отнекивается. Тогда они связывают мальчишку и каждый из незваных гостей достает из-за пазухи сверло. Опасаясь за жизнь, Петр рассказывает все, что знает, моля о пощаде.
– Это не важно! – ухмыляются они.
Со всех сторон слышится визг инструментов, буравящих череп полкана…
Яркая вспышка боли, будто разорвавшая мозг изнутри, случилась уже наяву. Петр 38 застонал, призывая на помощь жену.
– Как ты себя чувствуешь?
– Я себя чувствую, но плохо, – вздохнул военный. – Налей мне браги.
Конечно, полкан и сам мог это сделать, но не нарушал Устав, предпочитая пользоваться имеющейся должностной привилегией – не поднимать ничего тяжелее кружки. Бедняга залпом осушил емкость и ему немного полегчало.
Супруга, жадно чавкая, жевала взятое из вазы большое ядреное темно-красное яблоко.
– Щеки марает, – презрительно скривившись пожаловалась она мужу. – На, попробуй.
Петр 38 последовал совету. Действительно, благодаря значительным размерам фрукта, кусать его было крайне неудобно.
– Непорядок, – согласился главный полкан. – Прикажу Митричу маленькие яблоки теперь выращивать.
– Вот-вот, – одобрила полканское намерение жена.
Выбрасывая огрызок, Петр 38 вдруг осознал сразу же две вещи, связанных друг с другом: Нужно сделать что-то важное, твердо решил он, но для этого я обязан выйти из запоя!
Петр 38 поприветствовал старших офицеров, явившихся в назначенное время на собрание. На его измученном бессонницей лице отчетливо выделялся красный подергивающийся глаз.
– У меня нет времени, поэтому я буду говорить не думая! – выпалил он.
Подчиненные озадаченно переглянулись.
– Мы обязаны всем миром совершить какое-нибудь большое дело! Чтобы о нас помнили потомки, – добавил Петр 38.
– А какое? Объясните поконкретнее, – спросил полкан меченосцев.
– Я ответственный за вечные вопросы. Временные решаете вы все.
В штабе воцарилась гнетущая тишина.
– Есть! Придумал старый способ. Нужно что-то выкопать! – предложил полкан лучников.
– Что?
– Ну… – протянул он, – какую-нибудь яму.
– Зачем?
– Эээ… Не знаю.
– Цель! – неожиданно нашелся политрук.
Маленького роста, плюгавый, чуть прихрамывающий на одну ногу, он заметно отличался от других командиров остротой ума.
– Давайте сначала определим цель копания ямы.
– И?
– Оборона! – довольно добавил политрук.
– Как мы с помощью ямы будем от кого-то обороняться?
От нервного напряжения у главного полкан задергался второй глаз.
– Можно поверх ямы набросать веток и присыпать их листьями. Противник не заметит ловушку и провалится вниз.
– Точно! – подхватил идею полкан копейщиков. – А в дно ямы мы воткнем острые колья.
– Хорошо, – обрадовался Петр 38, – но одна яма это слишком мало!
– А мы ее сделаем очень-очень длинной! – Политрук даже цокнул языком от удовольствия, – длиннющей, – добавил он, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание. – пустим по периметру северной стороны воинской базы.
– Спасибо за службу, – только и смог удовлетворенно вымолвить главный полкан, устало пожимая офицерам руки.
Глава третья
Как, и, тем более, когда так получилось, что обитатели воинской базы "Зеленые человеки" и деревни "Дубровино" оказались отрезанными от внешнего мира, никто не знал. Соседствующие друг с другом населенные пункты находились посреди густых, дремучих лесов. Технологии, доступные людям, примерно соответствовали Железному веку. Порядок мироустройства был предельно прост. Крестьяне, как положено, вкалывали не разгибая спины на себя и на того парня. А бравые парни, одетые в зеленую форму, защищали работяг от врагов.
