собраться в кафе ближе к трём. Я ненавидел не пунктуальных людей, но каждый раз прощал Давиду и Олегу их опоздания.
— Наконец-то! — воскликнул я, увидев заходящих в зал парней. — Сколько ещё раз нужно повторить: если я прошу прийти вас к трём, вы должны ровно в пятнадцать ноль-ноль сидеть напротив меня? Сейчас уже десять минут четвёртого!
— Ну что же ты так нервничаешь? — рухнув в кресло напротив меня, усмехнулся Давид. — Раз так хорошо нас знаешь — приходи позже. Нашёл проблему…
— В отличие от вас, я ценю своё время! — возмущённо процедив, поджал губы. — Давайте уже пообедаем и разбежимся. У меня сегодня на вечер запланирована важная встреча.
— С кем это, интересно, — ухмыльнувшись одним уголком губ, Олег взял меню.
— Какая разница? — я уже давно сделал выбор, поэтому сразу подозвал официанта. — Можно нам морскую пиццу и несколько безалкогольных коктейлей.
— Нас спросить не хочешь?! — недовольно воскликнул Давид. — Если вдруг забыл — у меня аллергия на морепродукты.
— Точно, — тяжело вздохнув, закатил глаза. — Тогда морскую и мясную. И поскорее, пожалуйста.
— Он неисправим, — усмехнувшись, Олег отдал меню.
Если честно, сегодня не хотелось терять ни минуты драгоценного времени. Мы договорились с Любой встретиться в парке ближе к пяти. А мне ещё нужно было заехать в цветочный…
— Что мы всё обо мне, да обо мне, — облокотившись на стол, с издёвкой посмотрел на друга. — Лучше расскажи, Давид, как у тебя дела с Любашей? Часики тикают, а ты так ни на миллиметр не продвинулся.
— Всё под контролем, — нагло врал он. — Ещё немного, и она точно на меня клюнет.
Я специально поднял эту тему.
Давид прекрасно понимал, что выиграть спор ему сейчас, увы, не светит. Поэтому в душе я очень надеялся, что заведомое осознание проигрыша позволит нам спустить всё на тормозах. Но, кажется, Давид не собирался так просто сдаваться.
Тогда я решил дожать.
— У тебя осталось меньше двух недель, — откинувшись на мягкую спинку диванчика, усмехнулся я. — Слишком короткий срок, чтобы затащить Любашу в постель, — отведя взгляд в сторону, тяжело вздохнул. — Если хочешь, мы можем всё отменить… Сделаем вид, что никакого спора не было.
— Не дождёшься, — огрызнулся Давид. — Я обязательно добьюсь своего.
— А я согласен с Никитой, — неожиданно поддержал меня Олег. — По мне, так очень гнусно использовать девушку, чтобы письками потягаться. Не хватает адреналина? Прыгните с парашютом.
— Зимой? — рассмеялся Давид. — Ну уж нет! Нужно доводить начатое до конца. Тем более, утереть нос этому зазнавшемуся придурку для меня будет лучшей наградой.
Господи, какими же мы были идиотами. Как вообще смогли додуматься играть с чужими чувствами?!
Мерзко. Безумно мерзко и гадко сейчас ощущал себя я. Совесть, лишая кислорода, невидимой удавкой стягивалась на горле. И я не знал, что с этим делать…
— Неужели ты не понимаешь, как отвратительно поступаешь?! — неожиданно Олег с презрением обратился ко мне. — Бедная девочка… Она же уже влюбилась в тебя! Как, зная о её чувствах, можешь спокойно всё это продолжать?!
— О чём… — хотел спросить Давид, но я резко перебил его.
— А почему ты так беспокоишься о Птичке? — раздражённо ухмыльнулся я. — Неужели Любаша смогла затмить обожаемую Леру?
Я злился. Безумно злился от одной только мысли, что Олегу действительно могла понравиться Люба. Внезапная вспышка ревности, породив нетерпимость к другу, практически ослепила меня.
— Заткнись! — взбешено воскликнул Олег. — Не смей даже имя её произносить…
— До сих пор удивляюсь, как эта девушка могла променять наследника крупной строительной компании на какого-то вшивого студента меда! — словно не заметив искрящего напряжения, усмехнулся Давид. — Может, она просто сбежала от твоей духоты?
— Да какое ваше собачье дело?! — Олег буквально побагровел от гнева.
— Да я просто пошутил, — похлопав Олега по плечу, улыбнулся Давид. — Успокойся… Не хватало, чтобы мы ещё из-за каких-то баб ссорились! Девушка — переменная непостоянная: ушла одна, появиться другая, — он посмотрел на меня. — Лучше расскажи, что там у вас происходит с Любой? Может, весь наш спор уже бессмыслен?
— Да! — не выдержав, ответил я. — Тебе ничего не светит, потому что Люба со мной. Ясно? Она моя!
Сказав это, я схватил свои вещи и резко вышел из-за стола. Играть в эту комедию больше не было смысла… Да и, если честно, мне стало легче оттого, что друзья теперь знали о наших отношениях.
— Можешь считать, что я проиграл в этом споре… — озлобленно сжал губы. — Забирай байк, квартиру — да что угодно! Только не смей больше даже смотреть в её сторону. Если я узнаю, что ты подходил к Любе ближе, чем на метр, если посмел рассказать о нашем споре — пеняй на себя.
— Зачем мне это? — закатив глаза, рассмеялся Давид. — Я без особых усилий получил то, что хотел… Даже больше, — он поднял на меня язвительный взгляд. — Наблюдать за тем, как ты будешь изображать любовь с этой деревенщиной, будет весьма забавно.
Я хотел прямо там наброситься на него. Но Олег резко встал, не позволив мне этого сделать.
— Давай не будем здесь… — через зубы прошипел он. — Успокойся.
— Да пошли вы все к чёрту! — перед тем, как покинуть кафе, воскликнул я.
/Люба/
Сегодня, посмотрев прогноз погоды, я решила утеплиться. Но даже это не смогло уберечь меня от двадцатиградусного мороза. Холод, пробравшийся под пуховик, щекотал не только тело, но и мысли. Никита задерживался уже на двадцать минут…
Возможно, он просто меня обманул? От скуки захотел поглумиться над чувствами влюблённой дурочки… Гадкое предположение породило нервную дрожь.
В сотый раз посмотрев на часы, я окончательно разуверилась в Романове и уже отправиться домой, как в последнюю секунду услышала громкий мужской возглас:
— Люба, я здесь! — держа в руках большой букет разноцветных гербер, со стороны парковки ко мне бежал Никита. — Извини, что опоздал — в городе ужасные пробки.
Обрадовавшись тому, что все мои домыслы были лишь игрой воспалённого воображения, я не сдержалась и кинулась Романову на шею. Я слишком соскучилась по Никите, поэтому сразу же впилась поцелуем в холодные губы.
Глава 20
— Долго ждала? — спросил Никита, когда мы отдышались. — Если честно, я ненавижу опаздывать… Но эти чёртовы пробки…
— Не очень, — вдыхая аромат морозных цветов, нагло соврала я. — Может, минут пять… Правда, даже за это время щёки успели замёрзнуть…
— Ну-ка, — подойдя ближе, Никита снял перчатки.
Я смотрела на него, как заворожённая.
Даже в самых тайных мечтах я не могла представить, что этот парень будет моим. Отчуждённый, грубый и наглый… Раньше мне казалось, Никита — само олицетворение порока. Но, узнав его лучше, я поняла, что
