дело с двумя противниками, для простоты обозначим их «объект Муж» и «объект Жена» или еще короче – «объект М» и «объект Ж». Нужные нам материалы, скорее всего, находятся у них в коттедже. Они не покидают коттедж надолго, самое большее – на двадцать-тридцать минут. Этого времени недостаточно для полноценного обыска. Значит, нам нужно выманить противников из коттеджа и обезвредить их на более длительное время.
Мухин сделал паузу и оглядел своих компаньонов, чтобы убедиться в их внимании. Затем он продолжил:
– Я думаю, что тщательный обыск займет час, но для верности будем рассчитывать на полтора часа. Поскольку только я умею проводить профессиональный обыск, значит, вам, – Мухин поочередно взглянул на Надежду и Шорохова, – вам придется выманить и обезвредить противника. Думаю, будет логично, если Надежда Николаевна возьмет на себя объект «Ж», а вы, Михаил, – объект «М».
– И как вы предлагаете их обезвредить? – подозрительно осведомился Шорохов.
– Ну, как… вы под благовидным предлогом отводите свой объект в безлюдное место, а потом… легкий удар по голове, и объект отключается на продолжительное время. Главное – не переборщить с силой удара, чтобы не нанести объекту серьезное увечье.
– Это вы, может быть, умеете так точно рассчитывать силу удара, – пробормотал Михаил. – А я если что и рассчитываю, так это только силу удара по клавишам компьютера. И потом, чем я должен его ударить? Палкой? Камнем?
– Зачем же? Для этой цели имеется специальный инструмент. – Детектив достал из кармана маленький металлический цилиндр, чуть больше тюбика губной помады, и встряхнул его. Цилиндр разложился в трубку длиной четверть метра.
– Очень удобная вещь, телескопическая дубинка. Можете пока попрактиковаться.
– Не думаю, что я быстро освою этот инструмент. – Шорохов поморщился. – И потом, извините, вы и Надежде Николаевне предлагаете таким же способом отключить ее «объект»?
– Ну, в самом деле… – Детектив замялся. – А вы можете предложить что-нибудь другое?
– Я могу, – вступила в разговор Надежда. – Послушайте, какой у меня план…
Она положила на стол лист бумаги, схематично изобразила на нем план пансионата и начала:
– Я согласна, что мне удобнее будет заняться «объектом Ж», а господину Шорохову – «объектом М», только сделаем мы это иначе, более тонко и без всякого членовредительства. Как вы, Михаил, относитесь к финской бане?
– К сауне? Ну, вообще-то я ее не очень люблю… – протянул писатель.
– Придется полюбить. Хотя бы на один день.
И Надежда коротко изложила своим соратникам возникший у нее в голове план.
Персонаж, обозначенный на военном совете как «объект М», а именно Василий, фиктивный муж из подозрительной парочки, очень ценил свое здоровье и делал все, что возможно, чтобы его сохранить. Тем более что вынужденное пребывание в пансионате создавало для этого все необходимые и достаточные условия: можно было купаться в бодрящей воде озера, можно было заниматься на тренажерах, можно было посещать сауну.
Сауну «объект М» особенно любил и посещал ее ежедневно.
На этом и основывался разработанный Надеждой Николаевной хитроумный план.
Непосредственный исполнитель этого плана, писатель-неудачник Михаил Шорохов, прохаживался возле сауны почти с самого утра. Сауна находилась в главном здании пансионата, рядом с главной столовой и залом, где проводились культурные мероприятия.
Шорохов время от времени останавливался перед доской объявлений и в сотый раз изучал план этих самых мероприятий, который давно уже вызубрил назубок.
Самым неприятным в этом плане был пункт, запланированный на сегодняшнее утро. Это была лекция о современной российской литературе, и посвящена она была творчеству двух ненавистных Шорохову авторов: Мити Дымова и Мориса Бакунина.
Лекцию должен был прочитать известный в прошлом критик и литературовед. Несколько лет назад он выступал на телевидении и даже вел собственную, пусть и небольшую передачу на второстепенном канале. Но популярность его за это время упала, и теперь критик соглашался читать лекции в жилконторах и пансионатах, лишь бы за это платили хоть какие-то деньги.
В сотый раз прочитав ненавистные имена популярных писателей, Шорохов украдкой посматривал на часы, недобрым словом поминая и саму Надежду Николаевну, и ее план, который накануне показался ему просто замечательным. Теперь же в этом плане оказалась прореха, да еще какая: «объект М», судя по всему, в этот день решил обойтись без оздоровительной процедуры…
Шорохов готов был уже признать поражение и покинуть свой пост, но тут как раз в дальнем конце коридора показался любитель здорового образа жизни.
Напевая какой-то веселый мотивчик и помахивая полотенцем, Василий вошел в двери, за которыми помещалась сауна. Шорохов, воровато оглядевшись по сторонам, последовал за ним.
Объект зашел в раздевалку, снял одежду, положил ее на скамью рядом с полотенцем и зашел в кабинку.
Услышав доносящееся из этой кабинки довольное кряканье, Шорохов проскользнул в раздевалку, собрал одежду «объекта», на всякий случай прихватил полотенце, сложил все это в припасенный заранее пакет и стремглав выскочил из сауны.
В коридоре неподалеку от столовой его поджидала Надежда Николаевна.
Шорохов прошел мимо нее, не останавливаясь и не разговаривая, но когда они поравнялись, почесал переносицу. Это был заранее условленный знак, который обозначал, что дело сделано и «объект М» временно обезврежен.
Надежда удовлетворенно вздохнула и направилась к выходу из здания: ей нужно было выполнить свою часть плана.
Тем временем Василий, он же «объект М», вволю прогрелся в сауне и почувствовал, что все поры в его теле открылись, освобождая организм от шлаков и открывая доступ космической энергии. Выскочив из кабинки, он с утробным уханьем прыгнул в бассейн с ледяной водой. Получив от этого огромное удовольствие, Василий выбрался из бассейна и прошлепал в раздевалку.
Здесь его ждал неприятный сюрприз: на скамье, где он только что оставил всю свою одежду, ничего не было. Совершенно ничего. Не было здесь даже полотенца.
Это было вдвойне неприятно: полотенцем можно было не только вытереться – в крайнем случае им можно было обернуть свои бедра на манер набедренной повязки, какими пользуются папуасы, полинезийцы и другие легкомысленные народы далеких жарких стран.
Такую повязку с некоторой натяжкой можно было считать одеждой, хотя не всякий рискнул бы появиться в таком наряде в коридоре главного корпуса.
Но сейчас в распоряжении Василия не было даже такого условного заменителя одежды.
Василий уставился на опустевшую скамью с тем непередаваемым выражением лица, которое обычно определяют словами «как баран на новые ворота».
Куда могла подеваться вся его одежда? Кому она могла понадобиться, и самое главное – что теперь делать?
Василий осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор.
Если он рассчитывал, что там никого нет, то его надежды не оправдались. В коридоре, всего в двух шагах от сауны, перед лекционным залом собралась целая толпа интеллигентных дам среднего пенсионного возраста, в нетерпении ожидающих начала лекции о современной российской литературе.
Появиться перед этой просвещенной
