в Юрмале некто Эдуард Глебов.
Я его поддержала:
— The devil may play any trick.
И действительно, devil еще раз пошутил.
* * *
Через два дня Билл попросил меня зайти к нему.
Я зашла.
— Смотри.
Он показал на монитор компьютера:
— Ernst Glebov. Dārzu iela 29, Jūrmala, LV-2008, Lettonie.
— Это он. Надо с ним побеседовать. Завтра же полечу.
В отношении «полечу» Билл меня поддержал:
— Полетишь, но не завтра. Надо попросить наших людей организовать встречу. Сегодня же пошлю запрос.
Я позвонила в Орландо. Отец прокомментировал новость философски:
— Кто ищет, тот всегда найдет. Если знает, где искать.
— Ты полетишь вместе со мной?
— Нет, дитя моё. Ты полетишь со своей мамой. У нее есть должок к этому Глебову. А настойчиво требовать возвращать долги она умеет.
Я это знала.
24. Домик на побережье
Наш сотрудник в Латвии сообщил, что Эдуард К. Глебов готов побеседовать с агентом ФБР.
Через несколько дней была оговорена дата, и мы с мамой отправились в Ригу.
Всю дорогу мама мне рассказывала про Юрмалу, она там бывала несколько раз:
— Это хороший курорт, море, песчаный пляж, рестораны…
В аэропорту нас встречал наш сотрудник:
— Август Мюрель, — представился он. — Господин Глебов ждет вас завтра после десяти в своем доме.
Мы сели в его машину, и он отвез нас в отель.
Отель назывался Light House Jurmala. Двухэтажное здание на берегу моря, все удобства, бесплатный Интернет. Мой номер выходил на море, мамин тоже. Вечером мы встретились в ресторане, потом погуляли по пляжу. Было тепло, но с моря дул холодный ветер.
— В Прибалтике это обычное явление, — объяснила мне мама. — Балтийское море очень холодное.
Август заехал за нами, как и договорились, в десять часов утра.
Проехали несколько кварталов и остановились у двухэтажного домика. Хозяин ждал нас у входа. Высокий старик в кожаном пиджаке.
— Господин Глебов?
— Да.
— Вы согласились побеседовать с нами?
— Да, согласился. Пройдемте в дом.
Он проводил нас на веранду. После того как мы уселись в кресла, он спросил:
— Что вы хотите узнать?
Я показала фотографию букиниста. Он подержал ее несколько минут:
— Должен вас огорчить, но я не знаю этого человека. Кто он такой?
— Филипе Барререш, бразилец.
— Я знаю много бразильцев, но этого человека не знаю.
Я показала ему фотографию повешенной Скороходовой. Он снова насколько минут рассматривал ее, потом повернулся к маме:
— Мы с вами уже встречались?
— Да. В лаборатории у профессора Янаева. Тогда вы не совсем вежливо поступили со мной и моим супругом.
— Ну а раз я вас узнал, то понимаю, что в моих интересах лучше говорить только правду.
— Вы знаете Филипе Барререша? — спросила я.
— Я действительно его не знаю. Кто он?
Я показала фотографии бразильцев, арестованных вместе с Барререшем.
Их он рассматривал недолго:
— Этих людей я тоже не знаю. Почему они вас заинтересовали?
— Нас интересует Барререш. Мы знаем, что он работал в книжном магазине в Вашингтоне. Два человека после визита к нему скончались. Мы определили, что они были отравлены. Отравлены ядом на базе веществ, с которыми работали вы и профессор Янаев.
— Что это за люди?
— Журналисты. Они искали данные о каком-то кладе. Барререш тоже интересовался кладом.
Продолжила мама:
— Мы знаем, что ваш сын тоже ищет клад.
— И вы хотите меня спросить, не ищу ли клад я. Сразу отвечаю: нет, клад я не ищу.
— Но вы знаете про существование клада? — спросила я.
— Знаю. Мой сын мне о нем рассказывал.
— Он вам рассказал, как он узнал про клад?
— Он увлекается компьютером, переписывается со многими людьми и в России, и за границей. От кого-то из них он узнал про клад.
— От кого?
— Он мне не говорил. И я не спрашивал.
— Вы рассказали об этом кладе вашим друзьям-бразильцам?
Глебов молчал. Мама повторила мой вопрос, но уже в утвердительной форме:
— Вы рассказали об этом кладе вашим друзьям-бразильцам.
— Да, рассказал. Но не тем людям, фотографии которых вы мне показали.
— А кому? — спросила я.
— Моим бывшим коллегам.
— Кто такие?
— Они работают над синтезом новых наркотиков.
— Что вы им рассказали?
— Рассказал, что существует клад, оставленный немцами, и что в этом кладе хранятся сильнодействующие наркотики.
— Ваш сын вам сказал, что это клад наркотиков?
— Нет. Он уверен, что там золото.
— Но вы решили, что там наркотики?
— Нет. Я просто хотел их заинтересовать. Я был уверен, что никакого клада не существует, и решил, что было бы лучше, если бы они бросили бесперспективное дело по синтезу и занялись бы не менее бесперспективным — поиском клада. Я им рассказал о кладе и очень удивился, что они приняли историю всерьез и начали искать.
— Почему вы уверены, что ваши бывшие коллеги приняли историю всерьез?
— Сначала они меня несколько раз спрашивали, известны ли мне какие-нибудь дополнительные сведения. Они не могли поверить, что клад находится в Вашингтоне.
— Барререш мог работать с этими людьми?
— Вполне возможно.
— Вы нам скажете, что это за люди?
— Конечно.
Он подошёл к письменному столу, открыл какую-то картотеку, вынул несколько карточек, протянул их мне.
— Это люди, которые вас интересуют.
— Я могу взять эти карточки?
— Да, у меня есть копии. Здесь упомянуты адреса этих людей, но я почти уверен, что их вряд ли можно найти по этим адресам.
— Мы попытаемся их найти. Как вы с ними связываетесь?
— У меня с ними нет связи. Они мне звонят по телефону.
— Как часто они вам звонят?
— Когда сочтут нужным.
— Зачем они вам звонят?
— Они пытаются синтезировать сильнодействующий наркотик, и их интересует мое мнение.
— Они получили хорошие результаты?
— Нет, не получили. И не получат. Вы понимаете, профессор Янаев был гений. С его смертью работы над новыми веществами закончились. Возможно только повторение. Они зашли в тупик, и я им об этом сказал.
— У вас есть какие-нибудь мысли по поводу того, какое вещество мог использовать Барререш, чтобы отравить журналистов?
— Я думаю, это препарат GH 18.
— Почему вы так думаете?
— GH 18 — вещество очень удобное для того, чтобы отравить кого-нибудь, а самому остаться невредимым. Я объясню. Для соединений типа GH 18 найден хорошо действующий антидот. Надо только за несколько минут до распыления GH 18 вколоть себе этот антидот. Еще доцентом я работал с фосфорсодержащими отравляющими веществами типа зарин, зоман и всегда держал в кармане таблетки белладонны. Это простое лекарство, применявшееся в фармацевтике в качестве болеутоляющего, но оно, как и все атропиновые, является надежным антидотом для фосфорсодержащих отравляющих веществ. Препарат GH 18 был синтезирован еще
