Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
жить другим», но я не вынесу, если Грейс и дальше будет так усердно и искренне выдавать предложения относительно того, как «спасти меня». Тогда я просто окончательно выйду из себя.
Нынешний вариант безопаснее для нас обоих. Она может пытаться наставлять меня на путь истинный, сколько ей влезет, а я просто не буду слушать всю эту лабуду, от которой у меня может сорвать резьбу.
Она считает меня социопатом, и, может, она права. Но раз она наговорила мне столько чуши, а я ничего ей не сделал, это о чем-то говорит. Возможно, даже о том, что я могу претендовать на святость.
К тому же, помимо того что так я смогу немного отыграться, она, возможно, достаточно разозлится, чтобы выпустить нас отсюда. Она считает, что ей надо убедить какую-то часть ее существа – ту, которая заперла нас здесь, – в том, что я не представляю угрозы. Возможно, мне надо настолько разъярить ее, чтобы эта часть ее подсознания решила, что игра не стоит свеч, и в порядке самообороны выпустила нас.
Конечно, эта задумка имеет мало шансов на успех, но то же самое можно сказать и обо всех прочих идеях, но так я хотя бы смогу поразвлечься.
– Выключи музыку, Хадсон! – вопит она.
Но я только бессмысленно улыбаюсь и жестом показываю, что не слышу ее.
Это только бесит ее еще больше, судя по тому, как она щурит глаза и сгибает пальцы, делая их похожими на когти.
Приятно сознавать, что я не потерял навык.
– Я говорю серьезно, – орет она, пока Эксл Роуз продолжает петь о том, как он смотрит, как мы истекаем кровью. – Неужели ты думаешь, что это что-то тебе даст?
Я опять делаю вид, будто не понимаю ее. Затем, пока она все еще кипит от возмущения, я подхожу к стойке с моими топориками и беру один из них.
У Грейс округляются глаза, и ее стенания сменяются испуганным кудахтаньем. На секунду я чувствую себя виноватым – мне не хочется, чтобы она думала, что я причиню ей физический вред, – поэтому я метаю топорик сразу, не целясь, чтобы он вонзился в большую мишень на стене.
Из-за того, что я метнул его слишком поспешно, топор врезается в мишень в нескольких дюймах от «яблочка», что заставляет меня схватить еще два топора и метнуть в мишень. Оба они вонзаются прямо в центр.
Искоса взглянув на нее, я вижу, что она смотрит на мишень, вытаращив глаза, как будто никогда не видела ничего подобного.
– Значит, ты и правда метаешь топоры? – спрашивает она.
После того как она вышла из ванной, это первая реплика, которую она не проорала, поэтому я не делаю вид, будто не слышу ее. Однако ответ вполне очевиден и без слов, так что я просто пожимаю плечами.
И метаю еще один топор.
Он вонзается между двумя предыдущими, попав точно в «яблочко».
Во взгляде у Грейс возникает нечто, похожее на интерес, но когда я протягиваю топор, чтобы она метнула его, она трясет головой и отшатывается.
– Просто выключи эту музыку.
Это звучит не как просьба, а как приказ, что оставляет мне только один выход. Я подхожу к стереосистеме и увеличиваю громкость, слыша первые аккорды «Shadowminds»[3] группы «Halo Effect».
В ней много ударных, много низких частот, и, когда ее врубают на такую громкость, она совершенно невыносима. Иными словами, отличный выбор для той цели, которую я поставил.
Грейс так зла, что даже не может говорить, что вполне устраивает меня.
Она бросается на кухню, и я делаю вид, будто не смотрю, когда она берет из холодильника бутылку воды. Но сложно притворяться, что ты ни при чем, когда она открывает один из буфетов и достает коробку печенья «Поп-Тартс», которое она так любит.
Пустую коробку.
Что тут скажешь? Я с пользой использовал то время, пока она была в ванной.
Я снова метаю топор, но понятия не имею, попал он в цель или нет, потому что все это время я наблюдал за ней краем глаза.
Она выглядит растерянной, но не расстроенной – во всяком случае, расстроенной не больше, чем она была до этого, – когда бросает картонную коробку в контейнер для переработки. Но, когда она тянется к еще одной коробке, той, которая выглядит запечатанной, открывает ее и обнаруживает, что она тоже пуста, то швыряет ее на рабочую поверхность и смотрит на меня, прищурив глаза.
