Чингисхана + возможные 5000 юрт (тумен войска) для Кулкана, которому Чингисхан… скорее всего, выдал… улус такой же по численности, как Толую и Угедею, реально приравняв его к четырем первым сыновьям, + тумен онгутов. […] + тумен ойратов + тумен кешиктинов. В итоге получилось 129 тысяч человек, а если прибавить к этому демографический рост, то, возможно, их стало 135 тысяч к 1230-м годам. Надо учесть, что потери монголов в войнах с чжурчжэнями, тангутами и Хорезмшахом, а также потери корпуса Джэбэ и Субедея […] компенсировались высоким приростом населения.
[…] 1229 год. […] Отправка 30 тысяч во главе с Чурмагуном в Иран и 30 тысяч во главе с Субедеем и Кокошаем в Дешт-и-Кипчак.[…] Субедей и Кокошай […] скорее всего, имели два тумена монгольского войска и один сборный тумен: “тысячи из обоков, меркит, найман, кирей, канглы, кипчак” […]
В 1235 году была предпринята попытка нового похода “старших сыновей” на Запад. […] В то же время Угедей смог все-таки отослать в помощь Чормагуну отряд старших сыновей под руководством Оготура и Мункету. Предположительно это был тумен…»[159]
Далее автор приводит численность воинов, выделенных из каждого улуса родственников Чингисхана, для участия в Западном походе:
Джучи (сын) – 9000;
Чагатая (сын) – 4000;
Толуя (сын) – 1750;
Кулкана (сын) – 2500;
Угедея (сын) – 3250;
Отчигина и Оэлун (брат и мать) – 5000;
Джочи-Хасара (брат) – 2000;
Элджидай (племянник) – 1000;
Бельгутей (сводный брат) – 750;
корпус Субедея – 30 000;
онгуты – 2500;
ойраты – 2500.
И в заключении:
«Формула, по которой рассчитывается общее количество монгольской армии в Западном походе:
N = n + q x (X) + s,
N – это общее количество войска, которое участвует в походе;
n – это количество войск, присутствующее до похода в этом улусе;
q – это коэффициент изъятия войск из других улусов, в данном случае он равен 0,5;
Х – это количество войск в оставшихся улусах на период призыва их в поход;
s – это количество союзных войск…
N = n (30) + q x (X) (34,25—10) + s (5) = 59,25
Таким образом, численность армии, посланной в Западный поход, равнялось: 30 тысячам людей, оставшимся еще с 1229 года (из которых 20 тысяч были монголами, а 10 тысяч были из киреев, найманов, меркитов, кипчаков и канглы), а также набранных старших сыновей минус 10 тысяч, высланных в помощь Чурмагуну + силы союзников (2 тысячи уйгуров, 2 тысячи карлуков + 1 тысяча инженерных войск (тангуты, китаи, чжурчжэни, ханьцы). Итого вышло 59 250 человек. Цифра эта условна и опирается на условие того, что потери монголов в войнах покрывались демографическим ростом»[160].
Сплошные допущения:
– возможно, Чингисхан выделил Кулкану 5000 юрт;
– возможно, вследствие демографического роста, численность монгольской армии увеличилась до 135 тысяч;
– возможно, потери монголов в войнах компенсировались приростом населения.
Также вызывает удивление малая численность монгольских союзников, которую автор обосновывает так: «…если бы в монгольской армии немонголов было бы две трети, то монголам не удалось бы избежать восстаний в армии. […] Если бы в монгольской армии был хотя бы один тумен, преимущественно состоящий из немонголов (например, кипчаков или канглы), то должны были возникнуть восстания, так как кипчаки не были покорены до конца и имели еще надежду отстоять независимость…»[161]
Думаю, что в этом вопросе он ошибается, поскольку «…национальное самосознание у кочевников Азии, как правило, было на очень низком уровне. Человек, как правило, прежде всего был подданным кого-то, а уж потом представителем какого-то народа. Была некая средняя масса кочевников, которым не была интересна своя национальная принадлежность, зато важно было быть в подчинении у сильного и удачного сюзерена. В таких условиях думается, что среднестатистическому кочевнику-союзнику в монгольской армии не было никакого мотива поднять восстание против монголов: с одной стороны, под сильным крылом монголов они удачно воюют, грабят и утоляют свои потребности, а с другой – восстание имело мало шансов на успех, учитывая неоднородность и интриги среди кочевников и их малочисленность. В таких условиях – зачем восставать?»[162]
Пятый метод. Вначале авторы, основываясь на сведениях из «Сокровенного сказания» и данных Рашид ад-Дина, приходят к выводу: «…монгольская армия к 1235 г. насчитывала 135 тысяч воинов»[163].
Далее:
«Исходя из […] приоритетов завоевательной политики монголов в 1230-х гг., можно попытаться определить тот количественный диапазон, в котором находилась численность войска хана Батыя. Если на главном, дальневосточном, театре военных действий (Китай, Корея, Тибет и резервы в Центральной Монголии) находилось 50—60 тысяч монгольских воинов, а на среднеазиатском – 20—30 тысяч, то армия Батыя могла насчитывать порядка 35—45 тысяч собственно монгольских воинов. Вероятно, следует ориентироваться на нижний предел этой цифры, так как у нас нет оснований для предположения о полной мобилизации всех мужских ресурсов Монголии»[164].
После этого авторы пытаются определить численность монгольских союзников:
«Численность армии завоевателей не ограничивалась, конечно, названными цифрами. Во время походов монголы постоянно включали в свое войско отряды из покоренных ими ранее народов, создавая из них целые корпуса под началом монгольских командиров. Удельный вес собственно монгольских отрядов в этой разноплеменной орде определить довольно трудно, так как источники дают различные, отличающиеся друг от друга указания на этот счет.
[…] к вопросу о пополнении войска хана Батыя за счет покоренных народов следует подходить с большой осторожностью. В источниках нет упоминаний о том, что в походах 1236—1242 гг. принимали участие вспомогательные контингенты из Северного Китая или Средней Азии. К тому же их, в отличие от самих монголов-кочевников, в тогдашних условиях было практически невозможно перебросить за тысячи километров в Восточную Европу. Представляется, что армия Батыя могла пополняться в основном за счет местного населения в Восточной Европе и в улусе Джучи – наследственном владении хана Батыя. При этом следует учитывать то обстоятельство, что к началу похода в 1236 г. народы Восточной Европы, населявшие пространство от реки Яик (Урал) до границ русских земель, – половцы, аланы, булгары, мордва и другие – еще не были покорены монголами. […] В этих условиях представляется маловероятным, чтобы монголам удалось мобилизовать в свою армию значительное число представителей только что покоренных народов Восточной Европы. Что же касается Южной Сибири и территории современного Казахстана, входивших в состав улуса хана Батыя к началу похода, то сведения об этом регионе и населявших его народах чрезвычайно скудны. […] население этого региона не было многочисленным, к тому же перечисленные племена в недавнем прошлом подверглись жестокому разгрому со стороны монголов и вряд ли могли выставить значительное количество воинов. […]
Общая численность армии завоевателей. Таким образом, можно предположить, что в монгольском походе на Русь принимали участие воины из многих покоренных монголами народов Центральной Азии,
