Дурашливый этот Ричи, а ведь думает, что семи пядей во лбу!
— Мы почти приехали, Птица, — нарушил он молчание.
Когда они миновали поля и лес по обеим сторонам дороги, Арман сказал:
— Сбавь скорость. Смотри не пропусти поворот.
Ричи проехал мимо него.
— Ты куда? — напрягся Арман.
— Хочу глянуть на дом.
Показался дом монтажника. Крыша как у амбара, большой, с виду уютный дом среди кустарников и старых деревьев. У задней двери на подъездной дорожке — пикап монтажника. Дверь в дом открыта.
— Птица, мужик дома.
— Скажи, куда тебя несет?
— Хочу объехать кругом и тормознуть прям перед домом. Раз-два, и дело сделано.
— Ты что, ополоумел? Хочешь дать им шанс нас засечь?
— Да ты не кипятись! Мужик — мой, договорились? Я хочу пристрелить его из дробовика. Сроду не стрелял из такой пушки. А ты?
Арман не ответил. Он смотрел мимо Ричи на дом. Насчитав восемь колонн на высоком переднем крыльце, решил, что их многовато для одной крыши, подумал, что, когда все это закончится, он продырявит Ричи башку, хотя предпочел бы сделать это прямо сейчас.
Они припарковались у дороги. Ричи потянулся за заряженным дробовиком.
— Ты готов?
Арман распахнул дверцу и вылез из пикапа. Да, готов. Прикрыв дверцу, он сунул руку в карман охотничьего плаща, нащупал рукоятку пистолета. Нет, он ни в кого не стрелял из дробовика. За каким лешим ему дробовик? Арман обогнул пикап спереди.
В тот самый момент он увидел сквозь кусты, как пикап монтажника дал задний ход и покатился по дорожке, затем зажглись передние фары, и пикап, развернувшись, помчался в том направлении, откуда они только что прикатили. Отступив назад, Арман открыл дверцу. Ричи согнулся над рулем, заводя машину.
— Я его достану, — сказал он, взглянув на Армана. — За тобой — баба.
Арман покачал головой. Он хотел сесть в машину, но Ричи дал газ.
— Я его достану, — кинул Ричи на ходу, устремляясь за пикапом монтажника.
Кармен сообщила матери, что готовит на ужин капустную солянку, одно из любимых блюд Уэйна.
— Неужели он дома? — поддела ее Ленор. — Позволь мне поприветствовать твоего господина.
Кармен сказала, что у них закончилось пиво, а она забыла его купить, поэтому Уэйну пришлось за ним поехать.
— Ну-ну, — протянула мать, добавив, что капустная солянка готовится за несколько минут, так что она всегда успеет ее потушить, когда бы ее благоверный ни заявился домой.
Стоя над раковиной и глядя в окно, Кармен сказала:
— Ма, я перезвоню тебе через пару минут.
Коренастый, которого Уэйн счел за индейца, прошагав по подъездной дорожке, остановился неподалеку от крыльца. Кармен узнала его, несмотря на охотничий наряд. Он стоял лицом к кухонной двери, задрав голову и разглядывая дом.
Уэйн вернулся домой и снова уехал, оставив дверь открытой. Заряженный «ремингтон» все еще стоял у двери, прислоненный к стене. Но дверь находилась по другую сторону от кухонной раковины, возле которой застыла Кармен.
Как жаль, что она забыла купить пиво. Уэйн уехал, потому-то и оставил винтовку у двери, на такой вот случай, как этот. А она из «ремингтона» стреляла всего-то с десяток раз, но ни разу в живность. Уэйн хвалил ее, подбрасывая в воздух консервные банки…
Коренастый зашагал к крыльцу, сунув руки в карманы кургузого охотничьего плаща, явно с чужого плеча.
Кармен обогнула кухонную стойку и увидела, как он поднял голову, заметив ее в дверном проеме. Она взяла «ремингтон» и, сняв с предохранителя, взвела курок. Потом вышла на крыльцо, держа винтовку дулом вниз.
Коснувшись рукой козырька кепки, надвинутой почти на глаза, он изобразил улыбку и спросил:
— Вы собрались на охоту, мисс?
Кармен не ответила.
— Я ищу вашего мужа, хочу с ним потолковать.
— Его нет дома.
— Знаю. Но не могу ли я войти в дом и обождать его? — Он оглянулся на дорогу, потом взглянул на Кармен. — Можно? — Он начал подниматься по ступеням.
Кармен обеими руками подняла «ремингтон», зажав ложе винтовки под мышкой.
Это его остановило. Нахмурившись, он спросил:
— Почему вы в меня целитесь?
— Что вам надо?
— Я же сказал, потолковать с вашим мужем. Почему бы нам вместе не войти в дом и не подождать его.
— Вам лучше уйти. Я не шучу. И поскорей.
— А то что? Вы меня застрелите? И часто вы стреляете в людей, а?
Ее разозлил тон, каким он это сказал, но она промолчала. Она держала винтовку, согнув палец на спуске. Но это была лишь угроза. Коренастый, казалось, совсем не испугался, видимо не веря, что она выстрелит, и это разозлило ее еще больше. Если он поднимется хотя бы на одну ступеньку, ей придется стрелять. Он снова посмотрел на дорогу, потом на дом, на нее и поднялся на нижнюю ступеньку. Кармен нажала на спуск и увидела, как изменилось его лицо, когда прогремел оглушительный выстрел и пуля пролетела над его головой. Взведя курок, она снова прицелилась, и коренастый, подняв вверх руки, отступил назад.
— Успокойтесь! Вы хотите, чтобы я ушел? Ладно, мисс, я ухожу.
Он то и дело оборачивался, шагая не к дороге, а через двор в сторону курятника. Он явно не торопился и оглядывался, как если бы хотел видеть, что она собирается делать. Кармен это не понравилось. Нужно, чтобы он ушел совсем, а не затаился где-то поблизости. Вот, пожалуйста! Прислонился спиной к курятнику и наблюдает за ней…
Уперев ложе «ремингтона» в плечо, она прицелилась в его голову. Он не шевельнулся, только крикнул, что не верит в то, что она может его застрелить. На какое-то мгновение ее охватило страстное желание открыть по нему беспорядочную стрельбу. С трудом преодолев искушение, Кармен нажала на спуск и при расколовшем тишину грохоте выстрела снова взвела курок, приготовившись выстрелить вновь, но он, наконец, ушел.
Ричи принял решение догнать пикап монтажника, затем, поравнявшись с ним, вышибить ему мозги к стебаной матери из дробовика, который он будет держать наготове — высунет дуло из окна со стороны пассажира. Если, конечно, успеет нагнать его до Алгонака, где поток встречных машин не позволит ему выполнить задуманное. Но тут ему посчастливилось: монтажник, мигнув левым габаритным огнем, свернул к супермаркету «Севен-илевен», открытому с семи до одиннадцати. Вот так так! Мужик завалился усталый домой, а женушка погнала его за покупками. Такой крутой, а на поверку оказался обыкновенным подкаблучником. Ричи покачал головой. Как-то раз Донна попросила его сгонять в магазин. Но он ей сказал: «Будешь приставать ко мне со всякой хренью, уйду». Эти бабы перестают тебя уважать, если ты перед ними стелешься. Вот Птица! Совсем не знает женщин… Это в его-то возрасте! Но Птица, к примеру, индеец, а они все чокнутые, верят, будто можно превратиться в долбаную сову. Донна так и не решила, какой птицей хотела бы стать. Скорее всего — орлицей… Мать твою, чего уж тут мелочиться!
