Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
Я сидел над пещерой и дышал, откусывая зубами ледяной воздух. Мне было холодно, но я упрямо дышал и не двигался.
Больше всего хотелось плакать. Но это у меня давно не получалось. То ли я себя приучил, то ли мир вокруг приучил меня. А вот сейчас и надо бы, и хочется, а не выходит…
Я достал наган, очищенный за вечер от сала. С журчанием покрутил барабан и начал снаряжать его патронами. Над горами страшно, немигающее горел глаз Венеры.
Хаахти подошел неслышно. Набросил мне на плечи пушистый меховой плащ и сел рядом.
– Я догадался – песня о тебе, – сказал финн.
Я убрал револьвер, застегнул теплую и упругую от новой смазки застежку:
– Обо мне. О нас. Только она неточная. Урса было не сто, а всего четырнадцать. И я не погиб. Те, которые пришли потом, взяли меня в плен и отдали в рабство… А я, кажется, знаю тебя. Ты – тот самый финн, который попал сюда в начале века?
– Да. – Хаахти кивнул. – Кто тебе рассказал обо мне?
– Йенс Круммер, – ответил я. – Помнишь такого?
– А, немец… Встречались. Он еще жив?
– В августе был жив, сейчас – не знаю… Послушай, ты прожил тут почти век. Скорей всего – не прятался по болотам и лесам. Так, может быть, ты мне скажешь наконец, какой во всем этом смысл?!
Очевидно, эти слова у меня вырвались со злостью. Хаахти хмыкнул, достав финку из-за сапога, начал подбрасывать ее на ладони.
– Ты знаешь о Городе Света?! – так же зло задал я еще один вопрос.
Финн нехотя кивнул:
– Да знаю я… Был там и бежал… А ты думал, тебе одному повезло?.. Ну – Город Света, ну и что? Думаешь, арабы всем заправляют? По-моему, они как крысы, которые живут в брошенном людьми доме…
– А ты знаешь, что отсюда можно вернуться домой? – задал я новый вопрос. Хаахти кивнул. – А знаешь – как? – спросил я еще. Хаахти вновь наклонил голову; его молчаливость стала меня бесить. – А знаешь, что твоя Финляндия давным-давно не отсталая губерния России, а очень даже высокоразвитая страна? – Финн кивнул опять. – И считаешь, что за сто лет не заслужил права вернуться?
– О чем ты говоришь? – Хаахти погладил ладонью рукоять своего палаша, сделанную (я только теперь заметил) в виде двуглавого орла. – Разве такое возвращение – заслуга? Это смертная казнь длиною в жизнь. Если, конечно, у тебя есть совесть… У тебя она, кажется, есть. Только не уходи сейчас. В горах везде лед, это опасно. Утром девчонки тебя соберут в дорогу.
Я не удивился этим словам. Странно – еще секунду назад я не собирался никуда уходить. На самом деле не собирался. И вдруг это стало само собой разумеющимся. Похоже, Хаахти просто высказал то, на что я уже давно решился подсознательно.
– Я оставлю Кристо, – ответил я. – Похоже, ему понравилась одна из ваших девчонок.
– Пусть остается, – кивнул Хаахти, – конечно. А теперь вставай. Тут холодно.
Я поднялся, одной рукой придерживая на груди плащ. Хаахти тоже встал.
– Послушай… – Я повернулся к нему и встретился глазами с его взглядом. – Неужели тебе никогда не хотелось сломать эту клетку?
– Хотелось, – спокойно подтвердил финн. – Хочется. Только я не знаю – как.
* * *
Кристо проводил меня до морского берега, дальше, чем все остальные. Утром, когда Хаахти сказал, что я ухожу, он тоже начал было собираться, но как-то замедленно, а я поймал отчаянный взгляд, которым Кристо обменялся с той девчонкой (ее звали Вильма ван Клейхен), – и понял, что не ошибся. Такое бывает – «с первого взгляда». И я был рад, что так получилось у Кристо. Это поможет ему окончательно преодолеть память о страшном и унизительном рабстве.