Материалом для постройки жилищ служила древесина. Единственным исключением был квадратный, приземистый дом, полностью сделанный из камня. Расположенный в центре воинской базы, неусыпно охраняемый, он скрывал от любопытных глаз вход в секретную шахту. Попасть туда могли лишь избранные даже из числа зеленых человеков. В народе поговаривали, что в ней сокрыт источник металла, великая книга мудрости и статуя бога войны.
По случаю праздника Зеленого Человека с мечом на плоской крыше описанного выше строения собралось все руководство общины – воинская элита и деревенский староста. Офицеры были одеты в парадные мундиры, увешанные, как новогодние елки, множеством ярких орденов и медалей, которые зеленые человеки вручали сами себе в честь громких торжеств и знаковых юбилеев. На плацу выстроились шеренгами войска, а по краям площади густились толпы нарядно одетых крестьян – бабы, украсившие головы пестрыми платками, и мужики в картузах с приколотыми к ним бутонами роз и гвоздик.
Политрук, поднявшись на заботливо подставленную помощником табуретку, вскинул руку вверх, призывая собравшихся к тишине.
– Товарищи! Прежде, чем начнется смотр войск с торжественной речью перед нами выступит горячо всеми любимый главный полкан Петр 38!
Грянуло троекратное «ура».
– Товарищи! Бойцы нашей могучей армии! Трудолюбивые крестьяне! Братья и сестры! К вам обращаюсь Я, друзья мои!
Во рту у оратора быстро пересохло. Он долго прокашливался, вспоминая, о чем нужно сказать дальше.
– Грядет эпоха великих свершений! Сегодня мы гуляем и веселимся, отмечая праздник доблестных меченосцев, а завтра приступим к строительству грандиозного сооружения – оборонительного рва! Будем, как говориться, копать в будущее, товарищи!
Снова над площадью пронеслось «ура». Впрочем, деревенские не разделили бурное ликование военных. Люди настороженно переглядывались, шептались, прекрасно понимая, что копать в будущее придется именно им.
Главный полкан кивнул политруку, показывая, что закончил выступление. Тот живо перехватил у начальника эстафету.
– Завтра все свободные от трудовой повинности крестьяне должны явиться в девять утра с лопатами к северной стороне нашей базы. Сбор у частокола. А теперь… – политрук сделал значительную паузу, – праздник Зеленого Человека с мечом объявляется открытым!
Воинские колонны пришли в движение. Как и положено организаторам парада во голове шествия маршировали меченосцы. До блеска начищенные доспехи ослепительно сверкали на солнце, отчего многие собравшиеся щурились и прятали глаза под ладонями. Сделав круг по площади, все двадцать восемь бойцов встали в шеренгу. Их примеру последовали тридцать лучников и сорок один копейщик.
– Парад продолжает демонстрация военной техники! – прозвучало с трибуны.
Плац наполнился грохотом волокуш, на которых громоздились метательные машины. Первые четыре были небольшими, предназначенными для запуска крупных булыжников. А за ними двигался огромный колосс, способный швырять снаряды вдаль на несколько километров. На отдельной телеге зрители могли наблюдать здоровенные валуны и круглые зажигательные ядра. Последние делали из облитых смолой сена или соломы.
– Оружие возмездия! С ним нам не один враг не страшен, – гордо резюмировал вторую часть смотра войск политрук.
На бурном офицерском банкете, продлившемся далеко за полночь, подполкан Федор, как самый малопьющий, был назначен командовать земляными работами.
Невыспавшийся и от того сердитый подполкан в начале десятого утра у частокола обнаружил только трех крестьян.
– А где остальные? – хмуро осведомился он у мужиков.
– Все на службе. Кто в поле, кто крышу латает, кто в лесу охотится. Нету никого больше.
– Ну, ладно. Начинайте копать здесь… Там… И еще вон там.
– Хм… Так где конкретнее?
– Лучше три раза отрыть, чем
