Рыжая Мэри зашла в дом и, подождав, пока войдет Патрик, закрыла дверь. Пройдя в одну из комнат, она скинула с себя жилет и кожаный пояс с ножом. Радостно вздохнув, хозяйка дома прошла к одному из шкафчиков и вытащила из него запыленную бутылку, откупорила ее и сделала несколько глотков из толстого горлышка. По щекам Мэри разлился румянец, в утомленных глазах появился азарт. Ей стало лучше, она опять чувствовала себя Рыжей Мэри, хозяйкой положения. Переведя дыхание, она вышла из комнаты и, не заботясь о госте, отправилась в спальню на втором этаже. Радость, что она наконец-то дома, согревала ее и успокаивала. Казалось, что никакая опасность не страшна ей в родных стенах.
Поднявшись по лестнице, Сесилия очутилась на втором этаже, где свернула к комнатам. Не успела она сделать и пяти шагов, как тихий шорох насторожил ее чуткое ухо. Сеси замерла, напряженно вслушиваясь в тишину. Шорох повторился. Рыжая Мэри сделала бесшумный шаг по направлению к ближайшей двери. Казалось, шум шел из-за нее. Она напрягла плечи и вся сгруппировалась. Сильным ударом ноги девушка распахнула дверь. В тот же миг на нее уставилось черное дуло пистолета и грубый бас злорадно произнес:
— Вот так Ян обрадуется!
Сесилия отшатнулась назад.
— Стой! — приказал пират и щелкнул предохранителем пистолета. — Руки подними, Рыжая! Ты знаешь, я медлить не стану, выстрелю. Так, теперь медленно поворачивайся. Пошла вниз!
Сесилия начала медленно спускаться вниз по ступеням. Холодное дуло плотно прижималось к ее затылку.
— Ян тебя, наверно, наградит, — достаточно громко сказала Сесилия, надеясь, что эти слова услышит Патрик. — Верно, Ардан?
— Молчать!!! Еще одно слово — и я выстрелю! — прикрикнул с ненавистью тот.
Осторожно они спустились по лестнице. Стараясь идти медленно, насколько это было возможно, Сесилия продвигалась к двери.
— Я должна открыть дверь, — спокойным, ровным тоном произнесла она, беря ключ с ближайшей полки.
Разбойник прижал дуло пистолета еще крепче к ее затылку и стал пристально следить, как Рыжая Мэри поворачивает ключ.
Вдруг раздался глухой удар, Ардан покачнулся. В следующее мгновение пират уже лежал на полу, потеряв сознание. Патрик отбросил медный поднос в сторону. Сесилия быстро обернулась и в порыве эмоций обняла милорда. Один миг они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. В следующую секунду их губы слились в страстном горячем поцелуе. Эмоции и чувства переполняли их. Все вокруг перестало существовать, казалось, мир остановился.
Неожиданно лежавший на полу разбойник что-то прокряхтел. Двое влюбленных резко вернулись с небес на землю. Сесилия вздрогнула и заговорила:
— Надо его связать.
— Да.
— Возьми ремни в той комнате, если очнется, ударь подносом еще раз. Я пойду переоденусь и поищу тебе вещи. Может, что из одежды дяди тебе подойдет.
Патрик кивнул и поплелся искать ремни. Безумные мысли лезли ему в голову. Одна из них была назойливей остальных, та, что пришла ему еще вчера ночью в заброшенном доме: «А что если… Нет, что скажет сестра? Хотя какая разница, что она скажет? Да и скажет ли? Но… Да, это „но“ большое. Так стоит ли? Да! Уверен ли он? Да. Не пожалеет ли? Нет. Но будет очень, очень, очень сложно. Он это знает. Сейчас или никогда. Если он не сделает это, то будет всю жизнь жалеть об упущенном шансе».
Патрик связал лежавшего разбойника и присел возле него на корточки.
