— кто-то явно пытался ее выломать. Магический барьер начал проявляться все яснее: сначала он светился ярко-синим светом, но затем его яркость постепенно угасла, и в конечном итоге магия рассеялась.
Лицо Алатара выразило подлинное удивление. Он был готов к тому, что враги рано или поздно смогут проникнуть внутрь, но не мог предположить, что его заклинание развеется так быстро. Впервые на его лице отразилось смятение.
С последним сильным ударом дверь сорвалась с петель, и в помещение вошли двое воинов с зловещей и уверенной походкой. Они были в черных латах с закрытыми шлемами, носили рваные короткие черные плащи и держали устрашающие полуторные мечи, внушавшие трепет.
Воины окинули взглядом присутствующих и выбрали себе жертву.
Володус первым ощутил на себе пугающий взгляд одного из незваных гостей, который словно проникал в его душу. Вдруг его охватили ужасные воспоминания, к которым он не был готов. Он забился в угол, схватившись за голову, а у его ног образовалась небольшая лужица.
Малдуст также встретился взглядом с другим воином, и на него нахлынул поток сильных эмоций, пытавшихся сломить его решимость. Однако, в отличие от Володуса, он нашел в себе силы устоять.
Один из воинов в черных доспехах с обнаженным мечом уверенно направился к собравшимся у барной стойки. Воины истерлингов вместе с Прекхардом встретили его градом ударов, которые он ловко и без труда парировал.
В это время второй страж Малдуста ринулся в бой, на второго ворвавшегося в таверну латника у входа, и между ними завязался ожесточенный бой. Гром, пользуясь моментом, ловко швырнул метательный кинжал в воина, сражавшегося с истерлингом у порога. Лезвие вонзилось между латными пластинами и ушло по самую рукоять, но противник, словно этого не заметив, продолжил бой.
Страж Малдуста, Алатар и Прекхард сконцентрировали свои усилия на первом воине в черных доспехах. Град ударов, обрушивавшихся на грозного противника со всех сторон, иногда имел успех. Он пропустил несколько, казалось бы, фатальных ударов, но, не издав ни слова, ни всхлипа боли, продолжал сражаться.
Цедрус и Малдуст сосредоточились на втором воине, сражавшемся у входа вместе с истерлингом, и Гром, подбежавший к нему на помощь, также вступил в бой. Арбалетные болты тщетно пытались пробить латную броню, а вместе с ними в черного воина летели огненные сгустки пламени, закоптившие и без того черный, как смола доспех.
Уклоняясь от следующего выпада и парируя второй удар, воин в черных латах резко контратаковал истерлинга. Теплая кровь брызнула на Прекхарда. Голова истерлинга зловеще откинулась назад, и затылок коснулся собственной спины. Малдуст смог взглянуть прямо в глаза своему воину, который только что сражался перед ним, защищая своего командира.
Как только воин упал на пол, между Малдустом и его противником образовалось свободное пространство. Волшебник, не колеблясь, швырнул в него сгусток пламени, который попал прямо в шлем. Это, несомненно, оставило серьезный ожог на его лице.
Воспользовавшись временным преимуществом, Прекхард отбросил щит в сторону и двумя руками схватился за копье, затем с невероятной силой ударил, пронзив противника в живот. Копье пробило латы, его острие вышло прямо через спину. Сила удара подняла воина вверх, и под собственным весом его тело начало сползать вниз по древку. Издав последний вздох, он остался подвешенным, а из его спины уже виднелось древко копья Прекхарда.
Тем временем у входа шла ожесточенная схватка между вторым стражем Малдуста и Громом против темного воина. После неудачного замаха алебардой, оружие истерлинга застряло между двумя досками в полу, оставив пирату временно без поддержки. Однако это дало морскому волку возможность продемонстрировать свои корсарские навыки. Кружась, словно в танце, он обрушил на соперника шквал резких и проникающих ударов своими клинками. Каждый из них достиг цели, нанося, без сомнения, ужасные раны. Воин упал на колени, но, собравшись с силами, снова встал.
Гром снова сделал выпад, и ему удалось ударом снизу пробить доспех и вонзить клинок в брюхо врага. На последнем издыхании воин в черных доспехах произнес одну единственную фразу: «Lat parum it alag fûral Umbar» (Ты заплатишь за свое предательство, грязный Умбаровец). Услышав черное наречие, Малдуст сразу же понял смысл этих слов.
«Черные нуменорцы… Уж кого, кого, а их я точно не ожидал встретить здесь», — произнес, переводя дух, Алатар. — «Если мы хотим спастись, нам всем нужно объединиться. Забудьте, с чем и зачем вы сюда пришли. Только объединившись, у нас будет шанс покинуть этот обреченный город живыми».
Гром, стоявший у входа, косо посмотрел на своих временных союзников и уже собирался скрыться из таверны. Однако, выглянув наружу, он заметил еще десяток таких же воинов, с которыми им с трудом удалось справиться. «Через рынок нам не пройти, если мы не хотим столкнуться с целой толпой таких же», — сказал он, указывая на тела поверженных рыцарей.
«Тогда мы пойдем другим путем», — сказал Алатар, подходя к стене с противоположной стороны от входа, рядом с барной стойкой. Удержав в руках могучий посох, он сосредоточил свою магическую энергию и взмахнул им, выпуская мощную волну энергии. Удар оказался настолько сильным, что кирпичная кладка стены не выдержала, и образовался проход, ведущий в переулок.
Прежде чем отправиться с остальными, Володус, пришедший в себя, поспешил прихватить мечи павших черных нуменорцев.
Компания продвигалась по узкому переулку между зданиями. Со всех сторон доносились отголоски битвы: крики, мольбы о помощи, лязг металла и боевые кличи. Весь город погрузился в хаос. Казалось, каждая улица охвачена бойней. Внезапно с крыши на них свалился убитый стражник вариаг, с торчащей из спины стрелой, но, к счастью, он никого не задел.
Пока они шли через узкий проход к центральной улице, Малдуст решил расспросить Грома о той фразе, которую успел произнести черный нуменорец перед смертью. «Что он имел в виду, когда назвал тебя предателем?»
«Понятия не имею, я вижу их впервые», — невозмутимо ответил Гром.
Малдуст, естественно, не поверил его словам. Если бы они не оказались в такой ситуации, он бы, возможно, выбил из Грома правду. Но сейчас единственным, что оставалось Малдусту — это сохранять бдительность и смириться с необходимостью объединиться с незнакомцами, довериться Грому, и даже надеяться на Прекхарда.
Когда они достигли центральной улицы, группа оказалась на перекрестке. Налево путь вел прямо к главным воротам — единственному выходу из города. Продолжать по главной улице было неразумно, но можно было обойти кварталами и натолкнуться на стан истерлингов. Прямой же путь вел к лагерю харадрим. Алатар также
