длинный разрез. После смерти, кожа змея уже не была такой непробиваемой, как во время боя, но всё же резалась с трудом, так что приходилось прилагать усилия, чтобы работать с ней.
Отложив нож в сторону, я, несмотря на возникшую перед глазами муть, ухватился руками по обе стороны разреза, раздвинул кожу и наконец-то увидел средоточие зверя, вместе с нитями меридиан и десятком энергоузлов, к которым они тянулись. Даже то, что змей был мёртв, не остановило энергию, пульсирующую внутри. Я бы и дальше с интересом и восхищением любовался на это зрелище, но мне становилось всё хуже.
Тут я вспомнил то, что прочитал в одном из свитков в Пагоде знаний. Средоточия зверей, прошедших путём Возвышения, можно поглощать, как пилюли, дающие силу, энергию и восстановление.
Однако такой метод считается довольно опасным без соответствующей подготовки. Да и даже после неё, мало кто из практиков рискуют идти этим путём. Средоточие не обработано алхимиком, понимающим толк в этом деле, а значит, в нём сохранилась не только духовная энергия в своём концентрате, но и воля зверя, которая ещё не скоро угаснет. Поэтому поглощать такое средоточие довольно опасно и применяют его крайне редко.
В моём случае это средоточие от только что убитого мной зверя, который хотел меня отправить вслед за собой. Так ещё и меридианы с энергоузлами, которые тоже были полны энергии, задачу совсем не облегчали.
Я хотел встать, но понял, что просто не смогу этого сделать. Да и руки больше не могли крепко сжать рукоять ножа.
Перед глазами появились чёрные точки, а воздуха стало катастрофически не хватать, будто я опускался на дно глубокого озера. Понимая, что у меня просто нет иного выбора, я просунул руку в тело змея, сжал, насколько мог, средоточие и, приложив неимоверное усилие, вырвал его вместе с нитями меридианов и энергоузлов, которые потянулись следом.
Преодолевая отвращение и подавив рвотный рефлекс от предстоящего действия, я засунул в рот ещё тёплое средоточие и проглотил его, заталкивая в рот меридианы и энергоузлы. В процессе меня пару раз чуть не вырвало, но всё же я справился с этой задачей.
Откинув тушу зверя, я, не имея больше никаких сил, опустился на влажный мох и закрыл глаза. Больше я не мог двигаться, да и дышал с трудом. Тело стало ватным и тяжёлым.
Теперь оставалось только ждать. Я не знал, что должно произойти, но надеялся лишь на то, что не просто так оказался в этом мире и смогу выжить. Я не собирался так просто сдаваться после первого же сражения с серьёзным противником и тем более не хотел умирать. Не сейчас.
Вдруг внутри возникла такая острая боль, будто меня сейчас разорвёт. Будто кто-то сжал мёртвой хваткой все мои органы и пытается убить меня изнутри. Это внутри меня взбунтовалась духовная энергия, которая стала выходить из средоточия Лазурного змея, поглощённого мной.
Даже после смерти зверь не хотел подчиняться мне и сопротивлялся, как мог. Не в силах сдерживаться, я заорал так, будто хотел вместе с криком изгнать раздирающую меня боль. Но я не мог сдаться и дать ему победить себя, чтобы какая-то мёртвая змеюка одержала надо мной верх — не бывать этому!
Сконцентрировав свою духовную энергию в области груди, я попытался направить её в нужное русло и обуздать ту энергию, которая сейчас появилась в моём теле, подавить волю зверя, которая продолжала сопротивляться мне.
Энергия, высвобождающаяся из средоточия зверя, пыталась атаковать меня и мою духовную энергию, словно змея, но я преобразовал её в копья, вкладывая в это всё понимание своего пути оружия и все знания, полученные Сореном на пути возвышения. Зверь просто не мог получить понимания таких сложных концепций, но его воля к жизни была не менее сильной, чем моя.
— Я сильнее тебя! Тебе меня не победить! — яростно заорал я, прижимая руки к груди.
Внутри моего тела разразилась самая настоящая битва энергий, и я настолько отдался этому процессу, что ничего не замечал вокруг. Сейчас на меня мог бы напасть любой лесной хищник, и я бы этого даже не заметил. Более того, даже эта внутренняя борьба ускользала от понимания разума. Я не понимал, как это делаю, но моя воля была крепка, и я собирался биться до конца, даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни.
В какой-то момент мне показалось, что мир замер вокруг меня и исчезли все звуки, но это всего лишь ушла боль. Больше меня не разрывало изнутри, а, наоборот, я почувствовал тепло и покой. Затем по телу разлилась энергия, напитывая каждую частичку моего тела. Я снова победил и продолжу жить!
* * *
Глава небольшого, но вполне себе успешного отряда охотников Копер уверенно шёл вперёд по следу, который был заметен только взгляду опытного охотника и следопыта, не раз бывавшего в этом лесу. Вот уже несколько дней их отряд пытался поймать могущественного зверя, поселившегося на окраине города — Лазурного змея.
Они, разумеется, слышали о том, что змей погубил уже не один отряд охотников, но были уверены в своих силах и задались целью убить его. Тем более, с каждой погибшей группой цена за поимку этого зверя только росла, что только подогревало их интерес. Однако время шло, а зверь неизменно ускользал от них, как будто издевался над опытными охотниками и выставлял их совсем зелёными новичками. Это злило, но хороший охотник умеет держать свои эмоции в узде, а в команде Копера были только такие.
Перед охотой они закупились лучшей, а значит, самой дорогостоящей бронёй и не менее дорогим оружием. Они знали, против кого выступают, поэтому не хотели рисковать своими жизнями. Также команда Копера понимала, что если упустят зверя или кто-то доберётся до него раньше их, то расходы не окупятся и придётся отрабатывать долги, а этого никто не хотел делать.
Впрочем, если совсем никогда не рисковать, то никогда и не заработаешь. Небо смотрит за всеми практиками и окупает усилия достойных.
— Т-с-с-с! Вы слышите? — прижал палец к губам Копер.
Все замерли и прислушались, полностью доверяя опыту командира. Где-то вдали раздался крик, но затем снова наступила тишина. Только привычные лесные звуки разносились вокруг.
— Что это было? — спросил Фертон, нервно теребя перевязь меча.
— Не знаю, но мне это не нравится. Надо посмотреть. Все за мной, — махнул Копер рукой и ринулся в лесную чащу.
Туда, откуда донёсся истошный крик. Он не был уверен, что это человек, но что-то подсказывало ему, что к
