как вдруг он машет им шляпой, а они машут в ответ, и все поворачиваются, чтобы посмотреть в мою сторону.
Что за хрень? Откуда взялся Харрисон?
Я уверен, что эти ублюдки просто подставили меня.
— Проснись и пой, принцесса. — Раздается низкий голос во сне.
— Он выглядит как дерьмо. — Раздается другой голос.
— Ночь в тюрьме сделает это с человеком. Это пойдет ему на пользу.
Последний голос заставляет меня перевернуться в сидячее положение, и я стону от боли, пронизывающей мои суставы. Это был не сон — я действительно провел ночь в тюрьме.
Несговорчивый шериф отвез меня в полицейский участок в центре города. Пока он тащил меня по зданию, в поле зрения не было ни одного человека.
Он не позволил мне позвонить и оставил в камере без еды и воды. Уверен, что он выключил и кондиционер, потому что прошлой ночью мне казалось, что я спал в ледяной коробке.
Я осматриваю маленькую комнату и останавливаюсь, когда вижу братьев Стаффорд, стоящих у тюремной камеры. Харрисон ухмыляется от уха до уха, прислонившись к решетке, Дилан небрежно потягивает кофе из чашки, а Кэш хихикает, фотографируя меня.
— Может, прекратишь? — Резко говорит Харрисон.
— Что? — Кэш пожимает плечами. — Поверь мне, они пригодятся, если мы захотим шантажировать его в будущем.
Он жестом показывает на свою камеру.
Я знал, что это подстава.
— Где Пресли? Она знает, что ты домогаешься ее парня? — Прорычал я.
— Она в доме наших родителей с Лолой. — Говорит Дилан. — И хватит нести чушь про парня. Мы знаем, кто ты на самом деле, мистер Синклер.
О, черт.
— Я предупреждал тебя не связываться с нашей сестрой.
На его губах появляется лукавая улыбка, явно свидетельствующая о том, что он считает себя уличенным в какой-то изощренной лжи.
— Ты сукин сын. — Рычу я. — Ты не имел права арестовывать меня и запирать в грязной камере.
— О, у нас были все права. — Харрисон делает шаг ближе. — Ты превратил жизнь Пресли в ад на протяжении последних трех лет. — Заявляет он. — Я знал, что в тебе есть что-то знакомое, и простой поиск в Google подтвердил, что ты — ее босс. Вопрос в том, какого черта ты вернулся домой с ней? И зачем тебе притворяться ее парнем? Неужели мучить ее на работе недостаточно?
Его пронизывающий взгляд непреклонен, и я ни за что не уйду отсюда, пока он не получит ответы.
— Мне нужна была ее помощь с приобретением, которое моя компания завершила на прошлой неделе. Когда она отказалась перенести поездку, я предложил приехать с ней сюда. Когда мы приехали, я услышал, как сильно ваша семья меня недолюбливает, мы договорились, что мне не нужно рассказывать о том, что я ее босс. Поэтому, когда твоя мама спросила, кто я такой, просто сказал, что я парень Пресли. Вот и все.
— Ты лживый ублюдок. — Кричит Дилан. — Я видел, как ты вчера целовался с ней. Зачем тебе понадобилось так ею пользоваться? Она не вещь, которую можно выбросить по возвращении в Нью-Йорк.
— Я бы никогда так не поступил. Она слишком много для меня значит.
— Что, черт возьми, это значит? — Потребовал он.
— Я не использую твою сестру… У меня есть к ней чувства. — Признаюсь я, хотя Дилан — не тот человек, с которым мне хотелось бы вести этот разговор.
— Какие чувства?
— Все, что я могу сказать, это то, что твоя сестра сводит меня с ума. С первого дня, как она вошла в мой кабинет, всегда была у меня на уме. С тех пор как мы приехали в Аспен Гроув, она занимает все мои мысли, и я не хочу, чтобы все вернулось на круги своя.
— Черт возьми, она действительно тебе нравится.
Дилан звучит удивленно.
— Да, нравится. Она невероятно умная и не боится меня окликнуть, когда я веду себя как заноза в ее заднице. К тому же она самая красивая женщина, на которую я когда-либо смотрел.
— Мы поняли. Можешь избавить нас от душещипательных подробностей.
Кэш морщит нос от отвращения.
Харрисон открывает дверь камеры и жестом приглашает меня выйти.
— Нам лучше идти, пока не сменилась смена и люди не начали задавать вопросы.
— Подождите, так меня ни в чем не обвиняют? — Спрашиваю я, недоумевая, как они могли это провернуть.
— Нет. Мы с Лэндоном вместе играли в хоккей в старших классах, и он был мне должен. — Говорит Харрисон.
— Невероятно. — Жалуюсь я. — На чьей территории мы находились?
— На моей. — Самодовольно отвечает он.
Вы, наверное, шутите.
— Благодаря вашему маленькому трюку у Пресли до сих пор нет настоящей ёлки, которую можно было бы украсить, а ведь завтра канун Рождества. — Говорю я им, раздраженный тем, что их выходки могут прервать праздничные традиции Пресли.
— Не парься. — Дилан хлопает меня по спине. — У меня в гараже есть пятьдесят бальзамических елей — выбирай на свой вкус.
— Подожди… Ты…
— Купил целую кучу рождественских ёлок, чтобы потом самому пойти и срубить одну? — Вклинивается он. — Конечно, купил. Не говоря уже о том, что миссис Тейлор заставила меня раскошелиться ещё на двести баксов, чтобы подыграть.
— Черт. — Я чертовски зол, но также рад, что у Пресли есть братья, которые ее прикрывают. — Мне жаль тех бедняг, которые будут встречаться с Лолой, когда она повзрослеет. Они в полной заднице.
Дилан издал низкий рык.
— Лола не будет встречаться, пока ей не исполнится тридцать. А ещё лучше, я собираюсь убедить ее вступить в монастырь и дать обет безбрачия.
— Дай мне знать, как все пройдёт.
Я похлопал его по спине, выходя из камеры.
Мне не терпится вернуться к Пресли.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Я вскакиваю с дивана при звуке распахивающейся входной двери.
Они вернулись.
Когда выхожу в коридор, сердце замирает в горле при виде Джека, входящего внутрь. Его помятая одежда, грязные волосы и темные круги под глазами ничуть не уменьшают его привлекательности.
Не задумываясь, я бросаюсь в его объятия и обнимаю его за шею.
— Я очень волновалась. — Говорю я ему.
Он осторожно приподнимает мой подбородок, побуждая встретить его взгляд.
— Я мог бы привыкнуть к такому приему. — Он усмехается, отстраняясь от наших объятий и прижимаясь поцелуем к моим губам. — Я скучал по тебе, Пресли.
Я быстро моргаю, пытаясь понять, насколько искренен его ответ. Он не разыгрывает спектакль, притворяясь моим парнем. Могу сказать, что он искренне скучал по мне, и я не знаю, как с
