непораженные.
— Идём на санобработку, — прозвучал голос инструктора в моем шлеме.
Мне тоже надо это делать? Я же инфицирован и противоядие не принял?
— Что стоишь? Пошли мыться! — Коромыслов пихнул меня кулаком в плечо.
Он тоже сейчас на жабу цветом походил. Был измазан не меньше меня.
А, пропади всё пропадом... Немного мне теперь, наверное, и осталось.
Я поплелся за Коромысловым. Перед смертью помыться не помешает, хоть чистого в гроб меня положат...
— Как отстрелялся?
Мишка имел вид довольный-довольный. Стоял и свои мокрые волосы расчёской а порядок приводил.
— Плохо? Что-то не весел ты, Серёга.
С чего, веселиться-то инфицированному.
— Инфицировался... — выдавил я из себя.
— Ну, так почти все сегодня такие. Слабая нам с тобой группа попалась. Многих почти сразу выбило, ты и я ещё долго продержались. Их шары нас и поливать стали. Вон, твой сосед даже тебе гранаты отдал.
Всё-то Мишка видит! Ну, он же отсюда, опытный в этом деле...
— Вот потому тренажер нас в инфицированные и записал. Не страшно, мы весь боезапас уже израсходовали. Три минуты почти продержались...
Коромыслов ещё что-то говорил, но я его от радости уже почти и не слушал. Всё со мной нормально, нет у меня никакой инфекции. Это условно всё, не по-настоящему!
— Три минуты — это много. Мы иногда и меньше держались. Ещё и не в такой защите, а в тяжелой, самой настоящей...
Тут Коромыслов как будто сам себе подзатыльник дал. Замолк, по сторонам своей башкой стал вертеть. Похоже, лишнего он наговорил.
— Тебе, тем более расстраиваться нечего. Санинструктор, это — не штурмовик, — Мишка перевёл разговор на меня, соскочил со скользкой темы.
— Выходите, что тут размылись! — в раздевалку душевой заглянула недовольная голова инструктора с полигона. — Скоро уже следующая группа придет. Идите результаты свои слушать.
— Коромыслов! — инструктор озвучивал наши успехи по бумажке.
— Я! — отозвался Мишка.
— Зачет, но раньше было лучше.
Мишка насупился. Не сам он виноват, слабая группа его подвела.
— Петров!
Ага, меня выкрикнули...
-Я! — чуть замешкался я с ответом.
Инструктор поднял на меня глаза от своей бумажки.
— Уже лучше. Зачет. Условно, как санинструктору...
Коромыслов меня в бок локтем пихнул, говорил де я тебе, что не штурмовикам поблажка положена.
— Но! При пробое скидки не будет. Значит... — инструктор на секунду замолк. — Значит завтра в семнадцать ноль ноль встречаемся на этом же месте.
— Есть! — на автомате ответил я.
— А, мне с ним можно? — совсем не по-уставному влез в наш диалог Коромыслов
— Можно Машку за ляжку и козу на возу... Приходи. — инструктор что-то отметил в своих записях.
Зачет получила примерно половина, но их что-то на завтра не пригласили.
— Сослуживец мой, — объяснил мне поведение инструктора Михаил по дороге с полигона. — Вытащил я его как-то.
Коромыслов опять на полуслове замолк и на меня со значением посмотрел. Не слышал де ты, Сережа, ничего, а я — не говорил.
Мишка — он такой. Язык у него за зубами плохо держится. Поэтому завотделением ему палату для ударников и не отдает. Наговорить лишнего санитар Коромыслов может, а заведующему потом и отвечай. Надо ему это? Совсем не надо.
— Миш, а что ты на меня так смотрел, когда про стрельбу вчера спросил? Ну, как-то не так? — решил я воспользоваться моментом. Коромыслов уже два раза сегодня, похоже, о чем не надо сболтнул, вот сейчас сам на себя злится. Тут я его и спрошу, пока он в себя не пришел.
— Думал, инфекция у тебя проявилась. Так же и через пять минут, и через годы бывает. Ну, когда пацифистами становятся. Про оружие и стрельбу даже слышать не могут, а не то что гранатомет в руки взять. А, ты просто объявление не видел.
— Понял. — я хлопнул рядом сидящего в машине Мишку по колену.
Ничего я не понял. Вопросов у меня после этих стрельб только прибавилось.
Шары...
Жижа...
Пацифисты...
Мало мне одних ударников! Ну, с ними, допустим, более или менее понятно.
Никто ведь ничего не говорит! Всем сегодня на полигоне про шары эти было ясно, для меня одного — сплошная тайна.
Вот и живи тут...
Домой я хочу, обратно.
Глава 27
Глава 27 Десять из двенадцати
— Десять из двенадцати... Конечно, раньше лучше было... Один в один без промахов... — Коромыслов никак не мог успокоиться. — Отыгрывали-то внезапный пробой...
Мишка поморщился.
— Ещё и когда нас совсем со спущенными штанами застали. Заткнуть дыру некем — три штурмовика, а остальные — шушера голимая... Санинструктор, механики, повар, каптерщики.
Коромыслов последнее слово в своем монологе выговорил с особой брезгливостью.
— Из оружия — ничего тяжелого. Одни трубки старые... Экипировка — как погулять в городской сад вышли. Помнишь, в прошлом месяце с автоматическими гранатометами как жару дали?
Мне оставалось только кивнуть. Помню мол, всё помню.
Так, так, так... Мне ещё предстоит показать своё умение в обращении с автоматическим гранатометом? Вот тут-то я в лужу и сяду! Расколют меня до самого места, на котором сидят.
— Но! Почти три минуты, это — хорошо. Мобильные группы успеют подтянуться...
Вот. Тут ещё и какие-то мобильные группы имеются.
Случится пробой, на три минуты его кем попало заткнут, а тут и мобильные группы подтянутся...
Мля...
Пробой...
Кто пробьет?
Чего пробьет?
Где?
Почему?
Кто в этих мобильных группах?
— Завтра в нормальной группе постреляем. Все штурмы там будут. Ну, и ты, — раскрыл мне очередную тайну Мишка.
И — я. Хорошо сказано. Я — ненормальный.
— Тебе, Серег, больше тренироваться надо. Получаться у тебя немного уже начало. Это не из автоматики по квадратам бить. Там дурак сможет...
Коромыслов начал руками изображать, будто на что-то он нажимает. Хорошо ещё, бу-бу-бу не сказал при этом, как малыш какой.
— Последнюю модель бионического протеза мне поставят, можно будет с санитарством и завязывать. Этот — тоже хорош, но которые сейчас от ГВК ставят — конфетка просто. — Мишка похлопал себя по бедру.
Что, он на протезе ходит? Никогда бы не подумал...
ГВК? А, вспомнил — государственная военная компания. Мишка про неё говорил уже не раз. Что дружки его
