Книга Избранница Дикой Охоты - Мари Дюкам

И, взмахнув рукой на прощание, она умчалась верхом на медведе в глубь леса, оставив меня совершенно одну.

Поднялся ветер. Он раскачивал верхушки деревьев, кидал комья мелкого колючего снега. Пригнанные им тучи закрыли луну — и на долю секунды единственным источником света остался костёр за моей спиной. Но пламя не захотело составить мне компанию. Взметнувшись последней яркой вспышкой, огонь потух, словно ему разом перекрыли весь кислород.

Блестящие глаза лесных существ стремительно таяли. Я осталась не только одна, но и в полнейшей темноте.

Проклятье!

Подняв с земли кухонный нож, я вцепилась в него, как в последний оплот защиты. Ноги словно примёрзли к земле, глаза невидяще смотрели в черноту леса. Что мне делать? Что, чёрт возьми, мне делать?!

Изо рта вырывались лёгкие облачка пара, напоминая: я всё ещё жива. И пока это так, нужно продолжать двигаться. Неужто мало у меня было проблем в жизни? Пусть не таких, как застрять посреди леса, но никто бы не сказал, что карьера и деньги свалились мне с неба. Я цеплялась за каждую возможность, выгрызала место в равнодушном корпоративном мире с упорством львицы. Так неужели я сейчас сдамся?

Глаза привыкли к темноте. Поёжившись, я прошептала:

— И как мне выбраться отсюда? Мне нужен путь.

Лёгкий снежный покров подсветил яркими пятнами землю. Он замерцал, словно зовя вперёд, и я двинулась следом, стараясь не ступать на него. Опавшие иголки сосен пружинили под ногами, хрустели сухие ветки. Пятна снега словно указывали дорогу.

Быстрая ходьба согревала и придавала уверенности, пока за спиной не раздались завывания ветра, в которых отчётливо слышалось… ржание лошадей? Они-то как могли забрести в эту чащу?

Оглянувшись, я пожалела об этом в ту же секунду и припустила вперёд изо всех сил. Меня и впрямь догоняли всадники, вот только они не скакали по земле, а летели по воздуху.

И как я сразу не сообразила?! Даже в нашем мире Дикая Охота — это сказание о призраках, несущихся по небу. А здесь-то им словно сам Создатель велел!

Я неслась вперёд, не разбирая дороги, каким-то чудом не натыкаясь на деревья и не путаясь в кустах. Последние слова Хильдры выветрились из головы. Всё, на что хватало моего перепуганного мозга, это приказывать:

— Остановите их! Задержите!

Но, кажется, я что-то делала не так. Фырканье коней уже раздавалось прямо над головой, когда чужая рука цепко схватила меня за капюшон. Взвизгнув, я рванулась в сторону. Земля под ногами будто ожила, взбрыкнув не хуже норовистой лошади. Запнувшись, я кубарем покатилась вниз в овраг. Не успев испугаться, затормозила в самом низу, рухнув в колючие кусты. Голова закружилась от такого полёта, но вроде ничего не сломано. Всего-то пара ссадин и ушибов, не страшно!

Вырвавшись из цепких объятий кустарника, сделала первый шаг, как левая лодыжка отозвалась резкой болью. Нет-нет-нет! Только не сейчас! Закусив губу, я шагнула вперёд с тем же результатом: опираться на левую ногу было невозможно. Продолжая упрямо ковылять от дерева к дереву, я с трудом сдерживала слёзы боли и обиды. У меня всё бы вышло, если кто-нибудь бы нормально объяснил, как работает этот чёртов Призыв!

Когда меня снова схватили за плащ, осталось лишь кричать и отбиваться. Сильные пальцы сжали запястья так, что на них наверняка останутся синяки. В последний миг я умудрилась развернуться — как раз когда луна снова выглянула в прореху между туч.

Это был второй всадник, оставленный вместе с Рейнаром, чтобы привезти меня в Тодбург. Почти старик: седые чуть вьющиеся волосы до плеч, глубокие морщины на лице, тяжёлый взгляд человека, которого уже ничем нельзя удивить. Он перехватил оба моих запястья одной рукой и снял с пояса моток верёвки. Неужели они потащат меня к своему хозяину, как скотину на поводу?!

Я попыталась лягнуть всадника здоровой ногой, но тут же потеряла равновесие и непременно бы упала, если бы он не заставил меня сесть на землю.

— Лучше не сопротивляйтесь, миледи, — предупредил он, отпуская меня, но далеко не отошёл. — Если потребуется, я свяжу вас и засуну в рот кляп. Вы этого хотите?

Что же у них за варварское обращение с женщинами, в самом деле?! Никаких сомнений: всадник выполнит угрозу с лёгкостью. Больше страха я ненавидела только унижение.

Отползя на метр назад, я упёрлась спиной в дерево. Нога болела так сильно, что каждое неосторожное движение причиняло острую боль.

Всё, теперь я точно попалась.

Старый всадник — Экхарт, вспомнила я, — принялся неспешно смотал верёвку обратно. Свистнув коня, он махнул кому-то рукой.

В полумраке леса было трудно разобрать, что произошло. Поднявшийся ветер взметнул снежную крупу в лицо, а потом из черноты в воздухе появился Рейнар, верхом на вороном коне. Без Дитмара — ему сейчас явно не до путешествий. Я со злорадством представила «братца», куда сильнее страдавшего от сломанной ноги.

Молодой всадник взглянул на меня лишь мельком, обратившись к Экхарту, едва копыта коня коснулись земли.

— Она пострадала? Повелитель не одобрит, что мы покалечили его невесту.

— Он не одобрит, что мы не явились в Тодбург вовремя, — резонно заметил тот, ловя повод своей лошади. — Если она снова попытается сбежать, то теперь хотя бы не далеко. Пора выдвигаться.

Мужчины одновременно повернулись ко мне. Под их тяжёлыми взглядами я невольно попыталась отползти ещё, вот только проклятая нога не простила такого самоуправства. От резкой боли чуть не посыпались искры из глаз. Пискнув, я схватилась за лодыжку и прикусила губу, чтоб не расплакаться. Усталость накатила волной, словно только и ждала этого момента. Все волнения последних дней разом придавили меня к земле. Я не могла больше бороться.

Седой всадник не повёл и бровью, ни капли сострадания не мелькнуло в его взгляде. Рейнар, нахмурившись, подошёл ближе. Присев рядом, он протянул руку, чтобы потрогать мою вывихнутую ногу. Вот уж не надо этой притворной заботы! Я лягнула его здоровой ногой — всадник еле сумел увернуться.

— Кинем жребий? — поднявшись, с сомнением предложил Рейнар.

— Ну уж нет. В последний раз она сбежала от тебя, ты с ней и мучайся, — непреклонно ответил Экхарт, ставя ногу в стремя.

Вздохнув, молодой всадник наклонился ко мне. Когда он бесцеремонно поднял меня на ноги, я не сделала и попытки облегчить ему задачу, бездвижным кулем повиснув у него на