Когда я объявил о своем решении, Кристо не смог даже сдержать радость. Но сейчас как-то угас, молчал всю дорогу и то и дело шмыгал носом.
– Все. Дальше не надо. – Я остановился.
Кристо покорно встал тоже. И вдруг сказал, наклонившись и подобрав гальку:
– Я пойду с тобой. Так нельзя.
Чего-то подобного я ожидал, поэтому ответил спокойно:
– Сам пойдешь со мной, а сердце оставишь здесь? Не лучший вариант… Нет уж, Кристо. Оставайся здесь сам. Рядом со своим сердцем. Они хорошие ребята, и тебе будет с ними хорошо тоже.
– А ты?! – вырвалось у него.
Я пожал плечами:
– А я найду своих.
– А если… – начал Кристо, но я покачал головой:
– «Если» – это не для меня. Может быть, мы когда-нибудь еще встретимся, Кристо.
Он неожиданно обнял меня. Кристо был немного ниже ростом и уткнулся виском мне в подбородок, шепча:
– Я никогда… никогда не забуду, что ты для меня сделал… прости меня, что я… остаюсь…
Я отстранил его и улыбнулся. По щекам грека сползали блестящие дорожки слез. Но, увидев мою улыбку, он тоже улыбнулся дрожащими губами.
– Ну вот. Говорить друг другу «до свиданья» надо именно так. С улыбкой.
Я повернулся и пошел вдоль берега…
Когда я прошел около километра и оглянулся – Кристо все еще стоял на берегу.
* * *
Лихорадочное нетерпение подгоняло меня, словно кнутом. «Позади» не было – оставалось лишь «вперед», и я гнался за этим «вперед», намереваясь или догнать свою прежнюю жизнь – или, черт побери, свалиться замертво, пусть так!
«Никогда не возвращайтесь
В прежние места…» – повторял я слова, узнавая горы и долины, мимо которых шел.
Я решил завернуть к чехам. Нет, не из ностальгии, а просто в надежде что-нибудь узнать новенькое – обо всех вообще, не только о наших… но о них – особенно. Может быть, Юлия знает точно, куда Вадим увел наших?
Холодало резко, пронзительно, временами начинал идти снег, но я не боялся сбиться – уж эту-то дорогу я знал хорошо. Где-то в этих местах я встретил Богуша. Где-то здесь погибла Ленка Рудь. Где-то высится курган над кострищем, огонь которого поглотил Свена.
Чутье меня не подвело. Снег улегся, ветер раскачивал черные деревья в роще, за которой начиналась крепость чехов – я видел крутую узкую тропу даже через рощу, насквозь. И не остановился, выйдя на опушку рощи, – наоборот, прибавил ходу, по колено проваливаясь в снег, вылез на тропинку, ведущую прямиком к скалам.
Меня опять заметили издалека. Я вступил на горную тропу, а где-то впереди загудел рог – тут к обороне относились явно куда серьезней, чем у Хаахти. Я откинул капюшон и, подняв лицо, на миг задержал шаг, чтобы дать себя рассмотреть. Шагнув дальше, я увидел – от скал в полутора километрах от меня, за которыми начинался подъем к пещерам, отделились два человека и неспешно пошли навстречу. Ветер относил в сторону их плащи, и мне казалось, что идущие взмахивают крыльями.
Они остановились, пройдя до начала резкого подъема, – и это был четко рассчитанный психологический эффект: поднимающийся видел растущие в небе неподвижно-вооруженные фигуры. Один из мальчишек опирался на боевой топор, другой держал ладонь на рукояти шпаги. Оба были в жестких просоленных кирасах, подбитые мехом внутрь плащи украшали белые львы, но ни того, ни другого я не знал.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
