после чего опустил ладонь на пояс: личное оружие всегда было при нём, и мало чем уступало штатным автоматическим дробовикам и карабинам. Технологичность и, соответственно, дороговизна, делали своё дело, в плане огневой мощи ставя относительно компактный тяжёлый пистолет с обоймой на двадцать четыре выстрела вровень с массивными автоматическими карабинами. А о точности и кучности на борту звездолёта можно было не беспокоиться: не те расстояния даже в ангарах.
Когда на мостик начали вбегать выжившие канониры и офицеры, занятые работой в других частях корабля, капитан облегчённо выдохнул. А уж когда в коридорах заняли позиции боевые дроиды, наличие которых было положено по штату, Шейл совсем иначе взглянул на шансы экипажа «Форгона».
А потом где-то в дальних коридорах, за наполовину закрывшимся центральным шлюзом, загрохотали выстрелы и взрывы. Больших трудов мужчине стоило оторвать взгляд от направления, в котором сейчас шёл бой, и вернуться к выполнению своих непосредственных задач: командованию кораблём, от которого отнюдь не по случайности отстал противник. Больше бомбардировщики Альянса не рвались к фрегату кратчайшим путём в один конец; перестали безостановочно прибывать и истребители, коих в определённый момент вокруг было порядка двух с половиной сотен; собственно, сам корабль больше не содрогался ото взрывов и попыток пробиться к мостику, маневрируя тем, что осталось, и готовясь укрыться «за широкой спиной» линкора уже в ближайшие семь минут. Необходимости вносить какие-то коррективы в безукоризненные действия своих офицеров капитан, в конечном счёте, так и не разглядел.
— Занять позиции! Системы корабля блокируются до распоряжения меня, лейтенанта Ти или сигнала с «Атланта». Связь свободная. И я вас заклинаю: не геройствовать и не подставляться! — Пока капитан обращался к собравшимся на мостике подчинённым, этот самый мостик претерпевал самые разительные изменения. Уплывали в пол терминалы и панели управления, уступая место тяжёлым стальным плитам, способным выдержать даже попадание из ручного гранатомёта; в дальних углах под потолком «поднимали головы» автоматические турели, готовые разить любого, лишённого идентификатора свой-чужой; деловито проверяли вооружение мужчины и женщины, готовящиеся к жаркой встрече с врагом лицом к лицу.
Дроидов здесь не было: все они ушли вперёд, получив приказ уничтожить противника и собрать по нему информацию.
— Первую стычку пережило двенадцать разумных, вооружение — карабины, абордажные осколочные и ЭМИ-гранаты. Рискну предположить, что по гранатам у врага всё плохо: они много потратили, выбивая наших дроидов в коридорах…
— Уж пара-тройка подарков у них для нас найдётся. — Капитан, заняв позицию за одной из Г-образных плит, окинул взглядом своё «воинство». И цокнул языком: что ни говори, а штурмовиков из офицеров космического флота не получилось. Если хотя бы треть из четырнадцати присутствующих здесь разумных не растеряется и вступит с противником в полноценный бой — это уже будет чудом. Железно же рассчитывать капитан мог только на себя, Ти да представителя флотской службы безопасности, который по долгу службы не просто имеет зачёт по владению основным ручным оружием Империи, но и умеет его применять на деле. — Огонь по готовности! Не спать, не дрожать в углу! Вспоминаем, чему нас учили!..
Мотивировать подчинённых капитан умел куда хуже, чем командовать кораблём и делом вбивать в офицеров азарт и ярость боя. Но даже этого оказалось достаточно для того, чтобы в ответ на пару залетевших на мостик осколочных и одну ЭМИ-гранату экипаж, переждав череду разрывов, ответил шквалом огня. Переведённый в осадное положение мостик, суть самое укреплённое место на корабле, — не считая ныне заблокированного реакторного отсека, — можно было защищать даже малыми силами. Для этого его проектировали, и Шейл намеревался сполна воспользоваться всеми подаренными ему конструкторами, — спасибо за тумбу! — возможностями.
Дым и копоть мешали в деталях рассмотреть происходящее в проходе, но вот заметить движение и высадить в ту сторону треть обоймы капитан смог. Пистолет, точно как и на стрельбах, не подвёл. Минимальная отдача и внушительная огневая мощь, отражение которой мужчина услышал в полном боли крике раненого, — или убитого, — врага. Впрочем, «чистым» бой не вышел: Шайл ещё крепче сжал рукоять оружия, когда откуда-то справа донёсся крик его подчинённой, так невовремя высунувшейся и словившей пулю. Или это был рикошет: противник явно использовал самые обычные боеприпасы, не предназначенные для ведения боя в космосе. Что удивительно, учитывая весьма специфические и недешёвые в производстве гранаты, ориентированные именно на поражение живой силы, а не повреждение переборок или оборудования.
— Дроид!..
Крик донёсся немногим позже момента, в который капитан своими глазами увидел в дыму ритмично движущиеся алые отблески активных сенсоров. Поначалу он и вовсе не поверил очевидному предположению: Альянс — и боевые машины? Но совсем скоро ему стало не до размышлений, так как на мостик, взвизгивая сервоприводами при каждом резком движении и попытке подстрелить очередного защитника, ступила массивная двухметровая громада уродливой боевой машины. Слишком громоздкая и неповоротливая для сравнения с современным боевым дроидом, но отличающаяся превосходным бронированием и огневой мощью, заключённой в не слишком скорострельном, но бьющем разрывными снарядами орудии на правом манипуляторе. Бронированные стены могли спасти от пуль и части гранат, но что делать, если осколки сыплются на тебя ежесекундно отовсюду? Дроид Альянса лишь поначалу пытался разить обороняющихся прямой наводкой, но совсем скоро одумался и просто начал бить по стенам, потолку и полу, а крики раненых и умирающих стали всё чаще раздаваться именно от экипажа «Форгона».
— Ти, гранату! — Сам капитан не успел посетить арсенал, как, впрочем, и его ближайший помощник, засевший в соседнем укрытии и держащийся сейчас за кровоточащую ногу. Но при этом он проявил смекалку, разжившись гранатами у сержанта, снарядившегося, казалось, на двухнедельный рейд по тылам противника, не иначе.
К счастью, лейтенант всё понял правильно, удачно перебросив капитану увесистый цилиндр. Времени на дальнейшие раздумья не было, так что Шейл, взвесив гранату в руке, точным одиночным нажатием активировал её — и, чуть высунувшись из-за укрытия, метнул её параллельно полу: благо, препятствий там пока не было.
За те краткие мгновения, что капитан провёл вне укрытия, он успел заметить и распластавшийся у стены разорванный труп сержанта, так и не успевшего метнуть даже одну гранату, и немногим ранее предпринявшего такую же, как и он сейчас, попытку безопасника, тело которого лежало на отчётливо выделяющейся среди всеобщей серости луже крови. Шейлу повезло больше: граната успешно закатилась под ноги дроида, а сам мужчина вернулся в укрытие… после чего пол чуть в стороне ярко вспыхнул…
И в жизнь капитана пришла темнота.
С момента начала активной фазы боя прошло тридцать
