задумалась, закусив губу. Смотрела на нее, склонив голову набок.
— Ты не доверяешь Диме? Боишься разочароваться, если он не захочет помочь?
— Нет, — качнула головой, опустив глаза. — Я думаю, что он бы попытался помочь, но... Не знаю, что на уме у Грушина, но точно ничего хорошего. И то, что он сделал с машиной Димы, служит подтверждением.
— Тем более ты должна ему сказать! Это уже его задело! — настаивала Лика.
— А если я, наоборот, сделаю только хуже? Доказательств же нет... — развела руками. — Нет, надо сначала понять, что задумал Грушин. Пусть Дима пока будет на расстоянии. И Егору не рассказывай! — спохватилась.
— О! А хочешь, пусть Егор с Грушиным поговорит? Ты же нам, как родная! — предложила Лика, аж подскочив на месте.
— Еще лучше придумала! — хлопнула в ладоши Катя.
— А что?! Ты не должна оставаться один на один с этим психом! Он привык думать, что тебя некому защитить! Хорошо понимает, что имеет возможность управлять твоими эмоциями, а значит, и жизнью. Разве нет? Не успел появиться, как ты уже вся на нервах! Вся жизнь наперекосяк! Так не может длиться вечность! Ему надо дать отпор! — решительно заявила Лика, снова пригрозив кулаком.
Похоже, она сегодня настроена очень решительно и воинственно. Вообще, подруга говорила правду, Катерина и сама чувствовала, будто ее в кандалы сковали, когда снова увидела Грушина. И больше всего она хотела от этого бремени и пут избавиться, но очень боялась совершить необдуманные шаги, навредить Диме, ведь он стал для нее настолько близким...
— Ну вот что ты планируешь делать? — взяла ее за руку Лика.
— Пока ничего. Понаблюдаю. Я уверена, что Грушин проявит себя. Вот и пойму, что он хочет. Не просто так он сказал, что ему и несколько недель хватит, — сжала руку подруги крепче.
Все-таки хорошо, что приехала к ней, с поддержкой близкого человека как-то легче. Лика права: чувствовать себя не один на один с проблемами — это важно.
* * *
Разговор с подругой Катерина прокручивала в голове, идя домой. Бесспорно, Лика права, когда говорит, что бывший одним своим появлением пускает всю ее жизнь наперекосяк. Он будоражит в ее душе осадок из тех эмоций, в которых она пребывала, пока не сбежала. Страх, что сделает что-то не так и разозлит Руслана. Скандала не избежать. Вина, потому что обидела парня. Никогда не понимала даже, чем?! Но обижаться Грушин любил. Обреченность, потому что выхода не было из этого бесконечного дурдома. Беззащитность... Да, ей никто никогда не помогал и не защищал, кроме подруг из университета и вахтерши общежития. Школьные подруги, друзья детства или не понимали Катю, считая Руслана просто безгранично влюбленным и преданным ей, или связываться не хотели с импульсивным, вспыльчивым парнем, когда уже увидели, каким он может быть в гневе. Общаться с Катей было трудно, почти невозможно, потому что Грушин всегда был рядом, какие тут девичьи посиделки?! А если она и выходила сама из дома, чтобы встретиться с девочками, он быстро ее находил, устраивал скандал... Поэтому Катю постепенно стали избегать, да и она сама не хотела никому портить нервы. А Грушину именно этого и надо было, чтобы она оказалась в изоляции, у него под колпаком. Именно так и действуют абьюзеры.
Сейчас Катя не одна, у нее есть друзья, которые готовы поддержать, и Дима. Тут с Ликой тоже согласна. Но ведь она может хотя бы попробовать сама и страхи преодолеть, и с бывшим покончить? Не поддаться на его манипуляции... А с другой стороны, разве не это произошло, когда Катя решила держать Диму на расстоянии? Да, очень неоднозначная ситуация... А еще... Этого она подруге не рассказывала, но... Стыдно было. Стыдно сказать о прошлом Диме. Даже перед Ликой стыд чувствовала. И вроде же не она что-то плохое сделала, а стыдно невероятно.
Выйдя из лифта на своем этаже, едва не выпустила из рук ключи, которые уже достала, чтобы открыть дверь. Подарок. Немалая коробка, перевязанная бантом, стояла у нее под дверью. Аж в груди сдушило. Оглянулась, нет ли никого рядом. Но на этаже пусто.
Подошла медленно к коробке, не решаясь взять ее в руки, потому что страшно и представить, что там может быть. Но она ждала чего-то подобного. Знала, что бывший точно себя проявит. А еще оправдались подозрения Кати относительно того, что Грушин за ней следит. Вопрос только в том, как давно он на нее вышел? Как давно знает адрес, место работы? И как, вообще, ему удалось все это узнать?
Хорошо, об этом подумает чуть позже, а сейчас надо разобраться с этим несчастьем с бантом. Присела, потянула за ленту, развязывая. Открыла коробку и... Дух перехватило от увиденного!
Фотографии. Целая коробка с их совместными фотографиями. И не лень распечатывать? А под крышкой коробки записка: "Я жил тобой, пока ты жила без меня. И я хочу, чтобы ты знала, чем я жил".
О! Это так драматично, пафосно... Вполне в стиле Грушина... Подобных посланий она много читала, когда ему надо было вызвать жалость, повлиять на нее.
Взяла в руки верхнее фото. Одно из первых, на котором они вдвоем. Это был какой-то семейный праздник, после которого мама и начала говорить Катерине, чтобы та обратила внимание на Русланчика. Посмотрела на обратную сторону. Да, и здесь надпись, не ошиблась.
"Тогда ты была для меня такой недосягаемой! Некоторые даже говорили, что ты — птичка не моего полета. Даже моя мать говорила, что ты не для меня, не верила, что ты обратишь на меня внимание. Но я доказал всем, что достоин тебя! Я добился тебя! Добился тогда — добьюсь и сейчас!"
Ну да! Как самоуверенно! Хмыкнула, качнув головой. Взяла следующее фото. Ее выпускной. Катя с классом на сцене школьного актового зала. И какое тут послание?
"Ты была самой красивой. И я радовался, что все знают, кому ты принадлежишь! Всегда будешь принадлежать! И скоро ты с этим смиришься."
Вот больной! Жаль, что ей еще тогда не хватило ума послать его. Уже в самом начале отношений чувствовала давление. И на выпускном дышать свободно не могла. Ни сфотографироваться с классом нормально, ни отпраздновать! Даже рассвет не пошла со всеми встречать... Сказала, что устала и хочет спать, лишь бы только быстрее пойти домой и избавиться от Грушина. А тогда она еще только другом его считала, хотя он
