cколько проходит времени. Не чувствую себя, своего
тела,
своего
голоса.
Лишь
бесконечную
боль,
распространяющуюся по мне знакомой пульсацией. Как ток крови.
Постепенно с каждым толчком боль начинает стихать, и я
возвращаюсь в реальность. Чувствую его касания, слышу его
обеспокоенный голос, шепчущий какую-то нелепицу, ощущаю его
пальцы, губы, язык.
Οтстранённо думаю, что он совершенно неправильный, слишком
мокрый и длинный, но это всё неважно.
- Ненавижу тебя, – из груди вырываются не звуки, а хрипы, но в
ответ доносится лишь сдержанный смешок, словнo я говорю
полнейшую чушь.
Он продолжает меня вылизывать, а в теле не осталось ни капли
силы, чтобы оттолкнуть этого мерзавца. Хуже того, тело начинает
вновь отзываться на его умелые ласки и не проходит и пяти минут, как
я горю от возбуждения. Мне противно, я ненавижу сама себя за эту
ненормальную тягу к неизвестному монстру, которым является Марк, но ничего не могу с собой поделать. Ни поднять руку, чтобы
оттолкнуть, ни язвительно послать.
Он не смотрит мне в лицо, словно точно знает, что увидит там лишь
презрение и ненависть. Вместо этого вылизывает меня так увлечённо, словно какая-то собака или кот. Ассоциации кажутся мне не
лишёнными здравого смысла, но вскоре даже эти мысли покидают
мою голову, сметённые невероятно мощной волной оргазма. Все
предыдущие не идут с ним ни в какое сравнение. Меня трясёт, выгибает и едва не разрывает от невыносимо ярких ощущений. На
грани боли, на грани безумия. Мне так хорошо, что даже плохо,и я
кричу, окончательно срывая голос.
Кажется, в какой-то момент даже отключаюсь, потому что прихожу в
себя в объятиях Марка. Он лежит на спине, я почти сверху, а его рука
лениво скользит по моей спине, пальцы выписывают по коже странные
узоры… И у меня ничего не болит.
В первое мгновение я так обескуражена данным открытием, что
замираю и перестаю дышать, что не уходит от внимания Марка. Его
рука останавливается, а сам мужчина после которой заминки выдает
абсолютно внезапное:
- Доброе утро.
Сил хватает на короткий рывок, чтобы отстраниться и с
отвращением взглянуть на Волкова.
- Издеваеш-шься?
- Этo было необходимо.
Я понимаю, он говорит об укусе и oт его спокойного тона на душе
ещё гаже. Не знаю, что он затеял, да и не желаю знать. Поднимаюсь с
кровати, быстро вспоминаю, что сумка внизу, но первым делом иду к
шкафу. Даже моей самоуверенности не хватит на то, чтобы выйти на
улицу голой. Но в его рубашке… Почему бы и нет?
Не представляю, где моё бельё, да и не собираюсь терять время, чтобы его найти. Вряд ли кто-то будет заглядывать мне под одежду, а
современная молодёжь в чём только по улицам не ходит. У меня
получается выбрать себе одну из десятка черных рубашек, но надеть её
не успеваю. Неслышно подошедший Марк перехватывает её из моих
рук и хмуро интересуется:
- Что задумала?
Без сожалений отпускаю вещь и беру другую. Мне не о чем с ним
разговаривать. Надеваю, иду к лестнице…
- Алина! – хватает за руку и разворачивает к себе, за что тут же
получает хлёсткую пощёчину, в которую я вкладываю всю свою
злость.
Давно пора! Не отпускает, рычит… Из-под верхней губы
показываются клыки, которых не бывает у обычных людей, но мне
плевать. Хуже уже не будет. Чувствую себя использованной и на душе
так гадко, что я согласна даже на побои, лишь бы поскорее всё
закончилось.
- Волков, да загрызи ты меня уже, дoстал! Ненавижу тебя! – кричу
ему в лицо, вновь заношу руку для пощёчины, но на этот раз он без
труда её перехватывает и прижимает меня к себе.
Εго абсолютно не беспокоит собственная нагота и то, что я
вырываюсь, пытаясь получить свободу.
- Успокойся! – Снова рычит, ловко подставляя бедро, когда я пускаю
в ход колени. - Алина, хватит! Успокойся, бешенная, я всё объясню!
- Да плевать мне на твои объяснения! Отпусти и забудь обо мне!
У меня получается вывернуться, но вместо долгожданной свободы я
оступаюсь и ударяюсь затылком об угол. От боли на мгновение
меркнет свет, а на глазах непроизвольно выступают слёзы. Я слышу, как затейливо чертыхается Марк, чувcтвую на себе его руки, но это
вновь придаёт сил,и я начинаю вырываться с утроенной силой.
Чувствую, что
