— я моментально вспомнила об Оджине и о том, что мне нужно срочно принять важнейшее решение. Трудно было поверить, что мой жизненный путь совпал с жизненным путем человека, о котором Чиын твердила мне долгие годы. Она была девушкой незнатной и называла его «мой двоюродный брат», или «молодой мастер Со», или «инспектор Со» с тех самых пор, как он поселился в доме ее отца, чтобы учиться в столице.
— Что такое? — насторожилась Чиын.
Я, должно быть, смотрела на нее пустым взглядом.
— Твоего двоюродного брата зовут Со Оджин, верно? — спросила я, в глубине души все еще не веря. — Его ты называешь юным дарованием?
Чиын кивнула, и мы пошли во дворец вместе.
— А ты с ним встречалась? Может, видела его в тот день в Хёминсо? Он только что вернулся из далекого путешествия. — Чиын покачала головой. — Думаю, он расследовал какое-то преступление в провинции и вернулся оттуда одетый как бедняк.
— Но… — Я все еще не могла смириться с тем, что он так молод, и меня по-прежнему мучила зависть. — Трудно представить, что он стал чонсагваном в столь юном возрасте.
— Предыдущему инспектору был всего двадцать один год, — пожала плечами Чиын. — Инспекторы часто бывают молодыми. Никому нет дела до того, сколько им лет, если они происходят из хороших семей.
Я замолчала и нахмурилась. Я все пыталась осознать, как восемнадцатилетний юноша может вести полицейское расследование. Оказавшись у ворот во дворец, мы предъявили свои жетоны, и нас пропустили на дворцовую территорию.
— После работы я хочу зайти в книжную лавку, — сказала Чиын. К ней понемногу начал возвращаться естественный цвет лица, и она уже не так сильно походила на привидение. — Хочешь, пойдем вместе?
Когда мы с Чиын работали в Хёминсо, то очень любили проводить свободное время в книжной лавке господина Чана, особенно Чиын — в самые мрачные дни она всегда сбегала туда.
— Надеюсь, что когда-нибудь получу экземпляр… — Чиын огляделась и прошептала: — «Истории Унён».
Мои губы тронула легкая усмешка. Эта история повествовала о неправедной любви придворной дамы и молодого ученого. Как только мы начали работать во дворце, Чиын принялась упорно искать эту книгу.
— Но… — По лицу Чиын пробежала тень. Уголок улыбки нервно дернулся. — Возможно, «История Унён» — не самое подходящее для нынешнего времени чтение. Мне кажется, она будет напоминать о смерти женщины из дворца. Как ее звали? Придворная дама Анби?
И тут я почувствовала, что за нами кто-то наблюдает.
Перед нами стоял врач Нансин: брови его были слегка насуплены, руки прятались в рукавах халата, полы которого развевались на холодном ветру. На секунду я испугалась, что он слышал наш разговор о скандальной книге и отругает нас либо за него, либо за обсуждение случившегося в Хёминсо. Но потом я поняла, что выглядит он скорее чем-то озабоченным, чем сердитым.
— Медсестра Хён. — В его голосе прозвучала тревожная нотка. У меня тут же напряглись плечи. — Госпожа Хегён хочет поговорить с тобой в своей резиденции.
«Почему?» — хотелось спросить мне. Но я успела усвоить, что во дворце нужно уметь вовремя прикусить язык и подчиняться. И не задавать вопросов.
Крепко сцепив пальцы, я медленно склонила голову:
— Да, ыйвон-ним.
— Но ты лучше немного обожди. Не ходи пока. — Его обеспокоенный взгляд остановился на моей склоненной голове. — Там сейчас наследный принц, и тебе лучше с ним не встречаться. — А затем еле слышно добавил: — Ты очень похожа на его покойную сестру, принцессу Хвахёп. И он может… огорчиться при виде тебя.
* * *
Не в первый раз кто-то отмечал мое сходство с принцессой. Сама госпожа Хегён признала два дня тому назад, что я вылитая покойная сестра наследного принца.
Я ждала, пока Чиын переоденется в рабочую форму, и смотрела в лужу растаявшего снега. Мое отражение дрожало на ее поверхности — а может, это было отражение принцессы Хвахёп. Напудренное белое лицо с тонкими чертами резко контрастировало с темными ресницами цвета полуночи и волосами цвета безлунной ночи.
Но разве мое сходство с принцессой Хвахёп имело какое-нибудь значение? Почему мне следовало бояться наследного принца? Он обожал свою седьмую сестру, ну и что в этом могло быть плохого для меня? Я слышала когда-то, что принцесса Хвахёп была единственным другом, единственной сподвижницей наследного принца. Их ненавидели куда сильнее, чем других королевских детей, и это общее несчастье сплотило их.
Чуть посомневавшись, я пренебрегла советом врача Нансин и вместо этого взяла в кладовой поднос, чтобы не создавалось впечатление, будто я шатаюсь без дела. Мне представился, вероятно, единственный шанс увидеть принца. А мне очень хотелось узнать: кто же этот принц, о котором все вокруг шепчутся? Убийца ли он или же невинный и оклеветанный молодой человек?
Я поспешила уйти из Королевской аптеки и направилась к резиденции госпожи Хегён, глядя на гору, возвышающуюся вдали, молчаливую свидетельницу происходящего во дворце. Войдя внутрь, я остановилась у колонны передохнуть. Время текло медленно, но потом мне в глаза бросился блеск синего шелка, халат, сияющий серебристыми драконами.
Наследный принц.
Я стояла совершенно неподвижно и смотрела на него, не в силах моргнуть или вздохнуть, не в силах отвести взгляд. Он был красивым молодым человеком, с прекрасной кожей, с четким профилем и лишенными какого-либо выражения черными глазами, впитавшими в себя все пространство пустого дворца. Двигался он с грацией оленя, но сложен был как генерал. Я попыталась представить его убивающим женщин из Хёминсо мечом, но обнаружила вдруг, что воскрешаю в памяти мифы о богах и прочих бессмертных, истории, передававшиеся из поколения в поколение с начала времен.
Я почти понимала, почему командир Сон решил не расследовать дело, не беспокоить наследного принца. Я смотрела, как его высочество проходит мимо меня в сопровождении свиты, и мне казалось, что этот человек — само королевство. Никто не мог сравниться с ним в величии. Он был нашим будущим.
Неожиданно из резиденции госпожи выбежал щенок. Маленький меховой комочек прокатился по талому снегу, побарахтался в грязи, а затем, взвизгнув, ткнулся в халат его высочества.
Спутники принца замерли на месте. Наследный принц сел на корточки и потянулся к щенку, и моя спина застыла, словно ее заморозили. Я очень боялась, что он ударит бестолковое создание — ведь оно испачкало его красивейший халат. Но вместо этого в черных, ничего не выражающих глазах принца появилась нежность, он поднял щенка перед собой и даже не поморщился, когда тот слюняво облизал ему губы.
— На улице холодно, Кон-а. — Глубокий ровный голос его высочества походил на журчание весеннего ручья. — Тебе
