большими камнями. Там стояли мечники и копейщики, и несколько волков лежали рядом, пристально вглядываясь в приближающихся людей.
— Вот это номер, — только и выдавил я.
— Я даже запаха не почуял, — поразился Бурка.
— Кто такие? — спросил воин пришедших.
— В нашей деревне выкликали, что терию Вердену нужны волчьи всадники, — сказал старший, шагнув вперёд.
— Так ты староват уже, мешок с костями, — рассмеялся воин.
— Я привёл сына… — начал старший.
Но второй воин уже схватил мальчишку за шиворот и втащил в каменный круг.
И тогда первый лениво вытащил меч:
— А ты — пошёл прочь, мешок с костями! Ты даже драконам на корм не годишься! Пшёл, я сказал!
Глава 10
Караванщики
— Похоже, небезопасная это штука — ставка терия Вердена, — сказал я задумчиво и покосился на Бурку.
Волк был весь в нетерпении. Он нисколько не испугался и готов был лезть в самое пекло. Подросток — он подросток и есть.
Хотелось спросить его: «Может, я один завтра пойду?»
Но обидится ведь, животное невоспитанное. Да и как его бросать одного? Он и в городе без меня дел наворотит.
Вот так вот и понимаешь, что такое ответственность за тех, кого приручил. И пользы ведь — никакой. Был бы настоящий волчонок — лохматый, ушастый — я бы его хотя бы погладил, всё радость.
Коты, интересно, тут есть? Завести бы уже хоть какое-то полезное животное. А то женился на малолетке, вместо ездового волка — человека завёл!..
Понятно, что я промолчал. Это была так, минутная слабость.
И Бурка тоже промолчал. Сумел, блохастое независимое существо. Ведь на его физиономии было написано: «Туда! Прямо сейчас! И будь что будет!»
Я взял его за плечо и стал тихонько отступать к городу кочевников. Туда, где высились заброшенные аилы.
Стемнело уже прилично. Надо было перекусить, спланировать нападение на стражу. Ну и напасть. Это мы сумеем, делов-то в самом деле.
Уже научились роли распределять. Бурка распугает волков, а я… Первого убивать придётся ножом. Хорошо бы новым — но рука не привыкла. Придётся взять тот, что из аила Майи.
С охотниками из рода волка я решил в отношения не вступать. Где они остановились на ночёвку, мы видели. Сунем туда же пленника и слиняем по-тихому.
Два благородных Зорро… Я едва удержался, чтобы не фыркнуть. Местность вокруг каменного круга была пустынной, и звуки тут разносились здорово.
Когда они были, конечно, эти самые звуки. Потому что, поглотив подростка, иллюзия снова сомкнулась. И только старик тихо сидел теперь у камней.
Ну и мы с Буркой тихонечко отступали. Мало ли, как колдуны наблюдают за своим лагерем?
Или это у них мини-город?
Удобно устроились, гады. А до ветру, интересно, куда ходят? Тут почва каменистая, выгребные ямы копать трудно.
Наверное, загадят всё внутри и будут себе другое место искать? Или надеются к этому времени восстановить сожжённую крепость?
Наконец мы вернулись к человеческим постройкам. Бурка даже расчихался от свежего воздуха. Похоже, он и в самом деле чуял магию.
Я уже выбрал глазами подходящий аил и мысленно пересчитывал припасы в мешке, когда меня осенило. Город же!
Мы зря так быстро ушли от торговой площади! Там должны быть какие-нибудь аналоги чайханы или чего там было у тюрков? Да какая разница! Главное — это и горячая еда, и сплетни. Просто кладезь того, что нам сейчас надо!
— Бурка, ты жрать хочешь? — спросил я весело.
Волк, прежде чем помотать головой, сглотнул так судорожно и торопливо, что я понял: хочет, только признаваться ему стыдно. Мы завтракали, а в пути часто едят раз в день. Припасов мы взяли немного, чтобы идти быстрее. Бурка, наверно, на ужин и не рассчитывал.
— У меня идея насчёт пожрать! — обрадовал я его. — Идём!
И я потянул волка к торговой площади.
Соображалка у меня сработала верно. «Палаточный» город тонул во тьме, но кое-где прямо перед аилами и юртами были разведены костры. И пахло оттуда вкусно, такое даже я мог унюхать.
Юрты мы поначалу хотели обойти стороной, но я вдруг заметил у входа синие халаты, а не хуяги стражников. И остановился.
— Тут лучше пахнет, — согласился Бурка.
— Рискнём?
Волк кивнул и опять проглотил слюну.
Мы приблизились к костру перед юртой. Там на земле был расстелен войлок, в котле варилась баранина с травами. А рядом стопкой стояли пиалы и лежали тоненькие лепёшки.
Тот, кто варил, плотный бородатый мужчина, как раз положил сейчас на лепёшку здоровенный кусок баранины и протягивал другому, совсем молоденькому и безбородому.
Оба были в синих халатах — торговцы, значит.
Бородатый налил в пиалу бульон, безбородый протянул ему не монету, а кусок кожи, свёрнутый как пергамент, и направился в соседнюю юрту.
Расписку написал, что ли?
— Доброго вечера, — поздоровался я, склеивая слова так, как мне было привычно.
Бородатый посмотрел на меня с удивлением.
— Ну, доброго, коли не шутишь. Ты откуда такой?
— С гор.
— А вроде — совсем не дикий, — улыбнулся бородатый. — И что тут у вас говорят — когда караваны пустят?
— Наверное, когда терий Верден захочет.
— Ай, хитрый какой! — бородатый посмотрел на Бурку, глотающего слюнки. — Голодные? А чего к своим не пошли?
— Мы с дальних гор, — признался я. — Нам все тут чужие. А от вашего котла — пахнет вкуснее.
Бородатый расхохотался.
Из юрты вышел ещё один бородатый, но уже совершенно седой.
— Рахим, — сказал он строго, — Не жмись, накорми детей. Кто-то потом накормит
