Я не понимаю, как реагировать. Сегодня я уже не та, что была вчера. Сегодня все изменилось. Сегодня я в ответе не только за себя. И больше я не могу делать вид, что все нормально.
– А мне зачем уезжать?
Он стоит в нескольких шагах от кровати, поджимает губы и молча обнимает меня жестким взглядом. Его грудь тяжело вздымается под футболкой. А я нетерпеливо жду… Жду ответа. И не слышу его.
– Рома. Я задала тебе вопрос.
Его лицо всегда казалось мне прекрасным, хоть и суровым. Красивым. Мужественным. Как и душа, но я знаю слишком много всего, твердящего об обратном.
– Так надо. Я хочу быть уверен в твоей безопасности.
– А здесь я буду под ударом?
– Яна. Это очень серьезный вопрос. Лучше подстраховаться.
Я поднимаюсь и подхожу к нему, не замечая, как ледяной пол холодит ступни. Кладу ладони мужчине на грудь. С трудом пытаюсь выровнять дыхание. Сердце учащенно бьется.
– А если я не хочу уезжать? Ты меня заставишь?
Мужчина твердо кладет ладони на мои хрупкие плечи и разворачивает спиной к окну. А сам прижимается крепко-крепко. И утыкается подбородком мне в макушку.
Я чувствую исходящий от стеклопакета холод. Но даже он не сравнится с лютым морозом в душе.
Так горько… Так болит сердце и рвётся на части…
Беркут. Это не просто второе имя. Это настоящая визитная карточка моего мужчины в его жестоком мире. Том самом мире, где Рому так называют все. И где для меня нет и никогда не было места. И он честно признался в этом еще тогда. Но теперь… Теперь все изменилось. И нас уже не двое.
Я тону в родном запахе. Таком любимом, терпком. Самом лучшем. И не осознаю, как быть дальше. Теперь я ужасно боюсь.
– Я понимаю, что сложно. Я понимаю, что тебе тяжело. Но потом все будет по-другому, – Рома тихо шепчет мне на ухо, пытаясь успокоить. – Просто сейчас нам надо ещё немножко продержаться. Я обещаю, все изменится. Я все для этого сделаю, Яна.
– А если не получится? Как тогда жить?
– Это скоро закончится. Опасность останется позади. Просто потерпи ещё немного. Я ведь ни разу тебя не обманывал.
– Ты думаешь все так просто, да?
– Нет. Совсем непросто. Но это легче, чем ты считаешь.
– Сколько у нас есть времени?
– Неделя. Это максимум. Но я не хочу рисковать. Завтра начнем собираться.
– И сколько нам еще жить… вот так? – не получается унять дрожь в голосе. Я не представляю, как он отреагирует, когда узнает… – Рома. Я женщина. И мне нужны гарантии.
Я даже не могу словами описать то, что происходит внутри меня. Болезненное ощущение. Хочется кричать, разбить что-нибудь. Ну как же так?! Почему?! Ну почему?!
Близость любимого как всегда обжигает, но теперь я в этом огне сгораю дотла, без возможности возрождения из пепла.
Я уже чувствую засасывающую пустоту. Хоть он ещё рядом. Душа уже как решето, хоть он ещё близко.
Все. Это конец. Осознание предательски нашёптывает неприятную правду. Это самый настоящий конец. И в будущем больше не будет нас. Осознание этого предательски бьет в солнечное сплетение. Вот, что за чувство горькой потери разъедало душу…
– Ненавижу, когда ты так громко молчишь.
Беркут не отвечает. Значит, дело действительно плохо. Значит… все намного хуже, чем он пытается показать. И я неуверенно добиваю его, огорошивая своим тихим шепотом:
– Рома, мы так больше не сможем… Пойми…
Внезапно удручающая тишина вокруг нас резко сменяется громкими звуками, снаружи дома начинается какая-то суета. Но собаки молчат, даже не лают. Странно…
Рома резко напрягается и прищуривается, глядя мне в глаза. И впервые на его всегда уверенном лице я замечаю затравленное выражение. Опасная мысль слишком поздно приходит мне в голову и бьет наотмашь.
Мы уже в ловушке…
Они решили ударить в момент, когда он более беззащитен, чем кажется…
Дальше все происходит буквально за секунду. Рома словно замахивается и, касаясь плеча, толкает меня, пытаясь отстранить в сторону и как будто вниз. Тут же звучит хладнокровный, отстранённый тон:
– Отойд…
И все… Дальше мир взрывается оглушительными звуками и ярким мерцанием.
Раздается звук бьющегося стекла. Кажется, что все вокруг приходит в движение.
Натренированный хищник отреагировал мгновенно. Я все еще ощущаю крепкую хватку на плече. Кожа ноет от нерассчитанной силы. Меня отбросило в сторону. Картина перед глазами почему-то начинает тускнеть. Везде шум, гам, снаружи громкие хлопки, чьи-то посторонние крики. Или мне все это только кажется… Вроде как полулежу возле крови, на полу, и не могу встать. В голове все смешалось, я не понимаю, что происходит. Ощущаю только, что бок болит, я им ударилась? Сознание уплывает вдаль. Голова тяжелая. Меня вроде бы кто-то дергает за руку… А я глупо смотрю перед собой. Грубый, резкий оклик слышу будто со стороны.
– Давай, давай, ЯНА!!!
Голос Ромы. Любимый кричит… Чувствую боль в запястье. Странное чувство, кожа чешется на запястье и как будто кто-то колет его иглами. Вокруг все стало светлым, с темными очертаниями. И почему жёлтыми отблесками… а дальше… все смешивается в одну картину и белый свет затмевает все…
Глава 33
Короткие отблески сознания мерцают в голове.
Странное ощущение. Будто один предмет медленно отделяется от другого. Раз… И все. Секунду назад было только забвение, только тьма и пустота. Тишина и холод. А теперь лютый мороз я ощущаю кожей. В мозгу словно никак не найдёт пристанище рой пчёл. Что-то беспрерывно стучит. А на задворках памяти мелькают звуки выстрелов, посторонние голоса и резкий окрик. Перед глазами непонятный калейдоскоп. Цвет зарева плавно переходит в мерцание огня. Всюду яркие вспышки, как огонь, что догорает в душе. Собственное тело я ощущаю будто со стороны.
Глаза открываю еле-еле. И сначала не понимаю, где я нахожусь. Большое пластиковое окно с закруглёнными углами. А за ним – мелькают расплывающиеся темные картины.
Но я не могу зацепиться за них глазами.
Голова болит. Как будто сзади кто-то давит чем-то жестким.
Опускаю глаза в пол и смотрю на пару массивных кроссовок. Знакомых, кстати говоря.
– Проснулась?
Я резко подскакиваю (если, конечно, так можно выразиться), морщусь от боли и пораженно смотрю на Хакера. И только сейчас доходит осознание… Нет. Не может быть!
Оборачиваюсь.
Электричка! Народу немного. За окном светает. Вот откуда этот цвет зарева. Солнце всходит. Получается, сейчас раннее утро.
– Куда мы едем? Где Рома?!
