расстегнул мою провонявшую куртку и решительно отбросил ее куда подальше. И дышать и правда стало немного проще.
— Т-т-там… — дрожащим голосом с трудом выговорила я, указывая на темнеющий вдали крошечный черный провал в окне главного штаба.
Встав на колени рядом со мной, Ридиен обхватил мое лицо в ладони, чтобы я смотрела только на него и твердо сказал:
— Это не люди, — непоколебимо сказал он мне. — Слышите, Элизабет? Это было испытание на стойкость психики. Мы в учебном заведении — здесь не может быть настоящих трупов.
Мысли снова и снова возвращали ту самую картину, чтобы убедиться в том, что он говорит правду. Невольно я опять вцепилась в его шею руками, прижалась к горячему телу. Просто это был самый простой способ поверить, что я снова оказалась среди живых.
— Там оторванные руки, ноги и…
Обняв меня как можно крепче за плечи, Риден прижался щекой к моему лбу и тихим твердым голосом сказал:
— Лиззи, это старые манекены, залитые краской и вперемешку с тухлыми кусками свинины…
— Но…
Поглаживая меня по волосам и спине руками, он решительно замотал головой.
— Друг Падловича месяц назад предложил забрать даром на полигон манекены так как они сгнили у него на складе зимой…
— Но запах… личинки…
— Холодильник на кухне сломался неделю назад, — пожал он плечами. — Вот личинки на мясе уже и появились. Там же целый холодильный зал, чтобы кормить столько учеников.
Всхлипнув, я посмотрела ему в глаза и замотала головой, чувствуя как снова погружаюсь в истерику.
— Не врите, я же не дурочка… Там точно один труп был! Я папку… вытащила из его рук.
— Я сам загрузил и разгрузил два грузовика с куклами, Лиззи, — слегка улыбнулся мне молодой человек. — А когда сломался холодильник в хозяйственном корпусе, выносил ящики с пропавшим мясом. Меня же наказали… Обычно меня или бьют две группы парней по очереди, или я отправляюсь на исправительные работы по указанию Падловича.
Ридиен тепло улыбался и гладил меня по затылку, а я разрыдалась еще сильнее.
— Какая же я идиотка…
Молодой человек снова крепко обнял меня и успокаивающе продолжал гладить меня по волосам.
— Просите меня, Лиззи… За все простите и особенно за это… Я не думал, что все так реалистично устроят… и будут всех и вас в том числе так жестоко испытывать. Мне казалось, что тут максимум разбросали кусочки пропавшего мяса, чтобы все почувствовали «запах войны»… Знал бы, что там такое… Я бы ни за что не пытался сдержать противников и выиграть для вас время, чтобы вы могли найти эту проклятую папку.
Вспомнив о папке, я отпустила его шею и дрожащей рукой потянулась к синему кожаному переплету покрытому пятнами старой крови и теперь уже очевидно яркой, красной краски. Похожей в дневном свете на засохшую гуашь.
— «Хочешь мира — готовься к войне.» — прочитала я вслух и с глубочайшей душевной болью пробормотала. — Как же жаль, что в реальности, горы трупов будут в Шотландии настоящими.
Проглотив ком в горле, я не по-царски шмыгнула носом и неистовым усилием воли пыталась взять себя в руки.
— Лиззи, но война ведь только закончилась… — непонимающе посмотрел на меня Ридиен, сжимая мою ладонь.
— А новая уже не за горами, — с болью прошептала я, глядя ему в глаза. — И нам ее никак не избежать.
Видимо мои слова стали для него не самым легким испытанием, потому что он с болью закрыл глаза и медленно осел на землю. Долгое время он молчал, держа мою ладонь в своей, а после вздохнул и тихо попросил.
— Ваше Величество, можете дать мне какое-нибудь задание? Любую работу… Хоть траншеи копать! Но чтобы я тоже хоть что-то делал полезное для моей страны.
Невольно я хмыкнула.
— Легко вы решили отделаться… Траншеи копать… — насмешливо шевельнула я бровью. — Если бы это решало проблемы, я бы сама уже всю Шотландию перерыла. Тут головой думать нужно, где деньги взять и как не брать те, что не сможем отдать. Оборонка нынче не из деревянных кольев делается.
— Много нужно? — вырвалось у Ридена.
— А сколько денег нужно на целую страну?
Но ответить он ничего не успел.
Раздался гул приближающегося грузовика санчасти и стало ясно, что это приехали за нами. После долгого дотошного осмотра врачами прямо в поле, оказания первой помощи и постепенной погрузки всех участников в грузовик, мы все вернулись в здание спортивного корпуса.
И не знаю сколько часов я мылась в душе пытаясь смыть эту невыносимую вонь. Наверное, я мылилась миллион раз и вылила полфлакона духов, собираясь на награждение.
Полные трибуны.
Долгие похвальные речи и торжественное награждение всей команды победителей. Но рассматривая ликующую толпу, я впервые осознала, что войны между странами выглядят точно также. Просто масштаб разный, а суть одинаковая.
Весь мир смотрит как две команды борются за победу. Сидя в тепле и уюте, из скучающего любопытства наблюдая за происходящим.
Перед глазами снова появилась та самая страшная картина горы трупов в разрушенном главном штабе.
И возвышающаяся над этим всем табличка.
«Такова цена победы. Слабый никогда не сможет ее взять.»
Но я ведь один раз смогла?
— Елизавета Михайловна Романова, торжественно награждаю вас за проявленную храбрость и мужество на соревнованиях, а также выполнение всех боевых заданий по всем критериям на баллы «Выше Всех Похвал»! Решением вашей команды, вам предоставляется право поднять Флаг Победы!
Трибуны оглушают криками победителя и Сергей Павлович не скрывая своей гордости надевает мне на шею ленту с золотой медалью. Пока команда соперников стоит в стороне и довольствуется лишь шансом наблюдать, как я с гордо поднятой головой поднимаю свое знамя.
Флаг Победы.
Однажды придет день и я подниму его еще раз.
Не учебный. Настоящий.
