– Джентри точно знает, что у жены есть любовник, – продолжал Гоулд. – И попросил меня выяснить, кто он.
– Будем надеяться, парень не прикончит ни любовника, ни жену, – сказал Гоулд. – Ни себя самого.
– Я поговорю с кем-нибудь, – обещал Яндолли. – Обязательно.
Гоулд зашел в отдел по борьбе с организованной преступностью, потому что не знал, что делать с избитыми супругами из Нью-Йорка. Если бы не нападение на жену, можно было бы предполагать, что муж как-то связан с мафией. Его избили, но не ограбили. Его нашли на территории, которой владеет мафиозо. Заявлять в полицию пострадавший отказался.
С другой стороны, муж до сих пор жив, а жену избили как-то особенно изощренно.
Гоулда мучила и другая забота. Помощь со стороны отдела оргпреступности была услугой, за которую ему когда-нибудь придется отплатить, а он сейчас так занят, что не успевает разгрести собственные дела. Ему ведь еще надо заниматься взломами, уличными кражами и прочими мелочами.
Кроме того, Гоулда беспокоил молодой напарник. Он прекрасно понимал, что Дональд Джентри сейчас переживает не лучший период жизни. Жена Гоулда тоже ушла от него к другому… Две жены.
Выйдя от Яндолли, Гоулд направился в страховую компанию, где работала Дженнифер Джентри. Он сразу подумал, что миссис Джентри познакомилась с любовником на рабочем месте – там завязывается большинство романов.
Хотя он уже давно не спал, Гоулду не терпелось найти человека, с которым спит миссис Джентри. Он должен найти его раньше, чем его найдет сам Дональд Джентри.
16
Еще в юные годы выросший в мафиозной семье Николас Кучча внимательно слушал разговоры отца и двух дядей. Все три брата были «капо» в криминальной семье Виньери и рассчитывали со временем возглавить преступный мир Нью-Йорка.
Став старше, Кучча понял, что отец и дяди друг другу не доверяли. Разговоры между любыми двумя братьями всегда затрагивали отсутствующего брата. И только после того, как отец умер в тюрьме, отбывая пожизненный срок за убийство и рэкет, Николас понял, в чем причина недоверия между тремя братьями. С тех пор он навсегда усвоил мафиозную философию.
Ожидай худшего. Никому не верь. И в первую очередь мне.
Вот почему он верил кровным родственникам не больше, чем нанятым помощникам. Заплатив сорок тысяч долларов наличными за убийство отпускника в Лас-Вегасе, Кучча вдруг задумался. Что, если дядя, последний оставшийся в живых родственник, его подставил? Возможно, он тоже пошел на сделку с правительством. Вдруг наемный убийца, который вытряс из него еще пятнадцать тысяч долларов, просто разделит денежки с дядей Энтони, а не убьет Чарли Пеллеккью?
Прошел еще день; о смерти Пеллеккьи – ни звука. Кучча уже начал подумывать о том, не прикончить ли подонка самому.
Он спустился к бассейну, где высмотрел давешнюю блондинку. С ней не было ее черного дружка – мужа или сутенера, один хрен. Кучча с удивлением наблюдал за тем, как блондинка плавает по дорожке. Он встал у мелкого края бассейна, ожидая, когда она закончит тренировку. Блондинка собралась вылезать из воды минут через пятнадцать; Кучча подал ей полотенце.
– Теперь понятно, почему вы в такой отличной форме, – заявил он.
Сегодня на ней был цельный купальник цвета морской волны. Он не мог оторвать глаз от ее пышной фигуры. Блондинка поблагодарила его за полотенце, а комплимент пропустила мимо ушей.
– Вы здешняя? – спросил он.
Вытираясь, блондинка покачала головой.
– Откуда вы? Вдруг я туда перееду.
Блондинка глянула на него и ткнула пальцем ему в подбородок.
– У вас слюна на подбородке. Что с вами случилось?
Кучча смутился и торопливо вытер подбородок тыльной стороной ладони. Прежде чем ответить, он оглядел блондинку с ног до головы.
– Я так понял, детка, ты только черномазых любишь, а?
Блондинка подмигнула ему.
– Я больших люблю, – сказала она.
Кучча унесся прочь, отшвыривая по пути ногами шезлонги.
Позже, после того как он заглянул в номер к Джоуи Франконе и выпустил пар, Кучча почувствовал, как у него снова началось слюнотечение. Ему стало хуже. Увидев в номере пустую двуспальную кровать, он немедленно вспомнил о Винсенте Лано.
– Господи боже, – проговорил Кучча, с трудом ворочая языком. – Что же такое творится в этом долбаном городе?
Франконе, в одних темно-синих узких плавках, причесывался перед зеркалом.
– По-моему, – сказал он, – о Лано можно забыть. Он либо спятил, либо загнулся от рака.
Кучча сел на край постели, на которой должен был спать Лано. Здесь никто не спал.
– Ты вчера вечером видел того подонка, Пеллеккью?
Франконе любовался своим отражением в зеркале.
– Я тебя умоляю. Всю ночь проторчал в долбаном фойе. Охранник ко мне раз двадцать подходил. «Чем я могу вам помочь, сэр?» «С вами все в порядке, сэр?» Да, ты можешь мне помочь. Нет, со мной не все в порядке.
– Так и скажи – ты его не видел.
Франконе покачал головой, не отрываясь от своего отражения. Повернулся боком и напряг мышцы на руках.
– Хватит позировать! – рявкнул Кучча. – Ты проверил, он по-прежнему там живет?
– Да, проверил. Он по-прежнему там живет. Когда я позвонил в номер, мне никто не ответил.
– Вот дерьмо собачье! Сдается мне, старик меня подставил.
– Твой дядя?
– Сначала такой прокол, а потом Лано смылся… Да.
– Думаешь, дядя…
– Оденься! – рявкнул Кучча. – Надоело пялиться на твой волосатый зад.
Франконе подошел к платяному шкафу. На плечиках висели три рубашки поло; все три черные.
– А может, подождем, когда он вернется в Нью-Йорк? – предложил Франконе. – Дома как-то легче.
– Знаю, но я уже оплатил заказ здешнему исполнителю, – возразил Кучча.
– По крайней мере, мы знаем, что все будет исполнено.
Кучча кивнул и снова пожалел о том, что не разделался с Чарли Пеллеккьей самостоятельно.
17
Чарли проснулся только в полдень. Первым делом он встал под душ, слушая оперу «Тоска». Он пел под душем. Крещендо наполняло его адреналином. Он представил оперного злодея, Скарпиа; его руки дрожат в экстазе, когда он стоит в церкви и признается в похоти. Чарли пел вместе со злодеем.
Тело Чарли напряглось, когда его с головы до ног захлестнула вторая волна адреналина. Он дослушал арию до конца и только потом вышел из душа и начал вытираться. Он прикрутил звук, услышав, как в коридоре кто-то смеется.
