изысками.
— Хорошо-то как, — просипел гость, высосав кружку «Миллера», и разломил в руках вареного лангуста. После пива перешли к более крепким напиткам.
— Чего звал? — сыто рыгнул майор, когда, опорожнив бутылку коньяка, похлебали осетровой ухи и съели по сочной отбивной с трюфелями.
— Нужна информация, — наклонился вперед Белок.
— Сколько? — бросил в рот виноградину майор.
— Штука зеленых.
— Излагай.
— Три дня назад московские менты положили в Николино наших ребят.
— Слышал, — почесал толстый живот.
— Ну так вот, хочу знать, кто у них был главный.
— Это сложно.
— Почему?
— На оперативке начальник сказал, они из МУРа. Особая, так сказать, бригада.
— Лады, две, — согласился вор, подумав про себя: «Шлепнуть бы тебя, козла, да не с руки, еще пригодишься».
Через пару дней майор (фамилия его была Шестун) позвонил Белку по мобильнику, и они снова встретились в том же месте. В этот раз прелюдии не было.
— Ну как, узнал? — сразу перешел авторитет к делу.
— Узнал, только тебе это не понравится, — расстегнул тесный мундир майор.
— Короче.
— Это подполковник ФСБ Орлов.
— Чекист? Ни хера себе, — выпучил глаза законник. — С каких это пор они командуют ментами?
— Того не знаю, давай бабки.
— На, — вынув из кармана, протянул Белок свернутые в трубку купюры, и они расстались. Этим же вечером в отдельном кабинете игорного казино на Новом Арбате, принадлежавшего Деду Хасану, тем же составом обсуждалась доставленная Белком информация.
— Отловить эту суку и порвать, — высказался первым Колючий.
— Не горячись, — сказал Дед Хасан, — это тебе не обычный мент, а чекист, тут надо аккуратно.
— Чего так?
— У них хитрая контора, — поддержал Деда Могила. — Сидят, падлы, тихо, но много знают. А если кого из них вот так тронуть, обязательно достанут. Причем всех и в любом месте.
— Так что ж нам, утереть сопли и помалкивать? — скривил губы Колючий.
— Зачем же? — неспешно перебрал четки Дед Хасан. — Мы сплетем ему лапти.
— Это как? — покосился на него еще один законник, по кличке Дока.
— Для начала запасем этого Орлова и найдем, где его хата. Затем подбросим в нее зелени с рыжьем и сольем информацию на Лубянку, что он берет взятки.
— А поведутся? — скептически спросил Колючий.
— Надо, чтоб повелись, — опустил Дед веки.
К полуночи выработали подробный план, тот был следующий: установив Орлова и адрес его квартиры, скрытно проникнуть туда, заложив пять штук баксов и золотой слиток из партии, часть которой имелась в воровской кассе. Далее подставить ментам для задержания своего бойца, который в явке с повинной сольет эту информацию.
— Да, такое может проканать, — закурил Колючий очередную сигарету. — Только как мы найдем этого фраера?
— Беру это на себя, — прихлебнул кофе из чашки Могила. У него в Питере были завязки на Литейном, 4.
Определились и с бойцом. Таким должен был стать некий Оса, имевший две ходки, заветной мечтой которого было получить «корону».
Когда засерел рассвет, воры разъехались отдыхать, чтобы затем приступить к делу.
Через пару дней из Питера Деду Хасану отзвонился Могила, сообщив адрес нужной квартиры. Затем привлекли людей Доки, которые, установив наблюдение, вычислили хозяина и сняли на фотопленку. А еще изучили, когда тот уезжает на службу и возвращается оттуда. Выбрав удобное время, вскрыли отмычкой дверь и сделали закладку.
После этого законники пригласили Осу, пообещав не только коронование в зоне, но и место смотрящего за ней.
— И суд мы подмажем, Толя, получишь по минималке, — похлопал его Дед Хасан по плечу во время инструктажа.
— Ворам власти, мусорам по пасти! — продекламировал безбашенный Оса, покидая кабинет, и, спустившись вниз, вышел на улицу. Закурив, взглянул на наручные часы (время близилось к обеду), пошагал к ближайшей станции метро и спустился по эскалатору. Выйдя на «Кузнецком Мосту», направился в сторону Большой Лубянки.
Там, в доме 13, находился ресторан «Щит и меч», где ему предстояло вступить в дело. Ресторан был не простым, считался своеобразным чекистским клубом, где они отмечали свои встречи. Не возбранялось посещение заведения и прочим гражданам, в том числе гостям столицы. Здесь же, на другой стороне улицы, располагалось управление ФСБ по Москве и области.
У ресторана он тоскливо оглянулся по сторонам (прощай, свобода!) и с независимым видом вошел внутрь. При входе стоял охранник в камуфляже с рожей вертухая, просторный, с барной стойкой зал был увешан по стенам чекистской символикой, в одном из углов высился памятник Дзержинскому, а откуда-то сверху тихо лилась песня:
В парке Чаир распускаются розы,
В парке Чаир расцветает миндаль.
Снятся твои золотистые косы,
Снится веселая звонкая даль…
— чуть гнусаво выводил незнакомый голос.
За столиками полупустого зала подкреплялись несколько крепких молодых ребят в светлых рубашках с галстуками (пиджаки висели на спинках стульев), а еще сидела группа иностранцев, тянувшая из бокалов шампанское.
— Щас я вам устрою Чаир, — хмыкнул Оса, уселся по соседству и махнул рукой: — Официант!
К нему заспешил малый в накрахмаленной сорочке с бабочкой.
— Чего желаете?
— Значит, так, — сказал Оса и, раскрыв меню, заказал бутылку «Хеннесси», двести граммов черной икры и шашлык по-карски. А еще потребовал граненый стакан. Когда все было доставлено и официант, пожелав приятного аппетита, удалился, наполнил стакан доверху, не отрываясь, высосал и, крякнув, ложкой вычерпал икру.
Гости столицы, наблюдавшие это, открыли рты, а он невозмутимо повторил и принялся жевать шашлык. Закончив, сыто рыгнул и показал тем палец: фак ю!
Иностранцы что-то возмущенно зачирикали, а браток встал, сгреб ближайшего за грудки и врезал по морде. Прибежавший охранник получил в глаз, началась свалка.
Спустя еще пару минут дебошира с заломленными назад руками утащили в здание московской «управы», откуда доставили в Лефортово.
На следующий день Осу навестил следователь, сообщив, что против него возбуждено уголовное дело за теракт в отношении иностранца и сопротивление сотрудникам ФСБ.
— Получишь по совокупности лет пятнадцать. Ранее привлекался?
— Нет.
— Врешь, — и, достав из папки, зачитал справку о том, что гражданин Шкель Анатолий Сергеевич, он же Оса, имеет две судимости, а также состоит в преступной группировке.
— Ну, что скажешь?
— Да пошел ты, — харкнул Оса на пол.
Капитан обошел стол и саданул ему в ухо — задержанного снесло с привинченной к полу табуретки. На шум отворилась дверь, заглянул охранник.
— Борзеет, — хмыкнул следователь. — Определи на место.
Тот посадил и вышел.
— Слышь, начальник, — шевельнул скованными руками Оса, — а если напишу явку с повинной, мне зачтется?
— Какую еще явку? У меня доказательств как грязи.
— Да я не про это. Об одном вашем ссученном фээсбэшнике.
— С этого места подробнее, — подался вперед следователь.
И Оса рассказал, что
