но мы бы порекомендовали вам попробовать нашу пиццу четыре сыра. Такого с вами еще никогда не случалось.
– Это верно. Давайте две.
– Как хорошо, что я до вас дозвонился. У меня в детстве была собака, вы можете вернуть мне ее? Я так хочу ее погладить.
– Открывайте скорее дверь. Ваш пес ждет на пороге.
– Спасибо! Сколько с меня?
– Пробьем по цене большой пиццы.
– Алло!
– Нет, Элвис не может на вас жениться. Может, возьмете пиццу с шоколадным пломбиром и солеными орешками?
– Ладно, давайте!
– Алло. А можно к вам на работу устроиться? Хоть курьером? Хоть полы мыть, я на все согласен.
– Семен Альбертович, а чем вам ваша работа не нравится?
– Я с детства хотел стать волшебником! Возьмите меня.
– Вы готовы бросить все? И семью, и работу, и друзей, и эту планету?
– Да, я готов.
– У вас в почтовом ящике визитка, приходите вечером по этому адресу.
– Алло, алло. Я хочу быть богатым и знаменитым!
– Алло, это пиццерия.
– БОГАТЫМ И ОЧЕНЬ ЗНАМЕНИТЫМ!
– К сожалению, акция с желаниями закончилась минуту назад. Ждите, когда в следующий раз на Альфа Центавре зацветут гигантские пурпурные кулькуляторы. Пип-пип-пип.
– Не бросайте трубку! Я третий раз перезваниваю.
– Прекратите хулиганить! Это пиццерия.
– Но я звонил сюда днем, и…
– Вы не могли звонить сюда днем, у нас был сломан телефон. Пиццу заказывать будете?
– Но… ладно, извините.
Попробуйте заказать сегодня пиццу, вдруг на Альфа Центавре снова зацвели эти самые гигантские пурпурные кулькуляторы. Те, которые пахнут светлыми мечтами и немного сыром.
Адский олень
Вельзевул сам был одержим, но его маркетинговая команда все отрицала.
– Да нормальный он! Ну, случается иногда.
То ли сахар в кипящей крови упал, то ли погода менялась и в эту среду снова случилось «иногда».
Вельзевул с выпученными глазами шарился по канализационному люку в районе улицы Октябрьской. Кто-то из жильцов кинул туда винтажные оленьи рога, и они позарез нужны были Вельзевулу, у главного по кипящим котлам был период винтажа и бохо.
Скажу вам по секрету, Вельзевул был одержим модой.
Адски любил наряжаться, боа там всякие, чалма из живого удава, круглые очки, кроксы. Красотища же.
Но главной его слабостью были рога. Он гонялся за ними по всей Вселенной, примеряя новые формы и цвета. Позавчера достал где-то детский ободок с рожками единорога и хотел так совещание вести, несмотря на то что вся команда встала на колени.
Пришлось позвонить его матери, и она так ругалась в телефонную трубку, что та задымилась и расплавилась.
А тут советские оленьи рога. Это же мечта.
Но рассказ не об этом. Рассказ о сантехнике с говорящей фамилией Криворучко, которого в это же время занесло в канализационный люк. Там внизу что-то опять булькало не по инструкции, начальство велело взять кувалду и: «Чтоб через час было как новое!»
На перилах скользкой лестницы сидели улитки и презрительно смотрели на сантехника. На самом деле они не сидели, а романтически бежали навстречу друг другу, чтобы слиться в романтическом порыве. Они хотели, как в кино, чтоб ветер в лицо, волосы назад и целоваться на фоне заката, но на Криворучковой скорости это было похоже на стоп-кадр.
Поэтому улитки просто презрительно посмотрели на сантехника. А одна из них, та, что покрупнее, дернула усиком, что на языке улиток означает: «Блин, спасибо тебе, мужик!»
И вот в тот самый момент, когда с криком «АГОНЬ!» Вельзевул водрузил на башку потрепанное украшение советских прихожих, приперся Криворучко.
– Привет, Криворучко, – нежным голосом сказал Вельзевул.
Ему казалось, что в этих раскидистых рогах он очень похож на Хью Гранта, поэтому совершенно пришел в расслабленное настроение и захотел пошалить.
Криворучко не блистал ни мозгами, ни фантазией, нервные рецепторы у него были укороченными, поэтому, вместо того чтобы орать и пулей вылетать из люка, он спросил:
– А ты кто?
– К черту подробности! Как я тебе? – Вельзевул кокетливо подбоченился и отставил копыто в сторону.
– Ты этот?
– Этот, этот.
– Тогда исполняй мои желания.
– Криворучко, ну какие у тебя могут быть желания? Чтоб сосед снизу перестал выть в караоке «Ланфрен ланфра ла та ти та»? Желания – это для интеллектуалов, у тебя хотелки.
– Я щаз стукну тебя кувалдой. Давай мешок денег.
– А ты зайди в ближайший банк, и тебе сразу дадут. Молоточек этот с собой возьми, для верности.
– Спасибо. Теперь чо, душу отдавать?
– А как ты мне ее отдашь, милая бестолочь Криворучко? Никто ведь не знает, где она там в человеке крепится.
Криворучко задумался, потом решительно сунул два пальца в рот. Если душа где-то внутри, то надо как следует вытащить из кишков все наружу, а потом палочкой порыться. Такой был план.
– Ты что творишь?! Все настроение испортил, – сразу сдулся модный адский олень, который просто в тот день хотел красоваться и хихикать. А колупаться палочкой в Криворучковой блевотке не хотел.
Вельзевул оскорбленно крутанулся на копытах и ушел в стену канализации. Винтажные рога, правда, в стену входить не захотели, грохнулись вниз и сломались. Откуда-то глубоко-глубоко снизу раздался крик: «НЕ-Е-ЕТ», – и земля содрогнулась.
Улитки только собрались поцеловаться, одна из них, та, что поменьше и с накрашенными губами, громко цокнула и закатила глаза.
Так фото Криворучко оказалось приклеенным на дверях ада с подписью: «Чтоб ноги его здесь не было!»
Если подумать, это хорошие новости.
Обувная фея
Жила-была одна фея. Она вообще не любит, когда Сказочники про нее пишут.
– Будамушто панабрут бсе!
(Это она вам говорит:
– Да потому что понаврут всё!)
Но я все равно попробую про нее рассказать.
Итак, жила-была одна фея. И остальные феи не больно-то с ней дружили, потому что считали странной.
Просто эта фея постоянно летала в противогазе. Ну, она обувная фея была, а там иначе никак.
У всех феечек в руке обычно волшебная палочка или какая другая красивая фигня. А у этой феи в руке всегда зажат освежитель воздуха. А по карманам распиханы антисептики на все случаи жизни.
Летает эта фея по городу и пшикает в вашу обувь освежителем. Чтоб вас с работы не уволили. И чтоб в метро от вас не отодвигались. И чтоб на свиданиях с вами в обморок не падали. Позеленев предварительно.
Как вызвать обувную фею.
Запоминайте ритуал:
– поставить в коридоре самые вонючие ботинки,
– ждать.
Мимо такого она пролететь не сможет.
В конце концов вы услышите тоненький голосочек, который будет ругать вас последними словами:
– Да что это
