— Осторожно! — сказал Свентон. — Держитесь подальше от края.
Ян сел, продолжая показывать пальцем.
И в самом деле, вдали уже виднелся Стокгольм со всеми его улицами и домами. Отсюда сверху он напоминал серый лабиринт. То здесь, то там из него торчали башни церквей. Виден был и Королевский дворец, а за ним — блестящая гладь озера Меларен, подступающего к самому городу. Белые пароходы сновали в шхерах, выпуская из труб черный шлейф дыма, хотя с такой высоты они казались игрушечными лодочками, неподвижно лежащими на поверхности воды. А вокруг кружились и кричали чайки — несметное количество белых чаек.
Кристина запустила руку в банку с булочками и отщипнула кусочек.
— Не делай этого! — крикнул Свентон, но было уже поздно: Кристина кинула кусок булки чайкам, которые тотчас заволновались. Они замахали крыльями в два раза быстрее и закричали в два раза громче. Прежде чем Свентон успел вмешаться, Бьёрн тоже кинул чайкам кусок булки, и тут они совершенно осатанели. Они неистово завопили и замахали крыльями с такой бешеной скоростью, словно кто-то поджег им хвосты. Одна за другой они пикировали на банку с булочками, громко барабаня клювами по крышке и оглушительно крича прямо над ухом у семерых, сидевших на ковре.
Свентон испугался, что чайки будут преследовать их до самой конторы. Это могло испортить его триумф. Он вскинул старинный рыцарский пистолет. Второй ствол тоже был заряжен. Раздался такой оглушительный выстрел, что чайки разом кинулись врассыпную и с жалобным криком пустились наутек. Громовержец, как всегда, отлично сделал свое дело.
— А скоро мы приземлимся? — спросила Лизабет.
Всем не терпелось скорее приземлиться в Стокгольме — всем, кроме Веселы и Громилы. У них был такой вид, словно их мучила зубная боль. Кажется, они совсем не мечтали поскорее очутиться в Стокгольме.
— Мы прибываем на место через несколько минут. Предъявите билеты! — весело сказал Свентон и глубоко затянулся сигарой.
— Дядя Свентон все время шутит! — сказала Кристина.
— А где именно мы должны приземлиться? — спросил Ян, и Свентон показал ему улицу, которая казалась узким, беспрерывно текущим ручейком — это была улица Шведской Королевы.
«Надеюсь, что фрекен Янссон не забыла открыть окно», — подумал он.
Достав полевой бинокль, он навел его на окна своей конторы. Как он мог усомниться! Оба окна были распахнуты настежь, и там столпилось огромное количество народу. Все стояли и с нетерпением вглядывались в небо. Там были и фотографы, и журналисты, и полицейские.
И все они ждали частного детектива Тюре Свентона, которому удалось поймать самого Весслу сего подручным.
Глава 18
Утро в конторе Т. Свентона
Следующий день был таким же ясным и солнечным, как и все остальные дни в то лето. Зной плыл над улицей Шведской Королевы, и асфальт по-прежнему был мягким, как мох. Второго такого лета не могли припомнить даже старожилы. В такой день лучше всего находиться в каком-нибудь маленьком славном городке вроде Брусничногорска. Там можно выпить малинового сока в беседке, а затем прогуляться до Земляничного Пригорка и поиграть в пустом стволе старого дуба или просто посидеть под дубом, штопая носки. И можно было спокойно пойти в кондитерскую Ларссонов за сахарным кренделем и булочками, не опасаясь встретить ужасного незнакомца в белой панаме, поскольку в Брусничногорске больше некого было теперь бояться. Вот где надо было бы находиться в такой чудесный день.
Однако в Стокгольме тоже было неплохо. Если зайти и тот дом на улице Шведской Королевы, на дверях которого висела табличка:
и подняться наверх в контору Т. Свентона, можно было увидеть, как частный детектив собственной персоной листает газеты, кипой лежащие перед ним на столе. И вряд ли можно представить себе более счастливого детектива.
В конторе находились также фрекен Янссон, секретарша частного детектива, и четверо его юных друзей — Кристина, Бьёрн, Ян и Лизабет. Все они листали газеты и рассматривали фотографии, помещенные в них.
Свентон как раз читал статью на первой странице газеты с броским заголовком: «Подвиг частного детектива. Тюре Свентон из Стокгольма разоблачает Весслу и его соучастника». Далее следовало увлекательное описание всех его приключений в Брусничногорске.
Все, кто читал эту статью, очень радовались, что Вессла и Громила наконец-то пойманы. Можно было больше не опасаться коварного Весслу. «Тюре Свентон — без сомнения, самый блестящий и самый проницательный частный детектив во всей стране», — говорилось в конце статьи. Раньше об этом знал только он сам, теперь об этом узнали все. Его приемная уже была забита посетителями. Один из них хотел, чтобы Свентон выследил подозрительного индивида, другой — чтобы он разыскал дорогое жемчужное ожерелье, пропавшее в прошлую пятницу. Все хотели доверить ему серьезные и опасные дела и были бы очень благодарны, если бы у знаменитого частного детектива нашлось для них время.
Однако как раз сейчас у него не было времени. Ему еще надо было прочесть так много статей и посмотреть так много фотографий в газетах. Затем он должен был послать открытку своему другу Омару и сообщить ему, что ковер чувствует себя хорошо. И еще, конечно же, послать другую открытку тете Хильде в Седерхамн.
— А вот и я! — закричал Бьёрн, показывая всем свою фотографию в газете. И действительно, все четверо юных помощников частного детектива сфотографировались по очереди с дядей Свентоном. Получились замечательные фотографии, которые будет так приятно показать тете Сигрид и тете Фредрикс по возвращении в Брусничногорск. На снимках знаменитый частный детектив пожимал руки своим помощникам и благодарил их. Под каждым снимком стояла подпись: «Т. Свентон благодарит Бьёрна, который принимал участие в операции в качестве елочки», «Дядя Свентон сердечно пожимает руку Кристине», «„Спасибо за помощь, Лизабет“, — говорит детектив, которому удалось поймать самого Весслу». «„Спасибо, Ян! Ты был молодцом“, — говорит Т. Свентон».
В другой газете была помещена фотография Лизабет с жестяной банкой в руках. Подпись гласила:
«Ужасающее открытие эта банка, и которой частный детектив Свентон хранил свои любимые булочки со сливками, вдруг оказалась пустой».
Далее следовала фотография самого Свентона в матросском костюмчике и с рыцарским пистолетом в руке. Под фотографией можно было прочесть: «„Старинные рыцарские питолеты очень недооцениваются в наше время“, — говорит Тюре Свентон, который считает, что семнадцатый век был золотым веком оружейных ремесел».