В ответ на этот взгляд я спокойно подхожу к мишени, чтобы взять топоры, затем метаю их снова – и проделываю все это так, будто Грейс вообще не существует. Но, когда она сует руку в буфет еще раз, я не могу удержаться от того, чтобы понаблюдать, как она открывает новую коробку «Поп-Тартс».
На этот раз она даже не утруждает себя тем, чтобы выбросить ее. Вместо этого она с силой бросает ее на рабочую поверхность, свирепо рычит и направляется ко мне.
– Что с тобой не так? – вопит она и на сей раз делает это так громко, что я не могу притвориться, будто не слышу ее из-за музыки. Черт. У этой девицы чертовски крепкие голосовые связки.
– Это же не я, а ты орешь как резаная, – спокойно отвечаю я.
Я уверен, что она не слышит меня, но вижу, что она злится еще больше. И на этот раз, когда она снова начинает орать, я протягиваю руку и выключаю музыку – так что она вопит в тишине.
– Неужели тебе обязательно быть таким… – Ее слова эхом отдаются от стен, и она замолкает на полуслове. – Ты это серьезно? – спрашивает она. – Ты наконец выключил эту музыку.
– Ну, у тебя был такой вид, будто тебе есть что сказать, – отвечаю я, напустив на себя самый невинный вид.
На мгновение мне кажется, что сейчас Грейс выхватит из моей руки один из топоров и нападет на меня, но в конце концов она только делает глубокий вдох и медленный выдох. А жаль. Я с нетерпением ждал этого развлечения.
– Где. Мои. «Поп-Тартс»? – спрашивает она, сделав еще один выдох.
– «Поп-Тартс»? – Я пытаюсь изобразить недоумение, но наверняка меня выдают веселые огоньки в глазах. – Ты говоришь об этих квадратных розовых бисквитах, которые ты постоянно ешь?
Она вздергивает подбородок:
– Во-первых, я ем их не постоянно. Когда мы перенеслись сюда, у меня было две коробки. И…
– А по-моему, у тебя было три коробки, – перебиваю ее я. – А может, и больше.
– Во-вторых, – продолжает она, но теперь она уже выдавливает из себя слова сквозь стиснутые зубы.
Что ж, возможно, мне должно было стать стыдно от того, что я так ее рассердил, но сложно чего-то стыдиться, когда ты получаешь такое классное развлечение. А также потому, что я все еще слышу, как она совершенно серьезно предлагает помочь мне стать хорошим человеком.
– Во-вторых, – повторяет она, когда до нее доходит, что я не очень-то слушаю ее, – это не бисквиты.
– А, ну да. Как вы, американцы, называете их? – Я щелкаю пальцами, будто я забыл, хотя мы с ней ели печенье всего несколько часов назад. – Ах да, печенье! Вы же называете их печеньем, да?
Она издает низкое рычание, опасное и первобытное. Это заставляет меня улыбнуться еще шире.
– А в-третьих, – рычит Грейс. – Держи свои лапы – и все прочие части тела – подальше от моих «Поп-Тартс».
Это одновременно и предостережение, и угроза, и я вижу, что она убийственно серьезна. Но от этого мне становится еще интереснее ее дразнить.
И так я и делаю. Подняв бровь, я смотрю на нее с самой беззаботной улыбкой. И спрашиваю:
– А что, если нет?
И, сделав шаг назад, жду взрыва.
Ждать мне приходится недолго.
Глава 24
Разделяем комнату с шиком
– Грейс –
– Ты что, двухлетний ребенок? – спрашиваю его я, потому что кто еще может реагировать на справедливое возмущение так, как реагирует он?
– И это все, на что ты способна? – спрашивает он, вскинув бровь. – Вообще-то я ожидал от тебя настоящей угрозы.
– Ты хочешь настоящей угрозы, ты, великовозрастный ребенок? А как тебе вот это – если ты еще раз дотронешься до моих «Поп-Тартс», то я напильником сточу твои клыки, пока ты будешь спать?
Теперь вверх взлетают обе его брови.
– Черт побери, Грейс,
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
