сынок мой дорогой!
И смартфон ему вручает
И красивый, и большой.
— Это что за наважденье?
Мама смотрит, не поймет.
— Вроде и не день рожденья,
Даже и не Новый год.
— Я и сам не понимаю
Шел я. магазин гляжу.
Почему, и сам не знаю,
Словно пьяный, захожу.
Будто укусила муха.
«Вот смартфон! Купи его! –
Кто-то так и шепчет в ухо.
— Для сыночка своего».
— Это ж целая зарплата!
— Проживем! — сказал отец.
— А для нашего Сократа
Это праздник до небес.
Хватит, мать, головомоек!
Я же с голоду умру.
Чтоб учился мне без троек,
А иначе отберу.
Вот легко сказать «без троек».
Это ж сколько тратить сил?
Хоть и был он очень боек,
Но учиться не любил.
«Это вместо игр смартфонных
Над учебником корпеть?
От таких трудов упорных
Можно просто поседеть».
И расстроился Серега.
А потом подумал он:
«Значит, мне опять дорога
К Тимофею на поклон».
Он встречает Тимофея.
Тот застыл, остолбенел.
— Это что за ахинея?
Сделал я, что ты хотел.
— Так и так! — сказал Сережка.
— Я же не предполагал.
Постарайся ты немножко,
Чтоб отличником я стал.
— Ты отличник? Что смеяться?
В прочем, дам тебе совет:
Надо много заниматься.
Вот такой тебе ответ.
— Надсмехаться, значит, вздумал? –
Стал Сережка психовать.
— А куда гадалку сунул,
Ты не хочешь рассказать?
И не надо издеваться!
Сделать это ерунда.
И клянусь, с тобой встречаться
Я не буду никогда.
Да, клянусь, меня ты, Тимка,
Не увидишь никогда!
Стану, словно невидимка,
Растворюсь я без следа.
А иначе я смартфона
Не увижу, как ушей.
— Да, Сережка! Ты персона!
Надо гнать тебя взашей.
И случилось снова чудо:
Стал отличником Сергей.
Все гадают: как, откуда,
Лодырь же из лодырей.
И диктанты без ошибок,
И в истории силен,
Знает про зверей и рыбок
Больше, чем зоолог, он.
И на всех собраньях хвалят,
Мол, всех выше по уму.
И чего-нибудь подарят
В каждой четверти ему.
— Вот, — кричит отец. — Недаром
Подарил ему смартфон.
Наш сынок чудесным даром,
Я уверен, награжден.
Скоро грамотами будем
Стены клеить, потолок.
Показать такое людям:
Вот какой у нас сынок!
— Только как-то непривычно.
Для меня, как будто сон.
Я сама же вижу лично,
Как уроки учит он.
Наш Сережка как волшебник,-
Мама папе говорит.
— Вот сидит, открыл учебник,
Сам же на смартфон глядит.
— Но пятерки получает,
Значит, парень не дурак.
— Это вот меня смущает.
Что-то чувствую не так.
Раньше мы спокойней жили,
А теперь, как страшный сон,
Будто сына подменили,
Будто это и не он.
— Ну, чего ты как дуреха?
Что за бред? — отец сказал.
— Плохо, что учился плохо.
Плохо, что отличник стал.
Сережка решает идти к Тимофею
Только чувствует Сережка
Между ними же стена.
Кажется, еще немножко,
Догадается она.
«Нет! Дела, конечно, плохи.
Снова я не на коне.
Надо мне идти к Тимохе,
Только он поможет мне».
Встретил снова возле школы.
Разъярился Тимофей.
— Это что же за приколы?
Ты же клялся мне, Сергей.
— Да, постой! Не горячись ты!
Ну, меня послушай ты!
В маму будто бы нечистый
Поселился. Мне кранты!
И подробно панораму
Он ему обрисовал.
— Что же! Понимаю маму,-
Тимофей ему сказал.
— Те, кто хорошенько знают
Про тебя, с тобой живут,
Те прекрасно понимают,
Что нечисто дело тут.
— Ты давай-ка, друг, не очень!
Тоже учит, дурачок.
Вроде сам ты не порочен,
Вроде сам ты ангелок.
Если это будет дольше
Длиться, мне тогда беда.
Сделай и меня ты больше
Не увидишь никогда.
— Сделаю. Но чтобы снова
Не совался, негодяй.
А не сдержишь своё слово,
На себя тогда пеняй!
«Ну, и что теперь мне делать?
Стал почти что мне родня.
Ну, и сколько ж будет бегать,
Шантажировать меня?»
А во сне пришло решенье,
Как бывало не в первой.
И такое вдохновенье
Накатило на него.
Он за стол. Вот лист бумаги.
Чудо-кисточку достал.
Полный дерзостной отваги
Быстро он нарисовал.
Женщина в высоком кресле
Очень важная сидит.
Чтобы разные не лезли,
Секретарша сторожит.
Дама с важностью министра
Каждый документ берет.
Прочитает очень быстро,
Резолюцию черкнет.
А порою нажимает
Кнопку вызова она,
В кабинет свой вызывает,
Если тема не ясна.
Поздний вечер. Мамы нет
Поздний вечер. Папа бродит
По квартире взад-вперед.
«Почему она не звонит?
Что случилось?» Не поймет.
И картины всё страшнее
Видит мысленно опять.
И своё воображенье
Он никак не мог унять.
Вот она на переходе.
И какой-то пьяный хам
Сбил при всём честном народе
И ударил по газам.
Или в темном переулке –
Мир коварен и жесток –
К ней с ножом пристали урки,
Шепчут:
— Жизнь иль кошелек?
Или сердце прихватило,
На глазах же пелена,
Из-под ног земля поплыла,
На пол грохнулась она.
И не выдержал мужчина,
Стал он куртку надевать.
— Что стою я, как скотина?
Надо мне ее спасать.
Тут к нему Сережка вышел.
— Ты куда?
— Пойду искать!
Ну, а ты из дома, слышал,
Никуда. Здесь будешь ждать.
Мама пошла на повышение
И Сережке стало страшно:
Вдруг случилась с ней беда.
И на улице опасно
Всё ж бывает иногда.
Папа дверь открыл и замер.
Перед ним стоит она,
Улыбаясь, как для камер,
Им любимая жена.
Он вздохнул и улыбнулся.
А в руках у ней цветы.
— Я чуть было не рехнулся.
Почему так поздно ты?
А цветы — они откуда?
Это что же за дела?
— Ну, какой же ты зануда!
На свидании была.
— На свиданье? Очень мило.
Хорошо, что ты не врешь.
Что любовь у нас уплыла
И к другому ты уйдешь?
— Не дождешься ты такого!
Ах, какой же ты дурак!
А была я у большого
У начальника. Вот так!
Ох, и натерпелась страха
Я, когда к нему вошла.
У подобного размаха
Управленцев не была.
Он поднялся, жмет мне руку.
«Я поздравить вас хотел.
Ну, теперь забудьте скуку.
Вы возглавите отдел».
«А Иван Иваныч как же?»
«Он на пенсию ушел.
Заявленье ложил дважды
Перед этим мне на стол.
Так что мы посовещались
Целых три часа подряд
И при мнении остались:
Вы наш лучший кандидат».
И букет вручает этот,
Ручку мне поцеловал,
Ежегодник для заметок
Даже лично подписал.
Вот у нас сегодня праздник.
Это просто чудный сон!
Где Сережка, наш проказник?
Пусть целует маму он!
