недешёвая, полированная рукоять отделана перламутром. Притырить, что ли? В комнате на стенку повешаю.
— Ещё что у тебя есть интересного и ненужного?
Мужик молчал. Кашлял. Я сунул пистолет за пояс и подождал, пока закончится приступ. Чтоб не скучать, надел перчатку. Посмотрел в окно. Снаружи, наверное, выстрел слышно было… Интересно, как поступила Александра? Сбежала или ждёт?
Впрочем, чего уж мне точно опасаться не стоит, так это прибытия стражей правопорядка. Если у этой гниды охотники куплены, то что уж об обычных людях говорить. Наверняка все знают, что если в этом подвальчике кто-то в кого-то стрелял, значит, это так и надо.
Вдоль стен лавки тянулись полки, уставленные горшочками и склянками. То тут, то там висели высушенные летучие мыши, крысиные черепа, прочее дерьмо. Мне почему-то показалось, что висит это всё чисто для антуража, никакой практической ценности не имеет. Особенно прекрасно смотрелся человеческий череп за спиной торговца. Такой безупречно белый, что сразу ясно: подделка.
Балбес продолжал ритмично тыкаться в невидимую стену. Торговец наконец прекратил кашлять. Вытер рукавом слёзы и сопли, поднялся. Уставился на меня красными глазами. Рожа тоже вся раскраснелась.
— Ты в другой раз гипоаллергенный порох бери, — посоветовал я. — Ну и на производителя попробуй в суд подать. Мало ли, вдруг выгорит — деньжат поднимешь на кресло.
— Какое кресло? — просипел торговец.
— С колёсами. Ноги-то я тебе оторву сейчас. Руки, может, тоже оторву — ещё не решил. По настроению смотреть буду. К разговору готов?
— Кто ты такой? Чего тебе нужно⁈
— Дядь, да ты остряк. Серьёзно думаешь, что это я буду на твои вопросы отвечать? Разочарую: хрен там плавал. Отвечать будешь ты. Вопрос первый. Куколку для призыва кикиморы ты продавал недавно?
— И что?
Я засветил меч и рубанул по стойке. Та сложилась пополам. Торговец отпрянул, налетел спиной на полку. С неё упал нарядный белый череп и раскололся. Точно подделка. Гипс, или что-то в этом роде.
— Ещё один плохой ответ — и с твоей черепушкой будет то же самое, — указал я острием меча на груду осколков. — Повторяю вопрос: ты продавал куколку для призыва кикиморы?
— Ну, я, я! — вспылил торговец. — А то ты не знал, когда сюда заходил!
— Это обязательная серия простых вопросов, чтобы откалибровать детектор лжи. Кому ты продавал куколку?
— Немцу, инженеру.
— Кого он собирался убить?
— Ползунова. Который паровую машину выдумал.
— Зачем?
— Что «зачем»? Я не понимаю! Я правда вопроса не понял! — заорал торговец, увидев, что я поднимаю меч.
Пожалуй, я и впрямь не совсем чётко сформулировал мысль. Признавать этого, конечно, не буду, но прояснить попробую.
— Зачем ты продал ему эту куколку?
— Это… Это моя работа!
— Хм… Ну ок, смотри: я — охотник, моя работа — убивать тварей. Если ты меня спросишь, зачем я это делаю, я тебе объясню: твари вредят людям, убивают людей. Мне это не нравится, я их убиваю. У нас конфликт интересов, в общем и целом. А вот зачем ты торгуешь дерьмом, которое убивает людей?
Медленно-медленно торговец побледнел. Даже кровь из разбитого носа перестала капать, вся отхлынула от лица. Того гляди начнётся кислородное голодание мозга.
— Лучше убей…
— Это не вопрос, успеется. А пока давай, излагай свою жизненную философию, я тебя внимательно слушаю.
Торговец несколько секунд шумно и глубоко дышал ртом, а потом, приняв какое-то глубокое внутреннее решение, сказал:
— Я деньги зарабатываю. Вот и всё. Мне хорошо платят за то, что я делаю.
— Приемлемый ответ. Ты не комплексуй, я против денег ничего не имею. Сам их люблю, но странною любовью. А кто и почему тебе хорошо платит за то, что ты сживаешь со свету людей?
Ясно уже, что именно этого вопроса он и боялся.
— Я не знаю!
— Враньё. Когда не знают, так не бледнеют. А ты обделался, потому что знаешь и можешь немало наболтать. Ну ладно, давай разобьём вопрос для лёгкости на два. Первый: кто тебе платит?
— Т…
— Ну⁈
— Тро…
— Что, трое из Простоквашино⁈
— Троекуров!
Глава 9
— Слава тебе, Господи, родили. Я уж думал, кесарить придётся, обошлось. А Троекуров зачем это делает?
— Не знаю. Точно не знаю. Только слышал…
— Поведай мне, что ты слышал.
Торговец облизнул залитые кровью губы, скривился от вкуса и беспомощно посмотрел на грязное окно. Наконец, решившись, сказал:
— Я слышал, как он говорил с кем-то невидимым. И сказал, что сделает всё возможное, чтобы Петербург пал, когда придёт время. Лишь однажды услышал, случайно! Это всё, больше я ничего не знаю.
Угу. Вот оно как. Значит, мы тут имеем дело с пятой колонной в особо циничных масштабах. У Троекурова, смотрю, проектов много, да все разные. Любопытная личность. Надеюсь, скоро пересечёмся, поболтаем о том о сём. Темы общие уж точно найдутся, я, к примеру, тоже люблю над несколькими проектами одновременно работать.
— А «с невидимым» — это как?
— Я не видел его собеседника, только слышал голос. Страшный, нечеловеческий. И Троекуров обращался к нему: «господин».
— И много у тебя тут клиентов?
Торговец замялся.
— Ну⁈
— Н-не очень. Бывает два-три в неделю. А бывает, и вообще…
— Но есть ведь и другие точки, так?
Красноречивое молчание.
— И адреса ты знаешь?
— Нет-нет, я не знаю! Мне-то оно ни к чему, у меня своя лавка.
Ладно. Мне, собственно, тоже ни к чему. Рыба гниёт с головы, вот голову первым долгом и нужно рубить. Без поддержки Троекурова вся эта мерзопакостная сеть загнётся в кратчайшие сроки.
— И за сколько столетий вы планировали ослабить Петербург? — Я поднёс кончик светящегося клинка к кадыку торговца. — Два-три человека в неделю — что-то не складывается арифметика.
— К-к-каждый, кто покупает что-то этакое, душу свою чёрту отдаёт. Чёрт потом за ним является. И когда является — этот человек ещё кого-то с собой подхватывает, тот тоже сделку с чёртом заключает. Ну и к тому же Троекуров не только этим занимается. Он изобрёл оружие против охотников…
— Это, что ли? — кивнул я на балбеса, бьющегося лбом об воздух.
— Откуда ты знаешь⁈
— В википедии прочитал. Тебе напомнить, кто здесь вопросы задаёт?
— Я помню!
— Молодец. Так как, говоришь, мне найти Троекурова?
— Никак. Он
