себя первый снег.
Зима в России наступила в этом году рано, сейчас середина ноября и зима уже устилает землю своим покрывалом.
Вздохнув отхожу от окна, забираюсь с ногами на кровать, ложусь и накрываюсь одеялом с головой. Минут через двадцать слышу, как дверь открывается. Я знаю, кто это, Алла каждый день в это время приходит.
— Добрый день Аврора.
Слышу её голос, который подтверждает мои мысли.
— Привет.
— Как ты себя чувствуешь?
Что мне ей ответить? Правду? Что физически со мной всё хорошо, а вот душа моя умерла в тот день, когда я узнала, что мой любимый никогда не вернётся, что я больше никогда не увижу его и не посмотрю в серые глаза. Не услышу его голос, не смогу сказать, как сильно люблю его и Адам никогда не узнаёт, что у меня под сердцем его дочь. Вместо всего этого, отвечаю односложно.
— Нормально.
Алла вздыхает, встаёт с кровати, слышу, как она шелестит пакетом и по палате распространяется запах еды.
— Тебе нужно поесть Аврора.
Я не хочу и уже собираюсь ей об этом сообщить.
— Хватит! Ты меня слышишь!? Хватит хоронить себя заживо! Вылезай из своего укрытия!
Я одним рывком стягиваю одеяло и сажусь, хочу наорать на неё, сказать, чтобы оставила меня в покое, но не успеваю.
— Посмотри на себя! Что ты делаешь? Не хочешь жить? А может и ребенка ты тоже не хочешь?
Обхватываю живот руками, в попытке скрыть своё сокровище, защитить от неведомого врага.
— Вот и подумай о нём. Да Адама не вернуть, но он подарил тебе частичку себя, своего ребёнка. И будь добра встать и поесть, а потом взять себя в руки.
Я знаю, что она права, но как заставить себя забыть, перестать любить. Она как будто слышит мои мысли.
— Не забывай, люби, пройдет время и возможно в твоей жизни появится другой мужчина, но не забывай Адама, он был прекрасным человеком и навсегда останется в наших сердцах.
Алла подходит ко мне, садится рядом, мы обнимаемся и плачем, вместе. Спустя время, когда следы перестают литься, а остаются лишь редкие всхлипы, Алла заставляет меня съесть всё, что она мне принесла.
Когда она уходит, я благодарю её за всё и ложусь в кровать. Мне становится легче, хоть вся боль и не ушла. Алла права, у меня есть ради чего жить и стремиться.
Закрываю глаза и проваливаюсь в спасительный сон.
Мне всегда снится он, на том самом берегу озера. Это место стало для нас особенным, тот лес и тот домик, в котором я стала счастливой.
Мой сон яркий, как всегда, Адам подходит ближе, берёт за руку.
— Ты стала ещё прекрасней. Дай я по любуюсь тобой.
Стук в дверь разрушает это блаженство и я открываю глаза, теряя любимый образ. Стук повторяется и я уже зная, кто за ней, громко говорю.
— Заходи Богдан, я одета.
Дверь сразу же открылась и в проёме появился кареглазый мужчина с ослепительной улыбкой.
— Привет мамочка. Как дела?
Я села в кровати и хмуро посмотрела на пакет в его руках.
В больнице я уже третью неделю и каждый раз, кто-то приносит что-нибудь. Такое количество еды просто невозможно съесть. Я просила каждого ничего не приносить, но с ними не возможно спорить.
— Я же просила…
Только начала говорить, как Богдан поднял руки и перебил меня.
— Это не еда.
А вот это уже интересно.
— И что тогда?
— Я сегодня уже приезжал и совсем случайно встретил твоего врача.
Что-то мне кажется, что он обманывает меня. Скорее всего он специально пошёл к моему врачу.
— И?
— Ну и он сообщил мне под большим секретом, что тебя сегодня выписывают.
Я еле сдержалась, чтобы не начать прыгать от счастья, за это время, что провела в стенах больницы, я очень устала лежать целыми днями. Врач сказал, что мне можно передвигаться только в туалет и я честно выполняла его предписания, лишь изредка стояла у окна.
— Какая замечательная новость.
— Ну вот и я подумал, что тебе понадобится одежда.
Он поставил пакет на кровать и я быстро открыла его. В пакете были теплые вещи, брюки, свитер и куртка, всё новое и моего размера. Оторвав взгляд от вещей, посмотрела на парня и со слезами на глазах про говорила.
— Спасибо. Большое спасибо.
— Пожалуйста Аврора. Не нужно благодарности.
Он отвёл взгляд, я знала, что он винит себя в том, что я оказалась здесь. Но он ни в чем не виноват, я бы узнала о смерти Адама всё равно. На следующий день после того, как я оказалась в больнице, Богдан пришёл первым он просил прощения за то, что принёс мне плохие вести. Я просила рассказать, как погиб Адам, но он лишь отрицательно махал головой и говорил, что не знает. Врёт. Но я не злюсь, какая разница, как это случилось. Я хочу лишь, чтобы виновные были наказаны.
Где-то через час пришёл врач в палату, вместе с выписками и моими анализами.
— Аврора, я вас выписываю, но вы должны беречь себя. Вам не в коем случае нельзя нервничать, также вам запрещены любые нагрузки. Больше отдыхать, дышать свежим воздухом и не нервничать. Понятно?
— Понятно. Спасибо доктор.
Он вручил мне все документы, пожелал здоровья мне и малышу.
Богдан забрал все вещи и отнёс в машину, подождал меня, пока я переоделась и помог спуститься. Он держал меня под руку, а на лестнице вообще подхватил на руки и донёс до самого автомобиля.
— У меня как бы есть ноги и я могу ходить, если ты вдруг не знал.
Сказала я недовольно, как только мы оба оказались в салоне машины.
— Я знаю. Но ты слышала, что сказал врач? Нужно беречься. А теперь подумай, как бы ты спускалась с третьего этажа, вдруг стало бы плохо.
Я надула губы и отвернулась к окну.
Он прав.
Но в тот момент, когда Богдан подхватил меня на руки, сердце сжалось, я не хочу, чтобы меня трогали другие мужчины. Только Адам. Он мой мужчина. Единственный.
Всю дорогу до реабилитационного центра Аллы, мы молчали. Я думала, как мне жить дальше.
Ну ладно, какое-то время я поживу в центре, но когда всё закончится, когда всех арестуют. Что мне делать? Как жить? Где?
У меня будет ребёнок и нужно сделать всё, чтобы он жил достойно.
Значит первоочередной целью для меня теперь должны стать поиск жилья и какой-либо работы.
Через час, мы приехали в центр и на встречу мне вышла
