дислокацию. Но, так как провести здесь остаток жизни меня отнюдь не радует, то хотелось бы с твоей помощью попасть в места более людные. Ясно излагаю?
Я поймала его небрежно брошенный в мою сторону взгляд, и удивленно округлила глаза:
– А с чего бы мне вам помогать, собственно?
– А с того, – ухмыльнулся он, – Что, насколько мне известно, не существует людей, не имеющих каких-либо материальных желаний, и ты не исключение, верно?
Вальяжно откинувшись на спинку стула, он наблюдал за моей реакцией.
Тоже мне золотая рыбка. Представив на секунду реакцию мужчины, если вдруг попрошу его косу на парик, я подавила смешок и подняла на него равнодушный взгляд, слегка пожав плечами.
– У вас ошибочные сведения. Какие будут еще варианты?
Его взгляд опасно похолодел, а голос сменился на угрожающий шепот:
– Варианты есть, но не все такие же приятные, как только что предложенный. Я полагаю, в твоих интересах не затягивать наше общение, и прервать его на компромиссной ноте как можно скорее, покуда вечер не перестал быть томным.
Это он зря.
– А может мне гораздо проще и безопаснее сдать вас вашим коллегам, которые уже подготовили для вашей нескромной персоны уютный карцер?
Две секунды он таращился на меня с изумленным видом, а потом расхохотался. Смеялся он долго, обидно и со вкусом, так, что я и вовсе почувствовала себя не в своей тарелке, и сердито нахохлилась. Я прекрасно понимала его эмоциональность. С тем же успехом новорожденный крольчонок мог угрожать матерому удаву. Тем более удав находился на своей территории, и защитить кроля было некому. Позорно сбежать я всегда сумею, но вот заставить себя уважать… И я закусила удила. Подождав, когда он отсмеется, окинув его надменным взглядом, поинтересовалась:
– И как же вы представляете себе мою помощь?
Он неуловимо посерьезнел, ответив:
– Я хочу попасть за пределы гор, желательно туда, откуда ты к нам явилась. Есть несколько способов, через портал, или через твою базу. К порталу у меня нет доступа, его может настроить только Гер. По некоторым причинам делать этого он не станет, но вы сможете на него повлиять, я надеюсь. Более сложен вариант с твоей базой. Насколько я знаю, извне попасть туда невозможно, а дверь на верхней площадке уже заблокирована. Опять же с помощью портала на нашей базе можно беспрепятственно туда попасть, а оттуда ты наверняка знаешь, как добраться за горную черту.
Мотивы его были яснее некуда. Нечистый на руку горе ученый опасался возвращаться в свою страну. Судя по его меркантильным убеждениям, в моей стране он с нового листа собирался искать лазейки для безбедного существования.
– Что я получу взамен, и какие гарантии, что получу?
По его губам зазмеилась гаденькая ухмылочка:
– А взамен я оставлю тебя в покое, и ты больше никогда обо мне не услышишь. Обещаю.
Ах вот мы наконец и увидели твое истинное лицо, дорогуша. Даже как-то неудивительно, ожидаемо, я бы сказала.
– А как же первоначальное предложение?
– Время его актуальности истекло.
– Тогда снова отказываюсь, – я сердито скрестила руки на груди.
– Ну хватит!
Резким движением он приблизил свое лицо к моему, схватившись обеими руками за обивку моего сиденья, и потянув на себя. Бордовый камень в его массивной серьге, неслабо оттягивающей мочку, тускло засветился изнутри, зловеще отражаясь в левом зрачке странного субъекта с не менее странным именем. Тот еще кадр, подумалось мне, только на косплей сборищах и встретишь подобного. Создавалось ощущение, что Герман с Даром напару решили устроить розыгрыш, и сейчас катаются по полу у себя на базе и синхронно хохочут, наблюдая в камеру мою реакцию на творящийся абсурд.
– Хватит, – медленно повторил он ровным шепотом.
Его необычные глаза светились так близко, что я почувствовала знакомый, еле уловимый запах яблочного шампуня, исходящий от его волос. Такой же шампунь стоял и у меня дома на полке в ванной. Ну хотябы пахнет хорошо, нелогично подумалось мне в тот момент, а он продолжал:
– У тебя есть два выхода, глупое создание. Либо ты безропотно мне помогаешь, и тихо-радостно потом живешь, не зная горя, либо я тебя отдаю в разведение к антроптериксам. С одним из них ты уже знакома. Их много, а самочки в их роду, к превеликому сожалению, долго не живут. Пернатые будут безмерно счастливы, если я сделаю им такой щедрый презент.
Паника отразилась в моих глазах, оправдав его смелые ожидания, и он внезапно оттолкнулся от моего стула так, что я, покачиваясь, отъехала к стене.
– Шахр! – рявкнул он в вижнбраслет.
Откуда-то снаружи послышался неясный шум, в котором секундой позже я различила шорох исполинских крыльев. Затем над нашими головами деловито зажужжал открывающийся люк. Я похолодела. Из широкого отверстия пахнуло прохладным свежим воздухом, и оттуда же тяжело прошуршал на пол огромный антроптерикс, осыпав пол десятком мелких перьев. Судорожно вцепившись в пуфик, на котором сидела, я попыталась, осторожно перебирая ногами по полу, скрыться за светящейся колонной. Эти манипуляции не скрылись от Царнима. Он только ехидно осклабился, и развернулся в кресле к пернатому гостю, который, насколько мне было видно из-за колонны, тут же вперился алчным взглядом в мою скромную особу.
– Тебя можно поздравить, Шахр, – злорадствовал чернокосый гад.
– Она отказалась помогать? – прошипел монстр, не сводя от меня внимательных желтых глаз.
Видимо знал, чудовище, какой радостью ему это грозит. Царним не успел открыть рот.
– Нет, я согласна! – быстро пропищала я из-за колонны.
– Что, что? Вас плохо слышно, – издевательски протянул монстр в дырявой футболке.
– Я согласна помочь, – прошипела я сквозь зубы, поднимаясь в полный рост, и выходя из-за колонны.
– Ты уверена в своем решении? – его голос вновь стал серьезным.
Я кивнула, не в силах сказать больше ни слова. Горло сжал предательский спазм, ноги отказались держать свою хозяйку, и я медленно опустилась на пол.
– Свободен, – бросил Царним птериксу, и тот также быстро исчез в люке, как и появился из него.
Я осталась сидеть на гладком полу, опустив голову. Моя красивая прическа растрепалась так, что волосы загородили весь обзор. И только когда передо мной оказались ноги этого мерзкого человека, я соизволила поднять на него глаза.
– Нам нужно обговорить детали, – произнес он спокойно, – Пока ты на моей стороне, ты в безопасности, идет? – он протянул мне широкую ладонь, чтобы помочь встать.
