестимесячный отпуск, чтобы создать это место. И так и не вернулась. Считай, выпала из обоймы, зато тут гораздо спокойнее. В каком-то смысле. Но есть возможность активно взаимодействовать с людьми и строить сообщество. Я до сих пор поддерживаю связь с некоторыми постоялицами. Иногда мы устраиваем большие встречи – многие из них по-настоящему взялись за ум. Потрясающе видеть, чего добились некоторые из этих женщин. Теперь я останусь тут до пенсии – это дело всей моей жизни, – она улыбнулась, показывая, что ни к этому заявлению, ни к себе самой она серьезно не относится.
– И вы здесь живете? – Джо попытался представить, каково это. Сэл считает, что он посвящает работе каждую свободную минуту. «Твоя душа принадлежит этой толстухе». Но Джейн Камерон некуда было бежать от своей.
– У меня есть собственная комната, – ответила
