class="p1">За разговорами они не заметили, как быстро пролетело время – стрелки часов уже клонились к одиннадцати. Джаред начал собираться домой и, попрощавшись с другом и с его дочкой, направился к своей машине. Мужчина решил, что завтра с утра снова поедет к своей пленнице. Она была просто его игрушкой, но что-то в его отношении к ней постепенно менялось.
Глава 4
Ранним утром Джаред снова начал собираться в лесную глушь. Он точно не смотрел на часы, но где-то в районе десяти его ноги переступали порог хижины. Мужчина зашел в дом, когда она еще спала. Дверные петли уже не так сильно скрипели, так что они не потревожили ее сна. Он сел рядом с девушкой и начал просто смотреть на нее, она была и красива, и мила одновременно, какая-то особая нежность таилась в ее лице, раньше он этого не замечал. Сам не осознавая того, он начал к ней привязываться. Иногда ему хотелось чего-то совсем невозможного – взаимности. Были моменты, когда мужчина был не в силах совладать с собой, тогда он мог забрать ее волю вопреки ее желанию, ощущая полный контроль над ней. Ему хотелось почувствовать себя частью семьи, которой у него никогда не было. Захотелось чего-то настоящего, даже если это будет просто разыграно, даже если она под натиском страха будет исполнять его желания. Главное, чтобы он поверил ей.
Девушка проснулась и вздрогнула, не ожидая его столь раннего прихода. Мужчина стоял у стола и готовил завтрак для двоих. Почувствовав, что девушка проснулась, он обернулся к ней и дружелюбно произнес.
– Доброе утро, ты как раз вовремя. У меня почти все готово.
Катрин приподнялась с кровати, спуская ноги на пол, и в нерешительности попыталась встать. Мужчина это заметил.
– Не стесняйся, смелее. Я тебя не укушу.
Девушка неловко подошла к столу и присела. Джаред пододвинул ей тарелку и, закончив все приготовления, присел рядом.
– Тебе не было скучно?
Девушка слегка качнула головой, ответив «нет».
Трапеза была недолгой, и вскоре, убрав тарелки, он отодвинул от стола свою табуретку и жестом подозвал Катрин к себе. Она подошла, и он ее притянул, заставив сесть к себе на колени. Девушка сразу почувствовала что-то твердое и смутилась, но мужчина сделал вид, что не заметил этого, и приобнял ее за талию, скрестив пальцы рук у нее на бедре.
– Послушай, у нас так ничего не получится. Мне бы хотелось, чтобы ты была более общительной. У друзей ведь нет секретов друг от друга, правда? Ты бы ведь хотела, чтоб я стал твоим другом?
Катрин молчала, боясь дать ответ. Какой из них ей принесет меньше страданий – «да» или «нет»? Джаред, повысив голос, повторил последний вопрос. Девушка все еще металась в раздумьях. Тогда он прижал ее к себе сильнее и уже приглушенным тоном, с опасными и пронзительными нотками в голосе произнес:
– А может, ты хочешь, чтобы я стал для тебя чем-то большим?
Он не ждал ответа, сжимая и душа ее в своих объятиях. Он начал целовать ее шею, лаская языком. По телу девушки пробежала дрожь, из ее памяти все еще не выветрились прошлые воспоминания – ощущение полной потерянности и отвращения к себе. Не прошло и минуты, как она расплакалась. Хныкала на его руках она недолго. Как только тоненькие ручейки ее слез коснулись его руки, он с силой оттолкнул ее в сторону. Девушка ударилась, но старалась приглушить свой сдавленный стон. Она присела рядом с кроватью, чувствуя, что если будет подниматься, то точно закричит от боли, которая пронзала ее насквозь. Мужчина закурил сигарету, не обращая на нее внимания. Сложно было сказать, что творилось у него в сознании в тот момент. Поначалу лицо его было напряженным, чувствовалось, что он тратит немалые усилия, чтобы сдерживать себя в руках, но вскоре выражение сменилось на спокойное. Джаред не спеша докурил сигарету и подошел к девушке, пытавшейся сдержать слезы. Он провел своей прохладной ладонью по ее мокрой щеке, и прежний тон, с нотками нежности, к нему снова вернулся.
– Не обижайся на меня, я же стараюсь. Вот и ты постарайся. У нас все получится. Ты же мне поможешь? – Он вопросительно заглянул в ее глаза.
Все еще давясь слезами, она все же дала утвердительный ответ, и он продолжил свою игру, с заботой обняв ее и прижав ее голову к своему плечу.
– Ну вот и договорились. Больше не будем ругаться.
Он покачивал ее из стороны в сторону, словно маленького ребенка, и, к удивлению самой Катрин, ей это помогло. Всхлипы понемногу стихли, и девушка успокоилась, почувствовав тепло внизу живота, а заодно и ненависть к себе за это. Она застыла, стараясь ничего не показывать и отвести мысли в другом направлении. Первое, что пришло ей в голову, – это воспоминания о ледяном морозе, который она почувствовала, впервые очнувшись здесь, вспомнила и вечный страх, который испытывала от каждого шороха, и собственное унижение после того вечера. Тепло отступило, и ей стало легче. Джаред ее отпустил, и они оказались друг перед другом, лицом к лицу. Она ему казалась такой беззащитной, совсем как ребенок. Глаза Катрин все еще поблескивали от слез, а щеки слегка покраснели, в ней было нечто чистое и невинное. Мужчина не хотел этого делать, но, не ожидая от самого себя, когда их взгляды встретились, он резко к ней приблизился и поцеловал в губы. От внезапности Катрин не успела среагировать. Он не стал продолжать и, отвернувшись, встал, отправившись на чердак. Спустился он, держа в руках небольшую старую деревянную коробку темно-коричневого цвета, и, положив ее перед входом, начал одеваться, все так же смотря на девушку с невинной улыбкой своими небесно-голубыми глазами, словно здесь ничего плохого не происходит.
– Я вернусь через несколько дней. Все, что нужно, я тебе оставил. – Затем он подошел, наклонился и, поцеловав ее в щеку, исчез в дверном проеме.
Катрин стало не по себе, ей были непонятны свои чувства, после того как он уходил, ей становилось одиноко.
Глава 5
Джареду вспомнилось, как Лиллиан всегда с любопытством рассматривала разнообразные резные шкатулки, попадавшие ей в руки, они ей очень нравились, и ему пришла в голову идея самому сделать коробочку для куклы, которую он подарит ей на Рождество. Для этого он и забрал деревянную коробку с чердака. По размеру она как раз подходила. Мужчина иногда любил что-нибудь вырезать из дерева для разнообразия, от нечего делать, но всем, кто
