Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 210
движения. Я думала, что без слуги он не справится, но его движения ловкие и отработанные – значит, обычно он ухаживает за доспехами сам. Может, Орден Скорпионов не такой уж и ханжеский, – и его члены не окружены толпой слуг, призванных сделать их жизнь удобной и приятной.
Кость вспотел под слоями доспехов – он стягивает с себя выкрашенную углем тунику и вздыхает с облегчением, а я не успеваю отвести взгляд. Под чарами я вижу его кожу, но ее укрывает тень – и она лишь подчеркивает образ белых костей там, где располагаются настоящие его кости. Я разглядываю контур мышц у него на животе, с жадностью, которой вообще-то не должна испытывать, прослеживаю линии его крепкого торса.
Нет. Эти трое не похожи на тех фейри, которых я видела той ночью.
В Кости нет мягкости и самодовольства, он жесткий, похож на заточенный кинжал, обтянутый гладкой кожей. Чары пытаются запутать меня, заставить видеть нечто иное, но даже несмотря на нарисованные кости и черные пятна, я вижу, какой он подтянутый, как мышцы оплетают его крепкое тело.
Я поднимаю глаза, разглядываю рельефные грудные мышцы и вижу маленькие темные соски – их вид почему-то вызывает у меня желание улыбнуться. У скелетов нет сосков; этим троим нужно поработать над своей маскировкой.
Вдруг я замечаю, что грудь Кости ходит ходуном. Я поднимаю голову и вижу, что его черные глаза смотрят прямо на меня. В их ониксовой глубине я вижу отблеск веселья и поспешно отворачиваюсь – и вижу, что остальные скелеты тоже смотрят на меня.
– Как тебя зовут, крия? – спрашивает Скорпиус, и снисхождение в его голосе вызывает у меня лишь раздражение.
Крии – это детеныши домашних животных, которых фейри используют в самых разнообразных целях. Мы стрижем их шерсть и используем ее для изготовления различных тканей и вещей. Их мясо – основной продукт в рационе большинства фейри – но не рабов клинка, конечно, а их кости такие крепкие, что их используют для изготовления оружия и инструментов. Крией может ласково назвать мать своего ребенка, но прозвучавшее из уст скелета это имя заставляет меня чувствовать себя маленькой и бесполезной.
– Раба, – отвечаю я, на мгновение удивляясь наглости, что себе позволила.
Черные глаза Скорпиуса слегка сужаются, и я задерживаю дыхание, ожидая, что он разозлится и накажет меня за дерзость.
Как и в случае с лекарем, похоже, нахальство во мне и запретные желания подняли голову, а замок, на котором я должна держать рот, открылся.
Я пытаюсь успокоиться, переживая шок, а разум мой кричит о том, насколько глупо говорить с членом Ордена. Скелет так смотрит на меня, что смерть, обещанная Тиллео, теперь видится мне совсем неминуемой. Но по какой-то причине я не трясусь в своих шелковых тряпках, хотя буквально вчера так бы и было.
Какая-то часть меня даже рада угрозе, что я вижу в глазах скелета, а другая моя часть предупреждает – это только начало. Взгляд скелета по-прежнему прикован ко мне, но кровь не стынет в моих жилах, пот не катится по лбу, руки не дрожат. Все, о чем я могу думать, это о том, что умереть раньше, может, не так уж и плохо. А еще я прикидываю: скольких из них я успею убить, прежде чем меня прикончат?
6
Вокруг меня тугим узлом сворачивается беспокойство – но оно не мое, а Харша. Мне же больше любопытно, что за ящик Пандоры я только что открыла, и – что странно – я с нетерпением жду, чтобы увидеть, к чему это приведет.
Скорпиус смотрит на меня так, будто пытается испепелить взглядом. Но тут я понимаю, что сама смотрю на него точно так же. Я понимаю, что должна немедленно перестать, нужно остановиться – кажется, я откусила кусок пирога, который не в состоянии прожевать. Но есть одна проблема – я очень, очень голодна.
Вдруг раздается смех, и Скорпиус хмуро смотрит на Черепа. Тот глядит на нас обоих, с его губ вновь срывается смешок – он помогает разрядить нараставшее напряжение.
– Раба. Такое имя легко запомнить, – замечает он, легкая улыбка сглаживает жуткие черты его лица-маски.
Кость тоже наблюдает за происходящим, в его черных глазах искрится веселье. Скорпиус изучает меня, словно ожидая, что я покраснею от смущения или начну извиняться за столь грубый ответ. Но я ничего не делаю – только беззастенчиво смотрю в его глаза, и он моргает.
– Вымой меня, Раба, – приказывает Скорпиус, в его эбеновом взгляде сквозит вызов.
Такое распоряжение должно, по его мнению, поставить меня на место. У него низкий голос, его уверенность и власть абсолютны, и все это пробуждает во мне жажду, о которой я даже не подозревала.
Без промедления я отправляюсь к позолоченной ванне, и Скорпиус в пару широких шагов нагоняет меня. Он тянется за спину и одним плавным движением снимает черную тунику, облегавшую и подчеркивавшую линии и изгибы его тела. Затем он бросает ее на пол, как будто этот предмет одежды ничего для него не значит. От подобного пренебрежения кровь вскипает во мне, и я изо всех сил стараюсь не показывать ярость, овладевшую мной.
Я – раб клинка, и мне ежегодно выдают только два комплекта тренировочной одежды, два комплекта нижнего белья и обмотки для груди, один плохонький комплект тренировочных доспехов – и все. Этот мужчина запросто выбросил то, что мне всегда доставалось с таким трудом – и мне хочется влепить ему пощечину. Хотя… если он хочет, чтобы в позолоченной ванной с подогретой магией водой его мыл раб клинка – так чему я удивляюсь? Эти фейри не так изнежены, как мои учителя, но они явно такие же напыщенные и самодовольные. Снаружи – кремень, а внутри они слабаки и привереды – и я не испытываю уважения ни к тем, ни к другим.
Скорпиус разводит руки в стороны, делая вид, что не в состоянии расстегнуть собственные брюки, и Кость, заметив уловку товарища по Ордену, усмехается.
Меня ему не запугать, так что придвигаюсь к нему и протягиваю руку к шнуровке на штанах, за которой скрывается его член. Тут я замечаю несколько клинков, что прячутся в тайных карманах его черных брюк, и, вместо того, чтобы развязать шнуровку, тянусь к ним.
И Скорпиус напрягается. Движение это настолько быстрое, что я бы ничего не заметила, не будь я так близко. Я прячу довольную улыбку, которая вот-вот украсит мои губы, и медленно берусь за ножи, обезоруживая его. В моем серебристом взгляде, устремленном в его соболиные глаза, сквозит надменность. Небрежно я собираю клинки в одну руку, двигаюсь
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 210
