шкале подходит на роль темного мага, способного уничтожить весь свой народ.
— Отец перед сном ненадолго зашел к королеве, затем на три часа задержался у второй наложницы, потом вернулся в свои покои. Его закололи со спины, прямо в сердце.
— Не удивлен: с другой стороны сделать это было бы проблематично, — усмехнулся Майнолин.
— Да, отец всегда был хорош в ближнем бою, — поддержал третий принц.
— А какой был нож?
— Простой, ничем не примечательный, на рынке таких сотни. Гладкая черная деревянная рукоять, клинок без рисунка. Сталь обычная, без особых добавок, такая используется у наших низших, а также у всех наших соседей. Следов каких-либо веществ, которые могли бы дать представление, откуда это оружие, нет, магических отпечатков тоже.
— Есть предположения, кто это сделал?
— Все грешат на шпионов Арнау. Матушка порывалась устроить допрос всей дворцовой прислуге: среди рабов много людей, но ей пришлось передать расследование в руки совета, потому что она сама тоже подозреваемая. У нее сразу два мотива: ревность и желание посадить на престол Хазмура, он же у нас краса и гордость всего рода Кенрит! К тому же при его силе он не столь умен, как остальные, — им легко было бы управлять. Будь он в жизни хоть вполовину так же хитер, как в поединках, — давно бы сидел на троне…
Услышав эти слова, я вспомнила первого принца. Белые волосы, красные глаза, прямые черные брови, упрямый подбородок. Молчаливый, мрачно задумчивый и гораздо более мускулистый, чем второй и третий принцы.
Телосложением Хазмур напоминал гладиатора и явно любил демонстрировать свои мышцы: на нем помимо брюк была только длинная жилетка с воротом, как у кимоно, надетая на голое тело. Было видно, что руки и грудь сплошь покрыты татуировками. Даже на лице было несколько резких рубленых вертикальных линий, имитирующих шрамы.
Он был подпоясан черно-красным кушаком, на котором в качестве украшения на красных плетеных шнурах висели несколько наконечников стрел. Черные кожаные наручи и короткое золотое ожерелье с ромбовидным рубином, лежащим чуть ниже шейной впадины, дополняли его наряд.
Если Хазмур, благодаря влиянию его матери, станет следующим королем, то не он ли тот злодей, которого я ищу для демиурга? Нет, по моим впечатлениям, первый принц подходил скорее на роль военачальника, но никак не темного мага.
Но тогда поучается, кровь прольется снова. Ведь, чтобы получить корону, затаившемуся злодею придется убить еще и первого принца…
Пока я размышляла, разговор дроу свернул совсем в другую сторону.
— Видит Хамарра, Урда была хорошей жрицей. Жаль, мне так и не удалось побывать в ее постели. Всегда было интересно взглянуть на место, где паучьи лапы врастают в ее тело, — говорил Валас, с досадой заглядывая в пустой бокал.
— Элиста, налей моему гостю еще вина, — скомандовал Майнолин.
— Да, Ваше Высочество, — отозвалась я и, приблизившись, взяла бутылку, стоящую на аметистовом подносе в центре стола.
Бокал третьего принца стоял очень близко к нему, но по дворцовому этикету мне не дозволялось менять его положение ради своего удобства. Я аккуратно наклонила бутылку, стараясь не расплескать вино. В этот момент мою руку вдруг свело сильной судорогой. Отчего бы это?
Легкая улыбка на лице Валаса заставила меня подозревать, что кое-кто применил магию ради того, чтобы я оплошала. Я закусила губу, но удержала бутылку.
Вот только третий принц не планировал так быстро отступать: небрежное движение плеча, и моя рука все же дрогнула, а вино разлилось по черной рубашке.
Я невольно вскрикнула, но заставила себя быстро собраться и смогла процедить:
— Прошу, простите меня, Ваше Высочество.
— Одного "простите" мало, дорогуша, вытри то, что ты разлила! — с наигранным возмущением произнес Валас.
— Да, Ваше Высочество.
Я взялась за салфетку и с внутренним содроганием принялась промокать рубашку третьего принца. Голод в его глазах заставил меня отступить на шаг: лучше уж тянуться, чем быть слишком близко к этому эльфу! Этот гад специально толкнул меня, чтобы мне пришлось вытирать его, прикасаться к нему.
Я мельком взглянула на Майнолина. Не то чтобы я искала поддержки у того, кто и сам любил надо мной поиздеваться, но мне было интересно, что эта ситуация значит для него. Увиденное шокировало меня и заставило вспыхнуть от стыда: седьмой принц задумчиво пил вино, не отводя взгляда от моих рук, как будто получал удовольствие от того, что видит и… представлял себя на месте Валаса?!
Нет уж, хватит! Шоу закончилось! Я выпрямилась, собираясь отойти от третьего принца. Но он вдруг схватил меня за кисть и еще несколько раз прижал мою руку с салфеткой к своему животу так, что я ощутила краем ладони его эрекцию.
— Ты еще здесь не вытерла… — куда более хриплым, чем раньше, голосом произнес Валас, и тут я почувствовала себя уязвимой как никогда: двое пьяных мужчин и я. Оба смотрят на меня голодными взглядами, и у меня нет шансов защититься. Нет ни законов, ни силы, что могла бы их остановить…
Мою руку, наконец, отпустили, и я пулей метнулась к своему месту у двери, продолжая сжимать в руках злосчастную салфетку. Вслед мне несся смех.
Надо было попросить у Хамарры еще одну защиту — от посягательств на тело.
— Где ты достал это чудо, Майнолин?
— Купил на невольничьем рынке в Далорге. Во время атаки на Фритт, обороняясь, она сожгла источник, но не успела убить себя до того, как ее взяли в плен.
— Вижу, ты ее еще не трогал. Смакуешь?
— Именно, — улыбнулся Майнолин, окинув меня таким взглядом, что удивительно, как одежда на мне не задымилась. Мне нестерпимо захотелось выбежать из комнаты.
— Тебе следует быть добрее к этой девушке. Для личной прислужницы она одета слишком просто и, если она у тебя спит на полу, может заболеть. Люди слабы. В отличие от нас, они черпают силы только из пищи — не будешь кормить, и она потеряет товарный вид раньше, чем ты успеешь ею насладиться.
— Когда мне понадобится совет, обязательно спрошу у тебя, — ядовито заметил седьмой принц, ревностно сверкнув глазами в мою сторону.
— Не злись, дорогой брат, я лишь хотел помочь. Думаю, в ссылке у тебя не было возможности приобрести опыт содержания рабынь. Не уступишь ее мне? Жаль, если такое сокровище пропадет из-за твоего недосмотра.
Я вспыхнула от гнева, услышав, как меня пытаются выторговать, словно козу на рынке. Я уж было подумала, третье Высочество имеет больше здравомыслия, чем Майнолин, раз понимает, что нельзя держать человека в таких ужасных условиях. Однако Валас, похоже, воспринимал меня как шейх дорогую лошадь: надо ухаживать и кормить, чтобы
