– Почему же? Я бы советовал тебе бороться за него, тем более он имеет к тебе удивительную слабость, так что и бороться то не потребуется. Но ты же не станешь.
– Да вы все бредите, – возмущенно воскликнула, – да он недавно чуть не заявил мне, что еще одно слово и меня отправят на плаху!
Дарвин удивленно посмотрел на меня.
– Теодор? ТЕБЕ? Помнится, пару лет назад вы тискались по всем углам.
– Во–первых, мы не тискались, – смущенно пробормотала я, не знала, что наш роман получил такую широкую огласку, – во–вторых, меня просто использовали для поимки маньяка. В–третьих, Тео беспринципная сволочь!
– Нет, ну в целом с последней характеристикой я согласен.
– А вам-то какой интерес во мне?
– Как думаешь, в чем самый главный недостаток долгоживущих рас?
– Скука? – предположила я, вспомнив кучу прочитанных мною фэнтези.
– Именно, а с тобой не скучно. Такая забавная возня с этим благословлением Иштар и с ирром Эмерти.
Я пожала плечами. Не скучно ему. Мне что-то однако весело не было. Прихватив с собой чашку с блюдцем, поднялась к себе. Села за стол, мельком глянула на бумаги. Дел невпроворот, а это в Истране еще нет такой бумажной волокиты как в России!
Допивая чай с плюшкой, я всерьез задумалась. Может быть, я несправедлива к Тео? Сколько раз читала в романах, как главная героиня не видит дальше собственного носа любовь всей своей жизни! Может это мой вариант? Не зря же меня все наперебой убеждают в искренности его чувств. И Октай, который казалось бы, Теодора впервые в жизни увидел, и Дарвин, которому тоже ни к чему выгораживать этого грубияна. Вспомнить бы и проанализировать действия Тео. Может быть я просто слепа?
Вот как мы начали встречаться два года назад? Вроде бы незаметно. Я тогда тосковала с новой силой по Земле, можно сказать депрессию поймала. Тут тебе ни музыки нормальной, ни книг, ни развлечений. Вечерами скука смертная, на любимые форумы не залезешь. Столько пить, сколько пила молодежь в округе, я не собиралась и изнывала от тоски по дому, коротая время за очередной курсовой. Я даже думала начать писать в стиле фэнтези, когда герои из этого мира попадают в мой прежний, или в наглую сплагиатить общую идею нашей популярной классики, но... оказалось что талантом сочинительства бог меня тоже обделил.
С Тео шапочно мы уже были знакомы, я же всегда крутилась вокруг Хьюго, даже когда романтические чувства к последнему остыли. Мы со старшим братом однокурсника обменивались скупыми «доброго дня» и кивками. В один из дней Тео нашел меня в библиотеке, за очередным толстым томом. Сухо поинтересовался, не видела ли я Хью и, уже собирался уходить, когда увидел название книги. Оказалась тема ему близка, он как раз работал над диссертацией в Университете Магии. Мы разговорились на тему биполярной магии, затем переключились на другую и незаметно проговорили до поздней ночи. Опомнились только когда ромея Анта попросила нас освободить читальный зал. После Тео проводил меня до корпуса общежития и, поклонившись, ушел.
Он пропал на две недели и, собственно, тогда еще у меня не было никакой влюбленности, я восприняла его как случайного попутчика и собеседника. Потом он снова появился, и опять когда Хью убежал на очередную попойку. И снова разговоры в ожидании брата. Споры за листом бумаги и неоднократно перечеркнутые вектора силы на чертежах.
В следующий раз Тео пришел спустя неделю, принес черновики диссертации и мы углубились в ее изучение. По удивленным глазам Хью, случайно заглянувшего в гостиную, я поняла, что его брат пришел именно ко мне. Это льстило и я щедро делилась замечаниями в тех местах, которые понимала, что в некоторых моментах заставляло обычно спокойного Тео злиться. Так мы и жили – Теодор мог пропадать неделями, но неизменно приходил снова, когда уверяя, что он к Хью, когда с рукописями. А я ждала его каждый вечер в библиотеке и шла потом в темноте до корпуса общежития через заполняемый темнотой квартал.
Когда в городе появились первые сообщения о маньяке, Тео стал приходить каждый день, провожая меня до Школы. Он ни о чем меня не спрашивал, а я ничего не просила. Мы ходили окружным дальним путем, и маг услужливо предлагал мне локоть при ходьбе. С каждым днем он приходил все позже, и я все дольше ждала его на крыльце, отчаянно боясь. Вроде бы он ничего не обещал мне, из чего бы я решила, что мы встречаемся, но он вел себя как возлюбленный, с поправкой на вечную «аристократическую» холодность. Тео приходил на встречи с цветами, дарил шоколад, приглашал в театр и дарил разные милые «глупости». То смешную закладку с помпоном на кончике, то живой горный первоцвет в слое вечного льда, – цветок, стоящий маленькое состояние. Правда все с таким невозмутимым видом, что казалось он скажет: «нашел тут на улице, может, возьмешь?».
А потом был вечер, когда он не пришел. Я ждала и ждала его на крыльце библиотеки, пока не поняла, что Тео просто не будет и пора идти, а то общежитие закроют. Боги знают, как мне было страшно идти через темный город, через узкие улочки, зная, что в городе есть маньяк. Я же знала! Но до последнего верила, что Тео придет, что не бросит меня. Наверное, его задержало, что-то очень важное!
А потом... потом на меня напал незнакомый мужчина, и я целую вечность сопротивлялась. Отбивалась, израсходовав все свои силы, да сколько там этих сил то было? И только когда меня уже почти сломили, появился Тео, с записывающим кристаллом. Оказывается, они с местной полицией сидели в засаде и вели съемку, собирая значительное число доказательств. И только когда маньяк начал мне рассказывать что меня ждет, и что ему нравятся крики, а прошлые девочки «так сладко» кричали и плакали, Тео пришел мне на помощь, посчитав, что доказательств достаточно даже против высокопоставленного лица.
Я не могла поверить. Задыхалась от боли и обиды. Помню, спросила Теодора, что бы было, если бы маньяк не заговорил? Он бы позволил преступнику закончить начатое? Это было бы достаточным доказательством? Тео промолчал и мне показалось, что в моем сердце что-то разбилось. Я думала, что с тех пор и избавилась от зависимости по имени Тео. Больше он на пороге Школы не появлялся, Хью приезжал к нему, а не наоборот.
Мог ли любящий мужчина так поступить? Я думаю, нет, поэтому и Октай и Дарвин ошибаются. За все два года Тео ни разу не пришел и не сказал «прости», только посмел угрожать мне пару дней назад, да еще и заявил, что я «не вовремя во все влезаю»!
Так что вытереть непрошенные слезы и гнать, гнать мысли о Тео. Я распустила часть косы и стянула ленту. Надо заканчивать со всем этим. Время лечит, в груди уже оттаяло и мне не нужна ленточка, которой он заботливо повязывал мне волосы во время очередной прогулки, когда я решила распустить свои кудри – мол смотрите какая роскошь.
Подумав, переплела кудри на степной манер: двумя косами, начиная от самой макушки. Украсила пряди перламутровыми нитями и зелеными лентами. Черную атласную ленточку я положила в стол и задвинула ящик. Снова посмотрелась в зеркало. А ничего так. Смотрелось красиво и я удовлетворенно кивнула. Вот платье бы еще, как у степняков и когда в следующий раз приедет делегация от них, с тем же Октаем, покажу всем чудеса гостеприимства.