Вскоре к нему спустилась Сесилия с охапкой одежды в руках. Сама она переоделась и переобулась в чистые вещи, хотя совершенно такие же по покрою. На ней все также были узкие брюки, серая майка без рукавов, кожаные высокие сапоги, ремень и жилет. Отдав Патрику одежду, Сесилия указала ему на соседнюю комнату. Через несколько минут милорд Вэндэр вышел в холл в совершенно новом обличии. Черные широкие штаны, заправленные в поношенные сапоги выше колена и держащиеся только благодаря широкому черному ремню, белая тонкая рубаха, на несколько размеров больше него самого, красовались теперь на Патрике.
Сесилия оглядела его и довольно хмыкнула:
— Теперь ты идеально подходишь к своей легенде о матросе.
Патрик скованно кашлянул и присел на одну из ступеней лестницы. Девушка, одобрительно кивнув, отправилась заполнять свою новую одежду оружием. Через несколько минут она вернулась в холл. Присев на пол напротив милорда она принялась чистить один из взятых пистолетов.
— Мэри, — слабо заговорил Патрик, голос изменял ему, язык становился ватным: — Что вы, — он тряхнул головой, — то есть ты, собираешься делать, когда я уеду?
Девушка отложила пистолет в сторону и вопросительно взглянула на собеседника. Тот потупил карие глаза, сердце его отбивало бешеный ритм.
— Не знаю, — протянула Рыжая Мэри.
— Я вот подумал…
— Что? — легко и с любопытством спросила она, улыбаясь краешками губ.
— Ты сочтешь меня безумцем…
— Что? — тон ее становился все более напряженным и нетерпеливым, глаза, казалось, впились в лицо Патрика.
— Как ты отнесешься к одному моему предложению? Что если бы у тебя была возможность раз и навсегда изменить свою жизнь? Изменила бы ты ее?
— Что ты имеешь в виду?
— Смогла бы ты отказаться быть Рыжей Мэри?
— Я никогда не думала об этом, — с трудом выдавила она, мысли ее лихорадочно забегали.
— Так подумай сейчас.
Она серьезно кивнула, обдумывая вопрос, взвешивая все «за» и «против». Неужели этот человек хочет предоставить ей возможность начать все заново? Такого Сесилия ожидать не могла. «Но если это правда? Если судьба предоставляет ей шанс? И в тот момент, когда последнего ее родственника убили, когда кораблей и команды у нее нет, когда Ян и его люди ведут на нее охоту. Хочет ли она вырваться, перечеркнуть все раз и навсегда?» Сесилия не могла найти ответа.
Патрик не торопил ее отвечать, он терпеливо ждал.
— Это зависело бы от обстоятельств, — наконец произнесла Рыжая Мэри.
Милорд Вэндэр кашлянул и потер подбородок, говорить становилось все сложнее. Комок подступил к горлу, дышать стало тяжело.
— Я… Я хочу предложить тебе, Сесилия Лоунфер, — он запнулся, но, подумав несколько секунд, отчетливо произнес: — Я предлагаю тебе стать моей женой. Согласишься ли ты?
Наступила тишина. Казалось, было слышно, как бьются сердца у присутствующих. От напряжения в комнате стало душно. Патрик боялся даже дышать, чтобы не нарушить эту волшебную тишину.
— Если это шутка, то она неудачная, — тихо произнесла опешившая разбойница.
— Это не шутка, — серьезно отозвался он.
Сесилия задумчиво изучала нос своего сапога, покусывая нижнюю губу и неторопливо размышляя. Да, Патрик ей нравился, даже очень. Но как она сможет жить жизнью великосветской дамы? Даже если она приложит все усилия, она не сможет измениться за день, за неделю и даже за год. А может, Патрик предложил ей это из-за поцелуя? Она пристально посмотрела на него. Нет, было видно, что он думал об этом дольше, чем несколько минут. Он богат, мелькнуло у нее, но волна негодования на саму себя заглушила этот голос. Как может она быть настолько расчетлива? Нет, если она и согласится, то деньги будут не при чем. При надобности она и сама добудет себе на жизнь. Здравый разум подсказывал ей слова отказа. Презрение к этому предложению захлестнуло гордую Мэри. Она знала, что обязана отказать, но сердце говорило иначе.
